* Вот, вот, вот! Этого-то слова я и поджидал. Поймал молодца, который, держа в руке разврат, - опустил его в супружество, в семью - и все заразил, и всех заразил, в то же время объявляя и рекомендуясь: 'Я охранитель святости брачного союза'. Это у него не случайная обмолвка: на этом держится все вообще европейское учение о семье, все законы о браке, страшная вражда к разводу. В. Р-в.
** Духовная консистория прекращает, после известного знаменитого бракоразводного процесса. Но заяц перебежал с одной дорожки на соседнюю и слил: консистория, церковь, Бог. 'Бог искони бе', а консисториям нет и двухсот лет жизни. В. Р-в.
*** Вот, вот! Истязания и убийства жен уже здесь формулировано. 'Как бы муж жену ни истязал,
**** Боже, Боже: побои, ругань, разврат в семье - 'свидетельства всемогущества благодати'. И этот разврат слова, цинизм религиозный, эта
***** Чем вонючее помойная яма, тем в известном отношении она являет более 'святости'. Как понятно заражение всей Европы, если распутать узлы всей этой диалектики. Сгноили нравственно Европу ее 'духовные' учители. И в то же время они кричат об ее 'грехах' и 'нераскаянности'. В. Р-в.
______________________
Но довольно*. И сказанного, думаем, достаточно, чтобы читатель согласился с нами, что г. Розанов - типичный представитель отмеченного нами направления, и оценил достоинство самого направления ('Вера и Разум', 1900),
К. Сильченков
______________________
* Действительно 'довольно'. В. Р-в.
______________________
XI. О христианском браке
Немало в современной жизни встречается явлений, которые невольно заставляют смотреть пессимистично на современное общество. К числу таких явлений нельзя не отнести, между прочим, появление литературной лжебратии о Христе. За последние пятнадцать лет, в течение которых поднялись религиозные интересы нашего общества, в нашей газетной и журнальной светской литературе создалось особое направление, представляющее своеобразную смесь показного благочестия с проповедью широкой свободы страстей, преклонения пред христианством и - снисходительно небрежного отношения к нему, подчинения вере и - совершенно свободного и своевольного толкования ее. Эта литературная лжебратия о Христе немало причиняет вреда церкви Христовой, распространяя в обществе ложные и превратные понятия.
Излюбленным предметом рассуждений ее за последнее время, между прочим, сделался вопрос о браке. Как бы этот вопрос различными представителями этого направления различно ни толковался, но вывод всегда получался один и тот же: нужно развод сделать более легким. Против этого вывода нельзя, конечно, возражать категорически*, но что говорится ради его, в большинстве случаев заслуживает полного опровержения.
______________________
* Первое, кажется, в богословской литературе хотя бы какое-нибудь согласие 'подумать о разводе'. В. Р-в.
______________________
Такую задачу взял на себя г. К. Сильченков, поместивший в журнале 'Вера и Разум' статью под заглавием: 'Из современных газетных толков о христианском браке'. Эта статья им написана собственно против статьи В. Розанова, помещенной на страницах 'Нового Времени' и озаглавленной 'Непорочное счастье'*. Г. Сильченков возражает г. Розанову по двум пунктам: во-первых, против его взгляда на нравственную основу брака, во-вторых, против его догматических воззрений на брак как таинство.
______________________
* Автор так зол, что перевирает заглавие статьи, верно приведенное у г. К. Сильченкова. В. Р-в.
______________________
Быть может, многие из наших читателей читали статью г. Розанова и знают, что нравственной основой брака г. Розанов считает страсть. Он так говорит в своей вышеупомянутой статье от имени последней: 'Я здесь (т. е. в браке) образую все - и я господствую. Семья есть мой дом, и именно сотканный мною. Без меня ни закон, ни разум семьи не создаст. Вот почему, когда я рушу семью, я рушу свое создание, рву свой покров, изделие внутренностей моих...........
И если я ухожу, не объясняя никому причин, из семьи, знайте, что я именно ухожу из семьи уже порочной, и с надеждой и усилием на месте ее соткать другую и именно непорочную семью; неправильно родив, я усиливаюсь к новым родам, оплакав труп неудавшегося младенца'. По поводу этого утверждения г. Розанова г. Сильченков вполне справедливо приводит слова Мартенсена, протестантского богослова. 'Здесь, - говорит последний, - очевидно, желают поставить закон плоти или членов на место закона духа. Многохвальная истина в страсти весьма часто здесь есть лишь простое бесстыдство, которое не краснеет пред законами нравственности. Плотская похотливость, очевидно, отрицает здесь то, что брак есть учреждение, стоящее выше отдельных личностей, что личности дают обязательства не только друг перед другом, но пред высшим авторитетом, именно Богом, что цель брака не есть исключительно то, что выставляется именно здесь; что личности должны быть счастливы и взаимно приятны друг другу, но что, кроме того, отнюдь не последнею целию этого учреждения является то, чтобы личности через посредство брака были воспитываемы ко взаимному возрастанию в добродетелях, вследствие чего христианство также говорит о кресте, который Бог положил на это состояние жизни'.
Не отрицая физической стороны в браке, г. Сильченков к приведенным словам Мартенсена добавляет еще то, что всякая страсть эгоистична по самому своему существу и, как таковая, никогда ничего не созидает и не может созидать, но только разрушает. В частности, именуемая громким именем 'любви', страсть брака с этой точки зрения представляется более разрушительной, чем всякая иная страсть. Так, гордый человек всегда горд, скупой неизменно верен своей любви к приобретению; напротив, страстный человек, какою бы пылкою страстию он ни пылал, 'едва лишь утолит сердечный глад мгновенным обладаньем, уже скучает и томится'... и ищет нового предмета страсти. Таким образом, если самая страсть и остается неизменной, то все-таки в отношении своих предметов она крайне непостоянна.
Не страсть, а разумное чувство, говорит г. Сильченков, составляет основу брака. Как христианство, так и здравый рассудок одинаково отрицают и осуждают страсти. Христианство желает видеть человека непорабощенным и ослепленным страстию, но свободным от нее и разумным, - в этом его идеал.
Что касается догматических воззрений г. Розанова на брак как таинство, то с этой точки зрения наибольший интерес представляет его учение о длительности таинств. Напомним нашим читателям это учение.
'Входит ли длительность первою и главною чертою в таинство? - спрашивает г. Розанов и отвечает: - Не входит. Совершенно нельзя определить, и не вытекает решительно ни из какой черты таинства непременная его продолжительность. Сколько времени длится в человеке действие принятых Св. Даров? Неизвестно. До первого греха. Грех и Тело Христово - несовместимы, и согрешивший уже вышел из-под благодатного таинства. Сколько времени длится действие Св. Крещения? В Вольтере оно кончилось, когда он сел за 'Pucelle', когда писал 'Кандида'...
