По телу Темперанс пробежала дрожь.
— Но Мать-утешительница ненавидит меня. Он заколебался, оглядываясь по сторонам.
— Она уже убила Томми Петта.
— О Боже! — Темперанс пыталась не поддаться панике. Почему она никогда не говорила Мэри, как сильно любит ее? Почему держала ее на расстоянии?
— Тогда она может убить девочку просто так, чтобы досадить мне.
Лазарус не ответил, а только сжал ее руку.
Казалось, дорога длилась часами, но прошло всего несколько минут, и они с двумя лакеями дошли до винной лавки Матери-утешительницы.
Лазарус осмотрел дверь.
— Держитесь за моей спиной, — сказал он Темперанс. — А вы двое, — кивнул он лакеям, — стойте у меня по бокам.
Он пнул дверь.
В винной лавке было почти пусто, но опрокинутые столы и сломанные стулья свидетельствовали о драке. На полу лежали два тела — телохранители Матери-утешительницы. Одноглазая барменша пряталась под обломками стола. А посередине комнаты стоял призрак Сент-Джайлса, приставив кончик меча к горлу последнего охранника. Призрак взглянул на вошедших из-под черной маски, но не шевельнулся и не издал ни звука.
— Я не знаю, где она! — жалобно бормотал охранник. — Мать-утешительница услышала, что вы идете сюда, и убежала через заднюю дверь. Сейчас она может быть где угодно.
Призрак чуть надавил клинком на горло охранника. Тот вскрикнул, и по его шее побежал ручеек крови.
— Не надо! — закричала барменша. — О, не трогайте Дейви!
Лакеи растерянно смотрели на Кэра.
— Тогда скажите ему, где Мать-утешительница, — спокойно сказал Лазарус.
Темперанс увидела, как приподнялись уголки рта Призрака, словно он выражал свое одобрение.
— Она пошла за вами. — Барменша указала на Темперанс.
— Куда? — спросила Темперанс.
— К вам домой, — ответила барменша. — Сказала, что сделает все, чтобы вы покинули Сент-Джайлс раз и навсегда.
Темперанс озадаченно посмотрела на Лазаруса.
— Она была одна? С ней не было девочки?
— С ней была одна из ваших девчонок, — кивнула барменша. — А теперь отпустите моего Дейви. Я вам говорю, ее здесь нет!
— Нам лучше вернуться домой, — мрачно сказал Лазарус.
— Но что она задумала?! — воскликнула Темперанс. От того, что Мать-утешительница взяла с собой Мэри, становилось страшно.
— Я не знаю. — Лазарус посмотрел на призрака. — А вы снами?
Арлекин кивнул, изящно повернулся, выбежал за дверь и легко побежал вниз по улице.
— Быстрее! — торопил Кэр лакеев. Он снова взял Темперанс за руку, и они побежали.
Наступила уже глубокая ночь. Над их головами со зловещим скрипом раскачивались на ветру вывески. Временами они видели луну, проплывавшую по небу, временами она скрывалась за плывущими облаками. Призрак Сент-Джайлса бежал впереди. Когда они были уже недалеко от дома, Темперанс заметила странный оранжево-красный свет, мелькавший над крышами, играющий и теплый.
И тут она почувствовала запах дыма.
Господи Боже! От страха она онемела. Они завернули за угол и увидели горящий приют. На одно ужасное мгновение Темперанс показалось, что она ничего не слышит, кроме какого-то гула. Странно, но ее внимание привлекла леди Кэр, оказавшаяся рядом. Зажав рукой рот, она смотрела на крышу детского приюта. Именно эта картина неожиданно и резко вернула Темперанс к действительности, где кричали люди, где была Нелл, которая трясла хозяйку за плечо, и Темперанс почувствовала дым, ужасный признак того хаоса, который был внутри дома.
— Их вывели? — крикнула она Нелл. Около нее топтались дети. — Всех детей вывели?
— Не знаю! — ответила Нелл.
— Надо сосчитать! — крикнула Темперанс.
На Мейден-лейн царил хаос. Люди кричали и бегали туда-сюда, аристократы, пришедшие посмотреть на приют, смешались с простым народом Сент-Джайлса. Образовалась цепь для передачи ведер с водой. Бедный сапожник, живший в подвале соседнего дома, протянул ведро лакею в парадной ливрее, тот передал его жене торговца рыбой, а она передала его лорду в белоснежном парике. Это была странная картина. Темперанс оглянулась на дом.
И у нее перехватило дыхание.
Пламя вырывалось из окон верхнего этажа, дым собирался в серо-черное облако. В эту минуту из дома, пошатываясь, вышли Уинтер и Сент-Джон.
— Уинтер! — окликнула его Темперанс. В руках у брата был маленький мальчик.
— В детской больше никого. Думаю, мы вынесли их всех. Ты сосчитала детей?
Темперанс повернулась к Нелл.
— Двадцать шесть, все здесь, кроме Мэри Уитсон. Темперанс сжала руку Лазаруса.
— Где она? Куда могла Мать-утешительница увести ее?
Но он смотрел на верхнюю часть здания. О Боже!
Темперанс проследила за его взглядом. По гребню крыши пробиралась высокая изможденная женщина в мужском рваном форменном камзоле.
Мимо них беззвучно промелькнул Арлекин и исчез в соседнем с приютом доме.
— Где Мэри Уитсон? — Темперанс прижала руку к сердцу. Нет, этого не может быть. Невозможно быть таким безжалостным, невозможно оставить ребенка в этом аду. Но Мать-утешительница явно была одна.
Темперанс разрыдалась. Боже милостивый, Мэри Уитсон в горящем здании, она умирает.
— Испытание Господне, — проворчал Кэр и исчез, не успела Темперанс сказать и слова. Исчез в горящем доме.
На нижних этажах было еще относительно светло, но по мере того, как Лазарус поднимался по деревянной лестнице, дым сгущался. Кэр накинул на голову плащ, но это плохо помогало. Лазарус задыхался, он почти ничего не видел. Все вокруг было серым от дыма. Кэр оглядел этаж, где спали дети.
— Мэри!
Его крик, перешедший в хриплый кашель, тонул в реве бушевавшего пламени.
На верхнем этаже, где находились комнаты Темперанс и ее брата, огненный ад стонал, как живое существо. Прищурив глаза, обожженные дымом, Кэр взобрался по ветхой лестнице. Если он переживет этот ад, то построит приют понадежнее. Слезы катились из его глаз, и жар тут же высушивал их.
Верхний коридор был заполнен клубами дыма.
Где безумная женщина спрятала ребенка? Лазарус опустился на колени и пополз. Комнаты Темперанс еще не горели.
Он плечом распахнул дверь.
— Мэри!
Ответом ему был крик.
Он уже ничего не видел, поэтому пошарил рукой и, найдя, ухватился за маленькую ножку. Связанная девочка лежала на полу около кровати. Она прижалась к Кэру так, как будто пыталась спрятать свое маленькое тельце в его большом теле, и он почувствовал мягкую шерсть кошки, которую она держала в руках. Он разрезал кинжалом веревки на ее ногах и руках. Затем потащил Мэри к лестнице. Пламя бросилось ему в лицо, проникая в горло, пытаясь поджечь изнутри. Боль обжигала легкие. В ушах стоял оглушительный шум, и Кэр неожиданно и обреченно понял, что с приютом покончено. Кошка выпрыгнула из рук девочки.
