во непреодолимого могущества. Для индивида в толпе понятия о невозможности не существует. Изолированный инди-
вид сознает, что он не может один поджечь дворец, разграбить магазин, а если даже он почувствует влечение сделать
это, то легко устоит против него. В толпе же у него является сознание могущества, доставляемого ему численностью, и
достаточно лишь внушить ему идеи убийства и грабежа, чтобы он тотчас же поддался искушению. Всякое неожиданное
препятствие будет уничтожено толпой со свойственной ей стремительностью, и если бы человеческий организм допус-
кал неослабевающее состояние ярости, то можно было бы сказать, что нормальное состояние толпы, наткнувшейся на
препятствие — это ярость.
В раздражительности толпы, в ее импульсивности и изменчивости, так же как и во всех народных чувствах, которые мы
будем рассматривать далее, всегда проявляются основные черты расы, образующие неизменную почву, на которой разви-
ваются все наши чувства. Всякая толпа всегда раздражительна и импульсивна — это вне сомнения. Но степень этой раз-
дражительности и импульсивности бывает различна. Так, например, разница в этом отношении между латинской и англо-
саксонской толпой поразительна, и даже в новейшей истории есть факты, указывающие на это. Достаточно было, например, опубликования двадцать пять лет тому назад простой телеграммы, сообщающей о предполагаемом оскорблении посланни-
ка, для того, чтобы произошел взрыв ярости, немедленным результатом которого явилась ужасная война. Несколько лет
спустя телеграфное извещение о незначительной неудаче в Лангсоне опять вызвало новый взрыв, который повлек за собой
низвержение правительства. В то же время, гораздо более значительная неудача английской экспедиции в Хартуме вызвала
в Англии лишь весьма слабое волнение, и никакое министерство от этого не пострадало. Толпа всегда обнаруживает черты
женского характера, и всего резче эти черты выражаются в латинской толпе. Кто опирается на нее, тот может взобраться
очень высоко и очень быстро, но постоянно будет прикасаться к Тарпейской скале и всегда должен ожидать, что в один
прекрасный день он будет свергнут с этой скалы1.
Мы уже говорили, описывая толпу, что одним из ее общих свойств является необыкновенная податливость внушению.
Мы указывали, что во всякой человеческой агломерации внушение становится заразительным, и этим объясняется бы-
строе ориентирование чувств в известном направлении. Как бы ни была нейтральна толпа, она все-таки находится чаще
всего в состоянии выжидательного внимания, которое облегчает всякое внушение. Первое формулированное внушение
1 В Древнем Риме с Тарпейской скалы сбрасывали осужденных на смерть государственных преступников (
