– Какой плац?
Несколько запутанно Михал, пользуясь своими записями, начал объяснять ей значения отдельных выплат. Он прервал лекцию, потому что динамик опять проснулся. Не только Михал, но и вся толпа сосредоточенно слушали. Динамик замолчал, а толпа начала кричать. У Михала было потерянное выражение лица. Тереза страшно на него разозлилась:
– Будете вы наконец мне переводить, или нет? Я же ничего не понимаю! Что они сказали?!
– Кажется я плохо понял, – неуверенно ответил Михал. – Вроде бы платят тысячу семьсот… Вот, загорается!
На таблице, под предыдущими цифрами загорелось число 17.246. Тереза прочитала это как 1724 злотых и 60 грошей. Михал уставился на неё с тупым ошеломлением. Динамик прохрипел следующую информацию. Михал прослушал, оторвал взгляд от табло и посмотрел на Терезу.
– Вот это да! – торжественно сказал он. – Мы побили рекорд скачек этого года! Нам действительно платят семнадцать тысяч двести сорок шесть франков. Это вы придумали пятёрку и Эринию. Могу я упасть перед вами на колени?
– Сколько нам платят? – спросила Тереза, подумав что не расслышала.
– Семнадцать тысяч двести сорок шесть франков. Могу я упасть перед вами…
– Не верю. Это должно быть ошибка. Тысяча семьсот я ещё понимаю, но не семнадцать тысяч. Проверьте.
– Они так сказали и это ясно видно на табло. Они сказали, что это рекорд года. Могу я упасть перед вами на колени?
Тереза минуту смотрела на Михала странным взглядом, но потом вдруг встряхнулась:
– У вас что, с головой не в порядке? Где вы собираетесь падать, здесь же тесно! Нет, я не поверю, пока не увижу собственными глазами. Идите, заберите деньги, а то я начинаю нервничать!
Михал пошёл. Перед кассами никого не было. Он вернулся к Терезе и принёс чек на 34.492 франка.
– Оказывается, по ошибке мы играли вдвойне, – напомнил он. – За десять франков вместо пяти. У нас были два единственных билета на всех скачках и они очень жалеют, что мы играли за десять франков, если бы мы играли за пять, одним билетом, выплата была бы абсолютным рекордом скачек. До сих пор абсолютный рекорд составляет тридцать четыре тысячи сто двадцать четыре, у нас было бы больше. Кроме того, предыдущий рекорд был поставлен в 1961 году и это было в день дерби, так что сегодняшний выигрыш был бы большой сенсацией.
– А я думала, что у нас только один билет…
– Но за десять франков. Это считается за два, потому что один стоит пять. Поэтому у них получился всего лишь рекорд этого года…
Тереза посмотрела на чек и вернула его Михалу.
– Спрячьте это, – приказала она. – Если я потеряю, то не прощу себе до конца жизни. Из двух зол, лучше теряйте вы.
– Я терять не собираюсь, – энергично ответил Михал. – Пригодится. Давайте играть дальше!
Тереза немедленно согласилась. Не играть дальше ей казалось попросту неприлично, в конце-концов, проигравшему всегда надо давать шанс, а в данном случае проигрывал ипподром. Правда, оба они вспомнили мои пророчества про первый раз, когда выигрываешь, и второй, когда наоборот, но в данной ситуации они могли себе позволить проиграть. Михал благородно предложил поднять ставки, пусть знают поляков! Тереза согласилась и на это.
Благородно поднятая ставка составила сто франков. Пророчества исполнились с максимальной точностью, сто франков немедленно отправились ко всем чертям, и Тереза сразу почувствовала себя лучше. Выигрыш подобных сумм был чем то противоестественным, а проигрыш был явлением нормальным и возвращал равновесие. Когда они потратили последние наличные, к ней полностью вернулось хорошее настроение.
– Ну, теперь все в порядке, – довольно сказала она. – Берём деньги, ставим и проигрываем. Хорошо, что нам заплатили чеком, наличные бы разошлись.
– У меня не хватает на такси, – радостно подтвердил Михал. – Придётся возвращаться на метро. У нас есть деньги для Кароля, и мы покроем все расходы! Какое прелестное место, как жаль, что выигрывают только в первый раз!..
Болек позвонил утром следующего дня, коротко сообщил, что имеет интересную информацию, и предложил встретиться вечером в том же самом кафе. Двое сообщников почувствовали прилив новых сил и новых чувств. Михал впал в состояние эйфории, утверждая что созвездия на небе расположились необычайно благоприятно для них, теперь все пойдёт как по маслу. Тереза начала приобретать надежду. Вмешательство в дело настоящего хулигана, а может, даже гангстера, наверняка оказало своё влияние, до сих пор в семье такого не было, гангстеру фамильное финансовое проклятие могло поддаться. На место они прибыли слишком рано и ожидали сообщника целых полчаса.
– Капуста был у Кароля, – сообщил Болек вместо вступления, сразу же снабдив столик запасами пива, апельсинового сока и кофе. – Он прибыл в полночь, я решил вас не будить. Про вас он знает, а живёт вообще не у себя, а на малине, но где, неизвестно. На полицию он плевал, у него американское гражданство и какие-то левые документы, черт знает на чьё имя. Он заканчивает здесь дела и сматывается в Штаты, через три дня его здесь не будет. Надо его прижать, другого выхода нет.
Михал пламенно согласился. Тереза принялась отгонять мысль о прижигании пяток.
– А если нет, то что? – заинтересовался Болек. – Поедете за ним?
– Поедем! – не раздумывая решился Михал. – Даже в Аргентину, даже в Австралию! Теперь есть за что!
– Но только туристским классом, – предостерегла Тереза.
Болек деликатно поинтересовался необычной идеей Михала, которая так быстро принесла деньги.
