равно женится второй раз. — Драйден попробовал высвободить руки, но Холли держала их крепко. — Вам нужно привыкать к этой мысли. У вас будет вторая мать, нравится вам это или нет. И она, быть может, даже полюбит вас, если вы ей позволите.
— Я ей не позволю. И вам не позволю! Я вас ненавижу! — Собрав все силы, Драйден вырвал руки и побежал по лесу, утопая в снегу.
Холли сложила руки рупором и крикнула:
— Можете ненавидеть меня сколько хотите, но я не испытываю к вам ненависти. Я никогда не буду вас ненавидеть, Драйден. — Замолчав, Холли покачала головой. Неужели мальчик никогда не позволит ей приблизиться к нему?
Она пошла дальше. Вдруг справа от нее с дерева взлетела, чего-то испугавшись, стайка воробьев. Значит, Драйден вернулся, подумала Холли. Улыбаясь, она смотрела, как птицы летят под падающим снегом — маленькие бурые комочки среди моря белизны.
— Я рада, что вы решили вернуться, — промолвила Холли, поворачиваясь.
И увидела, что какой-то человек помчался стрелой среди деревьев, потом, добежав до леса, замедлил бег. Холли ахнула, глядя на его высокую фигуру. Это оказался не Драйден, а тот, кто стрелял на днях в Джона! На нем был тот же черный плащ с капюшоном. И человек уходил.
— Подождите! Стойте! — Не думая об опасности, Холли побежала за ним. Снег шел такой густой, что она с трудом различала темные очертания фигуры незнакомца.
Она бежала за ним, отбрасывая голые ветки и спотыкаясь о кочки. Она не заметила большого пня под снегом и споткнулась. Человек остановился и обернулся посмотреть на нее. Лицо его не было закрыто маской. Падая, Холли мельком увидела лицо лорда Уотертона, потом ударилась головой обо что-то твердое, и в глазах у нее потемнело.
Предчувствие, которое охватило Джона ранее, стало невыносимым, грызло его, заставляло сердце биться чаще, ускоряло дыхание. Он побежал быстрее, отбрасывая ветки и перепрыгивая через упавшие покрытые снегом стволы. Сначала он искал ее в доме, потом принялся искать за его пределами. Он пошел по ее следам и увидел вторую цепочку следов. Кто с ней? В голове у него возник образ человека с ружьем, и он ускорил бег.
Сквозь густую пелену снега Джон заметил Драйдена. Потом увидел на заснеженной земле ярко-рыжие волосы Холли.
— О Боже! — пробормотал Джон и подбежал к ней. Оттолкнул Драйдена в сторону и упал на колени.
Холли лежала лицом вниз, с неловко согнутыми руками. Он осторожно поднял ее и увидел острый окровавленный камень, торчащий из-под снега. Джон положил Холли себе на колени и стер снег с ее лба. Его пальцы нащупали шишку у ее виска, и он увидел на своих руках кровь.
— Что случилось? — спросил Джон, рассматривая шишку размером с яйцо на голове у Холли. Драйден посмотрел на белое как снег лицо отца.
Джон пощупал пульс на шее и вздохнул с облегчением, ощутив под пальцами прерывистое биение. Но лицо Холли покрывала такая бледность, что страшно смотреть, к тому же губы у нее посинели.
Джон нежно взял ее на руки и встал. Посмотрел на Драйдена, в голосе его зазвучала боль:
— Я знаю, ты ее не любишь. Если виноват ты…
— Нет, папа, — крикнул в ответ Драйден, нижняя губа у него задрожала, — это не я, это не я! Она бежала и споткнулась.
— А что ты здесь делал? — спросил Джон хриплым от переживаний голосом.
— Мы разговаривали с мисс Кемпбелл, потом я пошел домой, но услышал, что кто-то идет. И я увидел, как какой-то человек в плаще с капюшоном бросился в лес, и еще я увидел, что мисс Кемпбелл побежала за ним. Я тоже побежал. — И Драйден сунул руки в карманы и закусил дрожащую губу.
Джон, неся Холли на руках, осторожно пробирался через лес. Он чувствовал, как ее голова мягко ударяется ему в грудь.
— Слушай меня внимательно. Беги вперед и пошли Лоу-ренса за доктором, а потом пусть он пойдет к судье и расскажет, что случилось. Если человек в капюшоне вернулся, я хочу, чтобы его нашли.
— Хорошо, папа. — Драйден вздохнул с облегчением и бросился бежать, явно радуясь возможности оказаться подальше от отца.
Джон видел, как Драйден исчез среди деревьев. Скрип снега под его ногами постепенно стих, и в наступившей тишине Джон слышал, как гулко бьется собственное сердце.
— Не надо доктора.
Еле слышные слова заставили Джона остановиться и посмотреть на Холли. Веки ее слегка затрепетали.
— Холли, как вы себя чувствуете?
Она подняла руку, чтобы коснуться его лица, потом снова опустила и закрыла глаза.
— Холли! — Он встряхнул ее, но тело так и осталось обмякшим. — О Боже! — Он прижал ее к груди, с трудом сглотнул образовавшийся в горле комок.
Джон смотрел на доктора Коллинза, склонившегося над Холли. От тишины, царившей в комнате, у него звенело в ушах. Врач, человек средних лет с темной лысеющей головой, провел рукой по шишке на виске у молодой женщины. Когда он осторожно опустил голову Холли и натянул ей на плечи одеяло, на его блестящей лысине отразилось пламя свечи. Некоторое время он смотрел на нее, качая головой.
— Почему она не приходит в себя?
— Она очень сильно ударилась. Еще пара дюймов — и удар оказался бы смертельным. Может быть, у нее контузия или внутричерепное кровоизлияние. Не могу утверждать наверняка. Вы сказали, что она пришла в себя на мгновение?
— Да, на мгновение. — И Джон посмотрел на Холли, вспомнив последние слова, которые она ему сказала: “Не надо доктора”. Он с трудом сглотнул комок в горле, от которого не мог избавиться с тех пор, как нашел ее.
— Я буду с вами откровенным. Она, быть может, никогда не очнется. Я бы хотел пустить ей кровь на случай, если у нее внутреннее кровотечение. — Врач отвернулся, чтобы открыть свою черную сумку.
— Нет. — Джон поднял руку, вспомнив рассказ Холли о том, что врач пустил кровь ее бабушке, отчего та и умерла. С тех пор Холли очень боится врачей.
Рука Коллинза замерла над сумкой.
— Если вы не разрешите, вы можете навредить ей.
— Нет. Она не позволила бы. Я не могу дать вам разрешение.
— Очень хорошо, но если она умрет, вам придется винить только самого себя. — И Коллинз закрыл саквояж. — Единственный совет, который я могу вам дать при таком положении дел, — внимательно наблюдать за больной ближайшие несколько дней. — Он посмотрел на Холли совершенно безнадежным взглядом. — Они будут решающими.
— Прингл вас проводит. — Джон устремил взгляд на Холли. Слова доктора задели его за живое.
Коллинз кашлянул. Казалось, он чем-то смущен. Наконец он сказал:
— Мой гонорар — полкроны.
Джон взглянул на него, прищурившись.
— Обычно вы присылали мне счет за лечение.
— Да, но понимаете, ваши финансовые затруднения и все такое… И вы еще не уплатили по счету за леди Энн. — И чтобы все стало окончательно ясно, он добавил: — Сейчас Рождество, а у меня семья.
И врач протянул руку.
Джон сунул руку в карман и вынул свою последнюю крону. Голосом, полным презрения, он сказал:
— Вот. Сдачу оставьте себе. Нам могут понадобиться ваши услуги в ближайшее время.
Коллинз посмотрел на монету у себя в руке, проверяя, не фальшивая ли она, и произнес:
— Благодарю вас, милорд. Доброй вам ночи и веселого Рождества.
