к игре.
— Чего нет, того нет, — заверила она его. — Я ни во что не играю.
— Как, и даже в бинго?! — поинтересовался он, мягко подкалывая.
— Да, даже в бинго. — Несмотря на серьезность темы, Фриско ощущала присутствие в разговоре флюидов смеха и не могла противиться появлению улыбки на своем лице. — В эту игру я как-то пыталась играть, но всякий раз она казалась мне слишком занудной и скучной. — Она пожала плечами. — Наверное, я вся в маму пошла. По материнской линии там все такие.
— Что, тоже занудные и скучные? — он улыбнулся.
— Нет. — Фриско заставила себя убрать улыбку. — Осторожные и бережливые.
— Стало быть, среди них нет игроков?
— Ни единого.
— Прекрасно, — ответил он, сделав особенное ударение на это слово.
— Ну это еще как сказать, — рассуждала Фриско вслух. — Ведь чтобы успешно заниматься бизнесом, чтобы удачно строить личную жизнь, нужно хоть отчасти быть игроком, ибо то и другое, жизнь и бизнес, сродни игре, я бы даже уточнила — сродни азартной игре.
Маканна рассмеялся.
Фриско почувствовала, как мурашки пробежали у нее по спине, и объяснила это холодным ночным воздухом.
— Полагаю, что до некоторой степени вы правы, — признался он. — Ну а раз уж вы заговорили о занятии бизнесом, — продолжал он, делаясь вновь серьезным, — скажите мне, сообщили вы на своей службе о предстоящем уходе или нет?
— Нет, — прямо ответила она. — Весь день на работе у нас творится настоящий дурдом, у меня не было времени даже дух перевести. — Впрочем, тут Фриско несколько уклонялась от истины, хотя… Чуть пожав плечами, она тем самым как бы простила себе нынешнюю ложь. — Когда подходит срок платить налоги, у нас на службе всегда бывает черт знает что. Все работники оказываются загружены выше крыши. — И в данном случае она говорила истинную правду.
Фриско понимала, что ее непреходящая усталость проистекает главным образом из стрессовых ситуаций. Именно поэтому в последние несколько дней состояние ее так заметно ухудшилось.
Ей бы сейчас побольше покоя, поменьше нервов. А тут этот Маканна.
— А как и когда вы намерены сообщить на работе?
— Пятнадцатого апреля.
— То есть в конце этой недели?
— Да.
— А в субботу вы намереваетесь уехать на две недели на Гавайи. — Голос его звучал сухо.
— Ну я же не совсем еще дура, — ответила она, стараясь подделаться ему в тон.
— Нисколько в этом не сомневался, Фриско Бэй. — В его темных глазах отражались огни, освещавшие вестибюль подъезда. — Если бы я хоть на секунду усомнился в вашем интеллекте, то даже не подумал бы серьезно рассматривать ваше предложение жениться на вас.
— Правильнее было бы сказать — мое контрпредложение, — тотчас подкорректировала она его.
— Все едино. — Он пожал плечами. — Называйте как угодно, главное, что мы понимаем друг друга.
— Все едино, — передразнила его Фриско, чувствуя себя слишком усталой, чтобы объяснять ему сейчас разницу между тем и другим понятиями. — Сейчас уже очень поздно.
Он внимательно оглядел ее лицо.
— Вы, должно быть, очень устали, так ведь?
— Да, я действительно чертовски устала.
— Ладно. — Он открыл дверцу машины.
— Вам незачем вылезать из кабины, — произнесла она, когда Маканна выставил было ногу на асфальт. — Мне ведь только перейти тротуар. А наш охранник на своем посту, возле входной двери.
— Из ваших слов я должен сделать вывод, что вы вовсе не намерены пригласить меня к себе? — и он приподнял вопросительно одну бровь.
— Совершенно верно, — и Фриско чуть подалась корпусом вперед, чтобы удобнее было вылезти.
— Может, поужинаем завтра где-нибудь?
Она взялась пальцами за дверную ручку.
— Видите ли, я… — она поколебалась.
Он же не испытывал колебаний.
— Может, тогда в кино сходим?
Она облизнула губы.
— Я не уверена…
— В таком случае объясните, — раздраженно начал он, — каким же образом вы намереваетесь убедить вашу мать в том, что мы с вами неравнодушны друг к другу, если вы даже отказываетесь бывать со мной где бы то ни было?!
— А как она узнает? — поинтересовалась Фриско, полагая, что если будет придерживаться такой тактики, то Маканна вынужден будет сменить атаку на позиционную защиту.
Он укоризненно взглянул на нее.
— Очень даже просто, потому как я постараюсь сделать так, чтобы ваш отец оказался в курсе. А уж если будет знать он, то едва ли это долго будет оставаться тайной для вашей матери.
Нравилось ей это или нет, Фриско была вынуждена пойти ему навстречу.
— Хорошо, пусть это будет ужин. — И она снова дернулась к выходу.
— А как насчет того, чтобы вечером в среду сходить в кино?
Он явно не желал униматься. Впрочем, напомнила она себе, на руках у него все козырные карты. Она вздохнула, постаравшись сделать это таким образом, чтобы вздох не остался для Лукаса незамеченным.
— Ну что ж, сходим и в кино. Скорее всего сходим, я полагаю.
— Вы полагаете? Значит, полной уверенности у вас самой еще нет?!
Она терпеть не могла, когда на нее начинали наседать.
— Послушайте, Маканна, нельзя же так давить! — сказала она. — Я от усталости буквально с ног валюсь и уже хотя бы поэтому решительно ни в чем сейчас не уверена. — Она вышла из машины, повернулась к Маканне и едко добавила: — Буду уверена только лишь завтра, если, конечно же, сегодня мне будет суждено добраться до постели.
— Понимаю, — ответил он и поднял правую руку ладонью наружу — в знак миролюбивого отношения. — В какое время завтра вам будет удобнее?
— Право, даже и не знаю, — сказала она, чувствуя огромное желание наконец-то отправиться к себе… Ох, если бы только не эта его улыбка, от которой так сладко ныло в животе. — Впрочем, когда хотите, мне все равно.
— Может, в семь часов?
— Хорошо, договорились, — и она приготовилась захлопнуть за собой дверцу.
— Доброй ночи, Фриско Бэй, — голос его был низким и звучал весьма сексуально, хотя и был изрядно приправлен насмешкой. — И хорошего вам сна.
Она захлопнула дверцу и двинулась к дому.
Глава 15
Все вечера на этой неделе Фриско проводила вместе с Маканной. И, к сожалению, ей это даже нравилось.
Вечером во вторник он приехал к ее дому точно в семь часов. Выглядел он спокойным и сдержанным, одет был в легкий серый костюм, белую рубашку и полосатый галстук. Казался задумчивым.
Но прошло совсем немного времени, и Фриско уяснила себе, что его внешность обманчива.
— Мне очень нравится, когда вы делаете себе такую вот прическу: чтобы торчали волосы в разные стороны, — сказал он, придав голосу нарочитую интимность. — И платье это мне тоже очень нравится. Приятный контраст рядом с деловым костюмом.
И как бы не вполне уверенный в силе своих комплиментов, он решил свозить ее в ресторан Букбиндера
