закашлялся, и на губах показалась кровь. — Меня послал Элхар. Твое сообщение очень непонятное.
Дедемар отыскал в толпе Аркида и приказал ему тоном, не терпящим возражений:
— Принеси горячую воду и полотенце. — Хозяин таверны пошел выполнять распоряжение, а он снова повернулся к раненому:
— Я не думал, что Элхар будет там; но почему он послал тебя? Разве девчонка не справилась бы с этим лучше?
— Элхар забрал ее. Кажется, она подружка Филина, а Элхару не терпится допросить кого-нибудь, с тех пор как Щенок отпустил девку-воровку. — Он снова закашлялся. Дедемар аккуратно поддерживал его.
— Дэд! — Раненый крепко схватил руку Храмового Стражника. — Ты действительно имел в виду жреца Ветровеи?
— Да.
— Но он же не интересуется политикой; он не может быть в этом замешан. Он… — Ему помешал кашель.
Дедемар поддержал его плечи:
— Дыши, Зотар, а не болтай.
Аркид вернулся с тазиком, над которым поднимался пар, и с несколькими чистыми полотенцами. Под руководством Храмового Стражника освободили один из столов и заботливо уложили на него раненого. Потом Дедемар осторожно вынул нож и обработал рану. Мышка рассеянно наблюдала за ним, любуясь, как умело действуют его руки. Тем временем она обдумывала его слова. Какая девочка? Конечно же, наши не настолько глупы, чтобы выйти на улицу в разгар войны Гильдии. Но как быть с «подружкой Филина»? Ей хотелось узнать побольше, но боялась привлечь к себе внимание.
Несмотря на помощь, оказанную Дедемаром, тот, кого звали Зотаром, выглядел плохо. Он тяжело, со свистом дышал и был очень бледен.
— Как вы думаете, сэр, он выживет? — тихо спросил Аркид, складывая на поднос тазик и грязные тряпки.
Лицо Дедемара было холодным, как луна.
— Сомневаюсь: легкое задето. Он силен, но это серьезное ранение.
Хозяин таверны казался озабоченным.
— Послушай, Мышка, помоги мне. — Он указал на полный поднос. — Отнеси это Тантору и прихвати поднос с чистыми кружками на обратном пути.
Мышка пошла выполнять просьбу, заметив вспыхнувший интерес в глазах иностранца.
— Ты назвал ее Мышкой?
Мышка скрылась на кухне.
— О, Господи! — воскликнул Хорек, увидев запачканные кровью полотенца, — Что случилось?
— Ранили друга Элхара Гитива и того Храмового Стражника.
— Так Элхар Гитив там? — пискнул Хорек.
— Нет, только Дедемар. — Мышка встревоженно оглядела темные углы кухни. — А где Киса?
— Она пошла по поручению Дедемара, — мрачно сказал Осел. — Хорек пытался остановить ее, но она не слушала. Мышка, в чем дело? — спросил он, увидев боль на лице девочки.
— Элхар поймал ее, — сказала Мышка; но, прежде чем она успела пересказать остальной подслушанный разговор, в дверь просунул голову Аркид.
— Мышка! Мне нужны кружки!
Она схватила поднос.
— Я сейчас вернусь.
Хорек и Осел обменялись встревоженными взглядами.
— Где же Акулья Наживка? — спросил Осел.
— И Норка? — произнес Хорек. — Я думал, она собиралась вернуться, после того как повидается с Хижаном.
Мышка принесла поднос грязных кружек. Пока они с Ослом мыли их, девочка все рассказала. Когда она закончила, Осел передал то, что сказал ему Дедемар о Филине.
— Меня это беспокоит, — закончил он. — Храмовый Стражник знал все наши имена и специально их назвал, чтобы я это понял. Похоже, Гитивы надавили на Филина и заставили рассказать о нас.
— Но если бы Филин рассказал им о нас, он бы сказал, что мы все просто друзья, и они бы не тревожились, — сказал Хорек. — Зачем тогда Элхар увел Кису?
— Похоже, Гитивы не поверили Филину, — вставила Мышка. — Может, они хотят допросить Кису, чтобы проверить, что он сказал им правду.
— Но ведь он сказал им правду.
Осел кивнул.
— Но Киса знает, кто убил Цифу Гитив: Акулья Наживка и Норка!
Они замолчали, поняв, что за этим последует.
— Я, пожалуй, пойду, — тяжело сказала Мышка. — Мои родители…
— Будь осторожна, — сказал Осел. — Он знает, что ты Мышка; вдруг он что-нибудь замышляет против тебя?
Она кивнула и выскользнула в зал. Там снова стоял гул приглушенных голосов, хотя вокруг Дедемара и его раненого друга был островок тишины. Мышка села на свой стул; родители озабоченно посмотрели на нее, но ничего не спросили.
Через некоторое время Зотар слабо застонал. Дедемар нагнулся к нему.
— Дэд? — Голос раненого был наполнен отчаянием. — Дэд!
Храмовый Стражник забормотал что-то утешительное.
— Нет, послушай, ты должен знать, — отмахнулся Зотар. И он возбужденно зашептал. — Беги! Уезжай! Уходи, пока можешь! Она съест твою душу. Она уже съела мою: сначала сковала, а потом преспокойненько пожрала. Это плохая работа, Дэд. Ничего хорошего в этом нет. Элхар убивает детей. Цифа мертва, теперь я.
— Зотар, Зотар, успокойся. Все хорошо.
— Да нет же, — резко ответил тот. — Жрец участвует в этом, и ведьма. Эй! — безрадостно рассмеялся он. — Ведьма. В хассе колдунья движется по диагонали через время. Говорят, королевская ведьма может видеть будущее. Если так, то Миледи обязательно проиграет.
Дедемар прикрыл рукой рот Зотару:
— Лежи тихо, разговоры тебя утомляют.
— Тебя это тревожит, — сказал тот хрипло. — Так и должно быть. Это не твое, Дедемар, ты слишком чист. Кровь детей… — Он мучительно закашлялся. — Даже у Щенка… — выдохнул он через минуту, — даже у Щенка хватает совести понять, насколько это все мерзко, — а ведь ему это выгодно, если это вообще кому-то выгодно, кроме нее самой. — Он посмотрел на Дедемара долгим взглядом. — Делай как я сказал: выбирайся отсюда, пока она не прокляла тебя. — Кашель потряс его. Вздрогнув в последний раз, он испустил дух.
Дедемар сложил руки Зотара на груди и закрыл ему глаза. Внимательно посмотрев на Мышку, он вернулся на свое место. Она тайком наблюдала за ним, стараясь не выпускать из виду. Однако чем глубже становилась ночь, тем труднее было Мышке бороться со сном. Когда она проснулась, Дедемара уже не было.
Глава девятнадцатая
ОПАСНОСТЬ
Элхар гнал Кису из портового района, мимо закрытых витрин в торговой части города. Когда они достигли богатых кварталов, улицы снова ожили. Экипажи и кареты развозили богатых на вечеринки; гостиницы и клубы на любой вкус распахивали двери перед посетителями; в театре вот-вот должно было начаться вечернее представление. Киса разглядывала толпу, гадая, придет ли кто-нибудь ей на помощь, если она сейчас закатит сцену. Будто прочитав ее мысли, Элхар покрепче сжал ее руку. Она застонала от боли.
— Пожалуйста, — заплакала она. — Вы делаете мне больно.
