разные стороны.
— Я уже получил миллион, придурок, — сказал Ирв. — Парень вроде тебя должен был бы уже понять, что ему нечего мне предложить. Для того чтобы торговаться, нужно иметь что-то за душой, козел. А у тебя ничего нет. Ни-че-го.
— Я знаю закон, — сказал Грейсон. — Я могу вытащить нас из этой передряги. Если ты на секунду успокоишься и подумаешь, то ты поймешь.
Из пистолета с глушителем раздался звук. Два выстрела, и голова Грейсона резко откинулась назад, стукнувшись о стену. Он всей массой навалился на Шугармена. Шугармен отпихнул от себя тело Грейсона, и оно рухнуло на противоположный подлокотник дивана.
Ирв сказал:
— Блин! Я забыл спросить, у кого он стрижется.
Ирв потер черное масляное пятно на своем лице. Размазал его. Почесал нос тыльной стороной ладони и чихнул. Осторожно потрогал свое изуродованное ухо. Затем подвинулся назад к стойке, пошарил там левой рукой и нащупал керамический кувшин, взял его и поднял так, чтобы Шугармен мог его хорошенько рассмотреть.
— Я приберегал это, — сказал он, — на случай, когда мне понадобится дополнительная энергия. Знаешь, что это такое? — Он улыбнулся Шугармену. — Это магия, приятель. Это бриллиант чистотой в пять карат и рубин размером с твой глаз, они мариновались в этой воде все лето. Я слышал, что это все равно, что выпить четыре литра адреналина. Сила бриллианта, сила рубина. Ирв зажал кувшин рукой, державшей пистолет, вытащил из него затычку и сделал осторожный глоток, наблюдая за Шугарменом. Он с шумом выдохнул и сказал:
— Чертов супермен, сила бриллианта. Это покрепче, чем семя гориллы.
Где-то неподалеку раздался звон разбитого стекла. Похоже, этажом выше. Ирв чуть не захлебнулся. Он быстро подошел к раздвижным стеклянным дверям. Из окон двух домов, расположенных ниже, раздавались крики. Ирв подумал: «Наверное, этот старый пердун, живущий внизу, грызется с женой. Боже, какой нервный».
Когда он обернулся, то увидел, что черный коп стоит с вытянутой рукой, словно регулировщик призывая Ирва остановиться и пропустить другие машины.
— Послушай-ка, — сказал Шугармен, — если ты не дурак, а я думаю, так оно и есть, ты…
Ирв поднял автоматический пистолет и направил его на Шугармена. Он вытер рот рукавом и водрузил кувшин обратно на стойку. Снаружи раздался звук удара, как будто молотком разбивали кирпичи. Ирв с подозрением взглянул на Шугармена, как будто тот что-то затевал.
Ирв покачал перед ним пистолетом.
— У тебя есть последнее желание?
— Нет, — ответил Шугармен и отступил назад, опуская руку.
— Ну так давай поговорим о тебе, — сказал Ирв. — Он улыбнулся и попытался привести свой пульс в норму. — У меня теперь новая политика. Я больше не убиваю незнакомцев. Мне нужно получше тебя узнать. Это придает убийству особый шик. Щекочет нервишки. Дает тебе сверхсильные эмоции. Калифорния, занятия в школе актерского мастерства. Люди познают свой внутренний мир и все такое.
Ну, например, ты, коп — кто ты, черт побери, такой? И какого черта тебе понадобилось в моей квартире?
— Ты все еще стоишь здесь и поэтому еще не знаешь, — сказал Шугармен, — но они уже распотрошили тебя и вскрыли твой череп, чтобы посмотреть, какая именно раковая опухоль разъедает твои мозги.
— Боже, боже, — сказал Ирв. — Я уже обоссался от страха.
Ирв держал палец на курке, надави он чуть сильнее — и этот парень отправится к праотцам. В этот момент что-то сотрясло панорамное окно, выходящее на поле для гольфа. Ирв подпрыгнул, словно по полу пропустили электрический ток, и чуть не уронил смит-и-вессон. Триста шестьдесят четыре дня в году здесь царит тишина, но именно сегодня старые пердуны решили провести пару-тройку раундов. Рестлинг без правил по-техасски.
Не сводя глаз с Шугармена, Ирв приблизился к окну и наполовину раздвинул портьеры. Раздался еще один удар, и оконное стекло разбилось вдребезги.
Ирв издал вопль. Он обернулся и заорал на Шугармена, направив на него длинный глушитель и содрогаясь всем телом. Ирв орал Шугармену что-то бессвязное, невозможно было разобрать ни единого слова.
Весь ковер и обеденный стол были усыпаны осколками стекла. В комнату ворвался горячий влажный полуденный ветер. Ирв дышал так тяжело, как будто ему пришлось тащить на своей спине Милберна на шестой этаж. Однако он пару раз моргнул и снова смог окинуть комнату трезвым взглядом. На полу столовой вертелся мячик для гольфа.
— А ну, поди сюда, Бродерик Кроуфорд,[44] — сказал Ирв, жестом показывая Шугармену на раздвижные стеклянные двери и внутренний дворик. — И подними вверх свои черномазые лапы.
Через окно просвистел еще один мяч, ударился о кухонные шкафчики, рикошетом отлетел к холодильнику и закончил свой полет в раковине, бешено вращаясь.
Ирв подумал, что, возможно, бриллиантовая вода уже начала оказывать свое действие, подогрела его кровь. Может, ничего этого в действительности не происходило.
Глава двадцать девятая
У Торна остался всего десяток мячей. Но с каждым ударом у него получалось все лучше. Он засадил в окно Ирва три мяча, разнеся его вдребезги вторым ударом. До этого он несколько раз промазал, один мяч даже перелетел через крышу. Этот свинг ему особенно удался. Он попытался заставить свое тело повторить то же движение, но следующие несколько мячей летели слишком низко и попадали в изгородь заднего двора. Он угодил мячом в лобовое стекло чьего-то белого БМВ, и оно покрылось паутиной осколков. Кто-то оставил машину позади дома, чтобы отдать ее в мойку и полировку.
А пожилая пара — боже мой, да его появление стало для них самым ярким событием месяца, вновь пробудило в них интерес к жизни. Старик, должно быть, решил, что это Дюнкеркская операция, битва за Анцио[45] или нечто подобное. Он откопал свое охотничье ружье и, стоя в проеме разбитого окна на верхнем этаже, потрясал им и вопил на Торна. Да что он, с ума, что ли, сошел, обстреливать мячами для гольфа окна добропорядочных граждан! Может, и сошел, подумал Торн и запустил еще один мяч, который ушел чуть в сторону и выбил кому-то прожектор.
Сара тоже что-то кричала ему. Просто выкрикивала его имя, как будто звала из противоположного конца темного коридора, чтобы проверить, он это или какой-то незнакомец. Он не отвечал ей. Это и в самом деле был не он, а кто-то другой. И Сара держалась позади, на безопасном расстоянии, у лестницы, ведущей к причалу. Торн чувствовал, как стягивается и сжимается кожа на его спине, как подмышками и на ребрах появляются пузыри солнечных ожогов. Он уже столько времени провел на солнце. Должно быть, уже шестой час. Время высокого прилива или около того. Со стороны судоходного канала веяло прохладой.
Он слегка покачал бедрами — подсмотренное им однажды чье-то движение. Может быть, это был какой-то бейсболист. Все эти игры на поле, он не слишком ими интересовался. Торн снова принял нужную позу. Посмотрел на мяч. Голова опущена. Он слышал, что при ударе можно растянуть себе все мышцы, от члена до шеи. Попробуй потом поднять голову. Люди иногда слишком увлекаются играми, рискуя заработать подобную травму.
У него оставалось шесть или семь мячей, когда из дома вышел Ирв. Торн как раз готовился к новому удару, пытаясь половчее ухватить клюшку, выпрямляя левый локоть. Целясь в зияющую пустоту окна Ирва.
Черт побери, Ирв прикрывался Шугарменом, подталкивая его перед собой. Шугармен, с поднятыми, хоть и только до уровня груди, руками, с удивлением таращился на Торна, словно стараясь что-то
