Колеблясь бахромою покрывала,что ткет закат из облачного дыма,мелькнули чайки и промчались мимок безвестным взморьям за полоской алой.И только эта тенью запоздалойосиротело и неутомимоныряет в клочьях сумрачных, гониматоской по стае, что уже пропала.Затеплилась звезда вечероваяи вслед за чайкой, мчащейся далеко,дозором тронулась, не отставая…Вся жизнь моя: без отдыха и срока,подобно ей, отбившейся от стаи,спешить в ночи дорогой одинокой.
Древний Портобело, повесть из гранита,сад воспоминаний! В вещем забытьивековечным лавром, город именитый,дремлют под плющом столетия твои.Отрешен и полон мысли величавойсон безлюдных улиц, где любая пядь —старины умершей темная печатьи багряный отсвет непомеркшей славы!Отрешен и полон мысли величавойсон безлюдных улиц, где любая пядь —старины умершей темная печатьи багряный отсвет непомеркшей славы!Где былые чинность и великолепье,роскоши испанской времена, когдаиз Державы Солнца лебединой цепьюс золотом тянулись гордые суда?Ныне же, забытый бурею жестокой, —чудом уцелев над бухтой колдовской, —высится обломок черного флагштока,стиснутый в кулак трагической рукой.О, зубчатый камень стен твоих старинных!Не сдастся року их застывший строй,но теперь лишь птицы, приютясь в руинах,это запустенье оживят порой.Давней паутиной затканы бойницы;отгремев над морем, батареи спят;ржавым и забытым, им сегодня снитсядолгожданный рокот новых канонад.По ночам безлунным твой покой унылыйпризраки тревожат смутною толпою,и несется шепот, смешанный с мольбою,
