Полли качнула головой.
– Ко мне это не относится. Живите здесь, сколько хотите… Все равно я не считаю этот дом своим, – добавила она после паузы.
Бровь Рона удивленно поползла вверх.
– В самом деле? Но, насколько мне известно, это дом ваших родителей?
– Вот именно, родителей. Не мой. О собственном доме я пока могу лишь мечтать. Ну да ничего, вот закончу учебу, только Мерил меня здесь и увидит. Пока был жив отец, я еще могла тут находиться, а сейчас… – Не договорив, Полли махнула рукой.
Повисла пауза. Правда, Полли как-то даже не обратила на это внимания. Попивая коктейль, она думала о чем-то своем и не замечала, что Рон наблюдает за ней. Наконец он осторожно спросил:
– Насколько понимаю, у вас с матерью… э-э… не особенно теплые отношения?
Полли вскинула на него взгляд.
– С Мерил? Нет, не особенно. Она так и не захотела сменить амплуа манекенщицы на роль матери. Вероятно, у нее никогда и не было подобного намерения.
– Вот как? – задумчиво протянул Рон.
Полли вздохнула.
– Увы! Видите ли, в молодости Мерил была очень красива… Впрочем, в этом смысле она до сих пор остается на высоте. Думаю, со мной согласится всякий, кто видел ее. Вы, например. Ведь согласитесь?
– Разумеется. Мерил очень красива. – Рон улыбнулся. – А вы вся в нее.
– Ничего подобного! – живо возразила Полли.
Он едва заметно пожал плечами.
– Но я же вижу. Разница лишь в том, что вы, кажется, еще красивее, чем ваша мать.
Произнося эти слова, Рон машинально покосился на дверь гостиной, словно проверяя, не идет ли та, чьи достоинства и недостатки они с Полли обсуждают.
– Что касается внешности, вы, конечно, правы. Но в остальном я больше похожа на отца.
– Жаль, что я не был с ним знаком, – заметил Рон. – Иначе имел бы возможность сравнивать. Зато могу сказать, на кого вы точно не похожи.
Заинтригованная Полли повернулась к нему.
– На кого?
– На большинство девушек Майами.
Полли заморгала.
– Это вы о чем?
Несколько мгновений Рон откровенно любовался ею, потом произнес:
– Девушки Майами щеголяют в босоножках, состоящих почти из одних ремешков, подметок и высоченных шпилек, и выглядят в этой обувке просто обворожительно. Кроме того, у них браслеты на щиколотках и кольца на пальцах ног. А еще они предпочитают одежду, которая льнет к телу как вторая кожа, но не закрывает живот. – Рон обежал взглядом стройную фигуру Полли. – Вы же предпочитаете совсем другой стиль.
Она задумчиво взглянула на свои удобные, но почти лишенные каблуков босоножки, которые скорее следовало бы назвать сандалиями, и подумала о том, что в отличие от Мерил абсолютно равнодушна к веяниям моды. Затем она представила себя с голым животом и хихикнула.
Глядя на нее, улыбнулся и Рон.
– Что вас так развеселило?
– Просто вдруг увидела себя, как вы описываете – с голым животом, с браслетами и кольцами на ногах и в босоножках, которые неизвестно на чем держатся и в которых ходишь, будто на цыпочках!
Рон на минуту задержал на ней взгляд.
– А что, очень даже неплохо, вам бы подошло. Более того, вы выглядели бы божественно!
Уловив в его голосе хрипловатые, окрашенные чувственностью нотки, Полли вновь смутилась. Не столько от звуков этого волнующего голоса, сколько из-за реакции собственного тела. Ее бросило сначала в жар, потом в холод, а лицо в первую минуту вспыхнуло, но затем стало белее мела.
Впрочем, не исключено, что все это существовало лишь в воображении Полли, потому что Рон смотрел на нее с явным обожанием и в его глазах не читалось ни удивления, ни каких-либо иных подобных эмоций.
И все же он, по-видимому, заметил смущение Полли, потому что поспешил переменить тему:
– Честно говоря, мне немного странно, что с таким отношением к Мерил, своей матери, вы все еще живете с ней под одной крышей.
Полли в этот момент думала совсем о другом – о самом Роне, если точнее, – поэтому даже не сразу проникла в суть того, что он говорит.
– Э-э… под одной крышей с Мерил? Ах вы об этом… Видите ли, мой отец, когда еще был жив, взял с меня слово, что я не покину этот дом до тех пор, пока не окончу университет. Поэтому я и сказала, что, как только сдам экзамены, тут же сниму себе отдельное жилье.
– Неужели ваши отношения с Мерил настолько плохи?
Прежде чем ответить, Полли задумалась.
– Они не то чтобы плохи, а… словом, они никакие. Ни хорошие, ни плохие. И так было всегда.
Среди растений прошелестел ветерок, затем, будто играя, подхватил несколько капель воды, лившейся в фонтан из пасти неведомого зверя, и швырнул на оголенную руку Полли. Та слегка вздрогнула, машинально оглянулась, но сразу поняла, в чем дело, и смахнула влагу.
Рон наблюдал за ее действиями с видом человека, любующегося каким-нибудь красивым, не осознающим собственной грациозности животным. Спустя некоторое время он спросил:
– Как давно умер ваш отец?
Немного помолчав и подавив печальный вздох, Полли произнесла:
– Около двух лет назад.
Рон сочувственно кивнул.
– И вы до сих пор не можете смириться с утратой?
Она снова вздохнула, на этот раз явно.
– Для меня папа был самым близким человеком. Многому меня научил… Мы с ним часто разговаривали… и вообще… – Голос Полли едва заметно дрогнул, она кашлянула, отвернулась и украдкой утерла слезу. Ей не хотелось показывать слабость перед гостем, тем более перед таким!
– Вижу, вы очень любили отца, – тихо обронил он.
– Его невозможно было не любить.
– И вы… как бы это сказать… Впрочем, даже не знаю, стоит ли говорить.
– Уж говорите! – усмехнулась Полли. – Все равно вы меня заинтриговали.
– Ну, мне пришло в голову, что вы не считали Мерил ровней своему отцу, – произнес Рон, пристально глядя на нее. – Простите, если мои слова все-таки задевают вас.
Полли машинально нажала на несколько клавиш ноутбука, закрыв не нужное в данный момент приложение, и посмотрела на Рона.
– Если я правильно понимаю, вы намекаете на то, что с моей стороны имела место банальная ревность?
Тот откинулся на спинку стула.
– Я не совсем это имел в виду, но если угодно – да.
Полли кивнула.
– Благодарю за прямоту.
– Значит, вы признаете, что я прав?
– И да и нет, – уклончиво усмехнулась она.
Теперь уже Рон с любопытством взглянул на нее.
– Не поясните, что под этим скрывается?
– Видите ли, все несколько глубже, чем кажется. Дело не в том – или не только в том, – что я, как капризный ребенок, хотела, чтобы папа любил только меня. Существовало еще кое-что. Когда мой отец женился на Мерил, она была манекенщицей и данный факт его не смущал. А когда я захотела стать…
