Поэзия Латинской Америки

смешной и страшный.

Расчесывала волосы принцесса
и левою рукой их разбирала,
и на прекрасное лицо спускались
косой волною золотые пряди;
в другой руке она держала гребень
слоновой кости, матовый и гладкий.

Расчесывала волосы принцесса,
и волосы, как золото, сверкали,
и думала она: «Ах, если б в замок
веселый трубадур забрел однажды
в штанах зеленых, черном колпаке,
кафтане красном и со звонкой лютней…»
А по дороге
все шли, темнея профилями строгими
и древними, цыгане.
А на цепях
подъемного моста,
на крепостных камнях,
крутых уступах
дрожали ящерицы в судороге мерной,
как впавшие в экстаз факиры,
они, в своих кирасах изумрудных,
казались крошечными крокодилами…

Расчесывала волосы принцесса,
волной ложились золотые пряди…

Скользишь над пропастью моих скорбей…

Скользишь над пропастью моих скорбей
ты, словно луч луны над бездной вод,
мой дух, окостеневший от невзгод,
умащивая нежностью своей.

Ты в жизнь вступаешь, я прощаюсь с ней,
но, времени опровергая ход,
ты, словно луч луны над бездной вод,
скользишь над пропастью моих скорбей.

Так пусть горчит надежд отцветших плод
лишь на губах поэзии моей, —
раз хочет тот, кто создал небосвод,
чтоб ты над пропастью моих скорбей
прошла, как луч луны над бездной вод.

Автобиография

Автобиографическое? Я все написал — прочтите
стихи мои и поэмы. В жизни моей нет событий;
как у счастливых народов, как у матроны почтенной,
нет у меня истории: жил жизнью обыкновенной.
Милая незнакомка! Ответы мои будут кратки.

С юных лет я Искусству предался́ без оглядки:
сдружился с гармонией, с рифмой — служанками Мусагета;
легко мог бы стать богатым, но выбрал жребий поэта.
— А после?
Любил и страдал я, знал радости и мученья.
— И много?
Вполне довольно, чтоб заслужить прощенье.

Осень пришла

Как я люблю покой
моих непраздных дней
и радости уединенья…
Веселой канарейки все сильней
заливистое пенье!

Как воздух свеж и густо напоен
древесным ароматом! Неба просинь