шуток?
Судья оставался на высоте:
— «По выходе из магазина речь шла о встрече…» А что Зажицкая?
Климчак думал так долго, что в зале ощутилось напряжение.
— Сказала, что ей надо готовить обед, — изрёк он наконец.
Судья не подкачал. Умудрился проигнорировать себя самого:
— «Руцкая предлагала мне поехать в лес…» Так что там с Зажицкой?
Обалдевший Климчак вылупил глаза. И опять надолго задумался.
— У дома сказала, что обед варить не будет.
— Отставить обед! — рявкнул судья и тут же успокоился, но с несчастной Зажицкой не слез. — Какую роль играла Зажицкая в вашей жизни?
— Таинственную, — еле слышно прошептала Патриция исключительно себе под нос, ну разве что самую малость в косыночку.
Кайтусь сохранял каменное спокойствие и даже не дрогнул. Он уже успел сориентироваться в непростой ситуации, возникшей в ходе судебного разбирательства, готов был к неожиданностям и сосредоточенно ждал момента, когда судья разрешит сторонам принять участие в представлении. Он только пометил что-то в своих бумагах.
Обвиняемый воспрянул духом и оживился.
— После тюрьмы она стала моей любовницей, — заявил он с удовлетворением.
Судья воспринял это заявление крайне брюзгливо:
— Чьему выходу из тюрьмы? Её?
— Нет, моему.
— А знакомы вы давно?
— Несколько лет, она — подруга моей сестры.
Судья продолжал откалывать фортели и продиктовал для протокола:
— «Зажицкую я знаю несколько лет, так как она является любовницей моей сестры…»
Тут даже тупица-секретарша спохватилась и с ужасом поправила:
— Подругой?
— Что?
— Подругой, наверное?
— А, подругой, подругой… Где вступали в половой контакт?
«И чего тут Стасе удивляться, — подумала Патриция, — когда сексуальная жизнь этого казановы местного разлива всех так интересует?» Проверив, работает ли диктофон, она бросила взгляд на Кайтуся, занятого своими заметками.
— В лесу, — гордо заявил Климчак. — На такси ездили.
— А дома?
— Нет.
Судья на минутку отвлёкся и покопался в протоколах следствия.
— А был такой случай, что Зажицкая пряталась в шкафу? Это в связи с чем?
— Было такое дело, — равнодушно подтвердил Климчак. — У Павловских праздник справляли, день рождения сестры, пришла и Зажицкая…
— Чтобы в шкафу посидеть?
— Нет, просто так…
— С мужем или без?
— Без мужа. Она и в шкаф-то спряталась, когда её муж к ним заглянул. Мы тогда с ней и познакомились. Муж у неё ревнивый, вот она и боялась.
Патриция ужасно пожалела, что не видела полностью материалов дела и не прочитала всех показаний. Она явно ощутила, что стала свидетельницей чего-то фантастического, чему и названия-то нет. Сколько скрытых между строк шедевров она упустила! Но откуда же ей было знать, такое и вообразить себе невозможно!
К огромному сожалению заседателей, судье затронутая тема наскучила. Зато он вернулся чуть ли не к обеду Зажицкой.
— И кто в тот лес поехал? Кто с кем?
— Я поехал с Зажицкой, а они обе — раньше. Мы собирались в «Русалке» встретиться, это кафе такое.
— И встретились?
— Нет.
— Почему?
— Не знаю. Их там не было.
— Но ведь Руцкая вернулась с вами. Как это получилось?
— Она уже позже пришла, около семи, на автобусную остановку. Грустная была и расстроенная.
— Что сказала?
— Сказала, что её подруга осталась с какими-то двумя типами на ночь. Я предложил её позвать.
— Она не согласилась?
Обвиняемый позволил себе продемонстрировать явное осуждение:
— Повела себя очень даже грубо. Обозвала подругу и сказала, что её не волнует, чем занимается эта…
Судья поспешно перебил:
— И вы вернулись на такси?
— Да.
— Когда вы в третий раз встретились с Руцкой?
— Третий раз я застал её у себя дома вечером тридцатого августа…
— Ну, что скажешь? — прошипела издевательски Патриция. — Нам предстоит лицезреть кульминацию этого действа?
Она была даже довольна. Судья ни с того ни с сего объявил перерыв. Элегантный обладатель греческого профиля поднялся и направился к выходу. Патриция тоже поднялась, благодаря чему получила возможность ещё разок к нему присмотреться, очень внимательно, но ненадолго, так как в проходе появился Кайтусь и загородил ей обзор. Патриция с нетерпением ожидала перерыва, поскольку ответа на все замечания, сказанные шёпотом в косыночку, иначе не получишь. Существовала опасность, что Кайтусь будет занят, но тот оказался свободен, чему в глубине души был даже рад. Такого развесёлого заседания он никак не ожидал, и ему требовалось время, чтобы привести в порядок свои впечатления.
— Высокий Суд или оголодал, или ему в сортир приспичило, — пошутил прокурор, стараясь казаться беззаботным. — А может, ему просто скучно стало. Таких кульминаций нам предстоит ещё несколько, будь уверена. Кофе выпьем?
— Гляди, как ты развеселился! Твоя многострадальная мимоза пока выглядит не лучшим образом. Сама в знакомые набивалась и на комплименты напрашивалась… А ты лучше скажи-ка мне по секрету, настоящий процесс — это, вообще, что такое? Пародия? Гротеск? Прикол? Ведь на полном серьёзе такого просто быть не может!
Последних слов Кайтусь предпочёл не услышать, а следовательно, и отвечать не стал. Честно говоря, он сам был здорово озадачен и даже подавлен. Как прикажете сохранить лицо, угодив в такую навозную кучу? Каким таким чудом?
Маленькая кафешка находилась в двух шагах, и участники пари примостились за столиком в углу. Кайтусь извлёк из левого уха крохотный наушник, осмотрел его и поудобнее пристроил на прежнее место. Относительно приговора у него сомнений не было — судья не подведёт. А вот как после всего этого цирка сохранить репутацию? Поневоле позавидуешь защитнику…
— Пока мы слышали версию Климчака, — сказал он спокойно. — И верить в неё нет никаких оснований. Не кричи так громко, слышимость отличная. И на что тебе сдалась эта штуковина, я ведь всё равно не отвечу!
