Он обнял ее и положил голову на свое плечо. Одной рукой погладил нагретые солнцем волосы, заплетенные в привычную косу. Предыдущим вечером пряди изящно вились вокруг ее лица. Скоро наступит тот день — или, скорее, ночь, — когда он сможет увидеть, как эти волосы раскинутся на его подушке.
Он осторожно покачнулся, баюкая ее. Поддержка твердого теплого тела была настолько восхитительной, что Эви почувствовала, как ее глаза медленно закрываются. Когда она поняла, что фактически засыпает, то заставила себя поднять голову и сделать шаг назад.
— Перестань, или я просто засну у тебя в руках.
— Именно там ты и будешь спать в конечном счете, — заявил он, — но в другой обстановке.
Сердце совершило бешеный скачок. Просто несправедливо, что он так легко проделывает это с ней. Она невольно вспомнила о той единственной ночи, когда спала в руках Мэтта, ту сладость, которая так быстро сменилась горечью и скорбью, когда его жизнь оборвалась на следующий день. Спать в руках Роберта… наверняка это будет ничем не похоже на ту давнюю ночь…
Он увидел, как печаль снова затемнила ее глаза, и почувствовал желание грубо выругаться. Каждый раз, когда он думал, что делает успехи, то сталкивался с призраком Мэтта Шоу, который невидимой стеной стоял между Эви и любым другим мужчиной. Невероятно — и чертовски нелепо, — но ему казалось, да он почти не сомневался, что она хранила целомудрие все время своего вдовства. Ее связь с Лэндоном Мерсером, независимо от того, почему она возникла, уж точно не была физической.
С другой стороны, ее отношения с ним, конечно, будут именно такими.
— Есть какая-то особенная причина для твоего приезда сюда? — спросила Эви.
— Просто на минутку захотелось тебя увидеть. Хочешь по-быстрому перекусить чего-нибудь вечером, прежде чем отправишься домой?
— Нет, не хочу. Я так устала, что просто поеду домой и лягу спать.
— Хорошо. — Он мягко коснулся ее щеки. — Тогда увидимся завтра. Будь осторожна сегодня вечером, переплывая озеро.
— Ладно. Дни такие длинные, что я окажусь дома до того, как стемнеет.
— В любом случае береги себя.
Он наклонился и поцеловал ее, затем вышел.
Удалившись из поля ее зрения, Роберт сдвинул черные брови над хмурым взглядом. Тактический ход прошлой ночи не сработал вообще, ну и ладно, он просто чего-то не учел и был очень недоволен собой. Роберт родился в богатстве и сам сделал еще больше денег, так что выбор модели подержанного холодильника перед ним никогда не стоял. Он понятия не имел, сколько она заплатила за него, но предполагал, что цена была значительно меньше стоимости нового, даже самой дешевой модели. Небольшие финансовые неурядицы могли бы помочь надавить на нее, но такого он не планировал.
Мерсер тоже начал ощущать, что финансовые потоки в эти дни стали немного изменчивыми. Ничего серьезного, чтобы заволноваться… и все же. Скоро он может оказаться перед растущей потребностью в немедленных расчетах наличными. В следующий раз, когда он сделает хоть шаг, Роберт будет готов. Петля медленно затягивалась.
Он прикинул, что понадобится пара недель, самое большее — три. Он мог ускорить события, но странным образом отказывался прямо сейчас довести дело до завершения. Если Мерсер попытается провести еще одну продажу, тогда, конечно, Роберт будет вынужден действовать, но до тех пор он собирался использовать это время, чтобы закончить соблазнение Эви.
Однако задуманное можно осуществить, только если он сможет отвлечь ее мысли от мертвого мужа. Роберта одолевала ревнивая ярость, неистово пылающая под сдержанностью. Просто нелепо, что именно он изо всех людей вдруг стал ревнивым. Такого чувства он прежде не испытывал, всегда хладнокровно и высокомерно относился к тем, кто позволил другому человеку стать слишком важным для себя. Но он никогда так яростно не жаждал женщину и никогда не имел такого грозного соперника. И это тоже было новым опытом для него. Если женщина интересовалась другим мужчиной, он просто шел дальше, теоретически предполагая, что борьба за ее привязанность доставит слишком много хлопот и сложностей, и самое простое решение — уйти.
Потом он встретил Эванджелину. Ее имя прошелестело в голове, такое же музыкальное и изящное, как ветер, вздыхающий в деревьях. Эванджелина. Поэтическое имя, ассоциирующееся с бессмертной любовью.
Он не мог смириться, что она навсегда останется с Мэттом Шоу и он никогда не получит ее.
Черт побери, что за привлекательность она находила в подростке? Он хотел двинуть Крейгу в челюсть за то, что тот осмелился коснуться ее, но сдерживали собственные правила честной игры. Крейг выглядел таким же сильным, как молодой буйвол, но Роберт знал собственные способности. Он легко мог убить мальчика, что совершенно бессмысленно.
Раз Мэтт умер настолько молодым, предпочтения Эви навсегда застыли на таком юном возрасте? Мысль была неприятной. Роберт почувствовал отвращение к себе за то, что даже подумал о таком. Нет никаких оснований для подобного отвратительного предположения; он очень хорошо знал, что между Эви и Крейгом нет ничего сексуального. Именно его собственная ревность поощрила бредовую идею.
Он должен заполучить Эви. И скоро.
Глава 11
Этой ночью Эви беспробудно проспала десять часов: с девяти вечера до семи утра следующего дня. Проснулась посвежевшей, но после слишком крепкого сна ее немного покачивало. Скрестив пальцы на счастье, Эви поплелась на кухню. Главное, чтобы за ночь ничего не вышло из строя, особенно кофеварка. Все вроде было в порядке, поэтому она включила кофеварку и, пока кофе готовился, прошла в ванную.
Пятнадцать минут спустя полуодетая, причесанная, почистившая зубы Эви с довольным видом свернулась калачиком в кресле на веранде и потягивала кофе из первой за утро чашки. Яркое солнце купало ее в успокаивающих, теплых лучах, она даже закрыла глаза от удовольствия. Утро выдалось чудесным: ясное, тихое, благоухающее. Птицы пели как сумасшедшие. Жара еще не наступила, температура воздуха не превышала двадцати пяти градусов.
Эви услышала шуршащий звук шин на дороге, издаваемый только полноприводным внедорожником, и через несколько секунд Роберт свернул к дому. Хотя со своего места она не могла видеть ни дорогу, ни подъезд к дому, и некоторые знакомые водили мощные машины, в личности прибывшего сомневаться не приходилось. Кровь быстрее побежала по венам, кожу начало покалывать, и бросило в жар, в чем нельзя было винить солнце или кофе.
Сколько женщин его любили? Чутье подсказывало, что она далеко не первая несчастная жертва. Те женщины тоже не смогли сопротивляться безжалостному колдовскому обаянию. А еще она была уверена, что Роберт не любил ни одну из них.
Через открытую дверь раздался стук от парадного входа.
— Роберт? Я на веранде.
Беззвучно пройдя по газону, он обошел дом и через пятнадцать секунд взлетел по трем невысоким ступеням. Роберт остановился и уставился на нее горящим взором.
— Что я теперь натворила? — удивленно спросила Эви и теснее свернулась в кресле.
Когда Роберт подошел и занял соседнее кресло, выражение его лица смягчилось.
— Ты ошиблась в оценке. Это желание, а не гнев.
— А-а. — Эви спрятала лицо, склонившись над чашкой и отпив еще глоток. — Это должно тебе кое- что подсказать.
— Что же?
— Что я чаще вижу тебя сердитым, а не заинтересованным.
Сердце Эви забилось еще чаще. Боже, да она же флиртует! Вот так открытие! Она никогда в жизни не
