XVI, Icttre 91, 6, p. 45 (Нравственные письма, пит., с. 210)).
[33]
Leltres a Licilius, 1.1, Iivre III, leltre 24, 2 (p. 101–102 (Нравственные письма, с. 44)).
[34]
Id., Icttre 24, 13–14 (p. 106 (Нравственные письма, с. 46)).
[35]
Что-то похожее мы находим у самого Сенеки (см., например,78-е письмо: «Какую болезнь ты предпочел бы — долгую или короткую, но более тяжелую? Если она долгая, в ней бывают промежутки, она дает срок оправиться и дарит много времени, потому что непременно должна развиться, потом пройти. Короткая и стремительная болезнь сделает одно из двух: либо сама кончится, либо тебя прикончит. Но какая разница, ее ли не будет или тебя? В обоих случаях боль прекратится». (Lettres a Lucilius, t. Ill, Iivre IX, lettre 78,17, p. 77 (Нравственные письма, с. 155)). Надо, однако, отмстить, что часто образцомдля подобных суждений были эпикурейские максимы, в которых продолжительность относительно легких страданий противопоставляласькраткости тяжелых: «Боль не бывает непрерывной в теле, но самаясильная проходит быстрее всего». (Maxime capitale IV // Epicure. Lettres ct Maximes, ed. citee, p. 231); «Всякой болью нетрудно пренебречь: та, что мучит сильно, коротка, та, что продолжается долго, мучает нетак сильно» (Sentence Vatican 4, Lettres et Maximes, p. 249).
[1]
Об этом (платоновское mclete thanatou — «Фсдон», 67е и 81 а, аравно о его архаических корнях) см. старую, по основополагающуюстатью Ж. П. Вернана: VernantJ.-P. Le Flcuve «amclcs» ct «melete thanatou» // Mythc ct Penscc chcz Ics Grccs, op. cit., 1.1, p. 108–123.
[2]
«Каждый день — это ступень жизни, весь наш век разделен пачасти и состоит из кругов, меньших и больших, охватывающих меньшие. Один из них обнимает все прочие — он тянется от дня рождениядо дня смерти; еще один выделяет годы отрочества; есть и такой, чтозаключает в себе наше детство; есть, наконец, просто год с его четырьмя временами; годовые круги, умножаясь, составляют жизнь. Месяцочерчен меньшей окружностью, теснее всех крут одного дня, но и тотидет от начала к концу, от восхода к закату […]. Потому каждый деньнужно проводить так, словно он замыкает строй, завершает число днейнашей жизни […] и, отправляясь ко сну, говорить весело и радостно: „Прожита жизнь, и пройден весь путь, что судьбой мне отмерен'».(Seneque. Lctlrcs a Lucilius, t, I, livre I, lettre 12, 6–9, ed. citee, p. 41–43(Сенека, Нравственные письма. Цит., с. 21–22)).
[3]
MarcAweIe. Pensees, VII, 69, ed. citee, p. 81 (Марк Аврелий. К себе самому. Цит., с. 104).
[4]
Нельзя не расслышать здесь дальнее эхо ницшевекого вечноговозвращения, ведущею к оцениванию каждого действия не как последнего, но повторяющегося бессчетное число раз: «Овладей тобойэта мысль [о вечном возвращении], она бы преобразила тебя и, возможно, стерла бы в порошок; вопрос, сопровождающий вес и вся: „хочешь ли ты этого еще раз, и еще бесчисленное количество раз?' — величайшей тяжестью лег бы на твои поступки!» (Nietzsche. Le Gai Sa-voir, livre IV, aphorisme 341 / trad. A. Vialatte. Paris, Callimard, p. 17(Ницше. Соч. В 2 т. М., 1990. Т. I. С. 660)).
[5]
Epictete. Hntrctiens, 111,5,5, cd. citee, p. 22 (Беседы…, цит., с. 162–163).
[6]
«Это удастся тебе [делать то, что в твоих силах, с истинным и неподдельным величием], если каждое дело станешь выполнять как последнее в твоей жизни, отказавшись от всякого безрассудства ивызванного страстями отвращения от разума, принимающего решения, а также [отказавшись] от лицемерия, своекорыстия и неприятиявелений судьбы». (Marc Aurele. Pensees, II, 5, p. 11–12 (Марк Аврелии. К себе самому. С. 34)).
[7]
Seneque. Lettrcs a Lucilius, 1.1, livre HI, letlre 26, 5–6 (p. 116). Сенека. Нравственные письма, с. 50.
[8]
Об этом см.: Le Souci de soi, op. cit., p. 77–79.
[9]
См. лекцию от 12 марта 1980 г. в Коллеж де Франс: Фуко намечает некую археологию христианской связки: «вербализация ошибок — исследование себя», подчеркивая непреодолимый разрыв, существующий между досмотром души у стоиков и пифагорейцев и у христиан (но трем параметрам — упражнения, орудия, цели).
[10]
«Сну не дай низойти на свои усталые очи, / Каждое за день свершенное дело пока не рассмотришь: / „В чем преступил я? Что сделал? Какой мною долг не исполнен?' / С этого ты начав, разбирай по порядку. И следом / Кайся в дурных деяньях своих, или радуйся — добрым».(Pythagore. Les Vers d'or/ trad. M. Meunier, ed. citee, p. 28. (Цит. по: Беседы Эпиктета, с. 171)).
[11]
См.: Le Souci de soi, p. 25–26.
[12]
См. лекцию от 12 января, первый час.
[13]
«Успокоив эти два вида свойственных ему начал [вожделение иярость] и приведя в действие третий вид, — тот, которому присуща разумность, — человек предастся отдыху. Ты знаешь, что при такихусловиях он скорее всего соприкоснется с истиной…» (Платон. Государство. Кн. IX, 572а — Ь. Соч. М, 1994. Т. 3. С. 361).
[14]
Фуко, в частности, работал над проблемой сна в греческой культуре, опираясь главным образом на «Толкование снов» Артемидора(см.: Le Souci de soi, p. 16–50). Общее представление о вопросе см.:Byl S. Quelques idees grecques sur le reve, d'Homerc a Artemidore, LesEtudes classiques, 47, 1979, p. 107–122.
[15]
«Особо выделял он [Пифагор] вечер и утро, время перед сном исразу после сна. В обоих случаях надо было рассматривать то, что сделано, или то, что предстоит сделать, дабы отдать себе отчет в прошлыхдействиях и предусмотреть будущее» (Porphyre, Vic de Pythagore, ed.citee. S. 40, p. 54). Ср. также длинное описание утреннего досмотра души у Ямвлиха: Jamblique. Vie de Pythagore / trad. L. Brisson et A.-Ph. Se-gonds, ed. citee, 165, p. 92 (Ямвлих. О Пифагоровой жизни / Пер. П. Ю. Мельниковой. М., 2002. С. 103); можно напомнить также, чтодля Пифагора «всюду предшествующее почтение последующего: восход — заката…». (Diogene Laerce. Vies et Doctrines des philosophes illus-tres, livre VIII, 22 / trad, s.-dir. M.-O. Goulet-CaseM, cd. citee, p. 960.Диоген Лаэртскии. О жизни, ученых и изречениях знаменитых философов. М, Мысль, 1979. С. 338).
[16]
«Поутру, когда медлишь вставать, пусть придет к тебе мысль: япробуждаюсь, чтобы поступить так, как достойно человека; итак, яеще недоволен, когда отправляюсь делать то, ради чего я родился и ради чего приведен в мир. Или для того я создан, чтобы греться, лежа впостели?» (MarcAurele. Pensecs, V,l, p. 41 (Марк Аврелий, К себе самому, цит., с. 63)). См. лекцию от 3 февраля, второй час.
[17]
Фуко разбирает тот же отрывок из Сенеки (De Ira, III, XXXVI), чтоивяекцииот 12 марта 19НОг. в Коллеж де Франс. Однако угол зрения несколько иной, притом что в 1982 г. Фуко повторяет многое из того, что говорилось в 1980 г., а именно: скорее управленческий, нежелиюридический характер речей и словарь, отсутствие комплекса виновности. В 1980 г. он подчеркивал антифрейдовский характер ингерпре-гации текста (цензура нужна для того, чтобы отсеять перед сном вседурное) и то, что досмотр души спроецирован на будущее (он проводится не ради проникновения в тайные глубины сознания, а для того, чтобы выявить рациональное ядро задуманных действий). Различениеэллинистического и христианского досмотра души не выходит за рамки альтернативы самостоятельность — повиновение. Наконец, об этомотрывке см.: Le Souci de soi, p. 77–78,
[18]
См. лекцию от 19 февраля 1975 г. в Les Anormaux, op. cit. (Фуко М. Ненормальные. СПб., Наука, 2004. С. 204–243).
[19]
«В этом споре ты слишком горячился; не смей впредь сходиться с невеждами: кто никогда ничему не выучился, тот не хочет ничему учиться. Этого ты предостерег правильно, но чересчур свободным тоном; и вместо того чтобы исправить, обидел
