женщинами сыт.
Д о с т и г а е в. Удивительно, - в кого ты родилась такой бесстыдницей?
А н т о н и н а. Лиза понимает, что Виктор охотится за моим приданым, и дразнит его, а он боится, что она его скомпрометирует в твоих и моих глазах...
Д о с т и г а е в (тасуя карты). Нет, ей-богу - замечательно! Никаких взглядов у тебя нет, а людей ты видишь голыми...
А н т о н и н а. У меня, папон, есть взгляд:
Прозябает человек,
Заедает чужой век,
А зачем он прозябает
Он и сам того не знает...
Д о с т и г а е в. Всё - стишки, шуточки, опереточки! А отец должен понимаешь: дол-жен! - сопоставлять, соображать, приспособлять, да! И вот ходишь ты перед отцом твоим с папиросой в зубах, и... ничего дочернего нет в тебе. Ничего нет! Поразительное дело! Тоже и Сашка Булычова... Не ночевала сегодня?
А н т о н и н а. Не ночевала.
Д о с т и г а е в. Жаль - помер Егор, пощипала бы дочка печёнку-то ему? Хотя... чёрт его знает, как бы он взглянул на этот фокус! Вон оказалось, что у него даже и не печёнка была, а... другое какое-то. Н-да, Шурочка!.. К большевикам приспособилась. Сестра из дома выгнала. Ну, хорошо, ты - на время - приютила её, а дальше что? Куда она?
А н т о н и н а. Вероятно, дальше с большевиками.
Д о с т и г а е в. До тюрьмы, до ссылки? Кстати, - не знаешь, почему её товарищи как будто притихли, а?
А н т о н и н а. Не интересовалась.
Д о с т и г а е в. Поинтересуйся, спроси её, узнай.
Е л и з а в е т а (из левой двери). Ой, какую вы тоску зелёную развели!
В и к т о р Н е с т р а ш н ы й (весь новенький, в смокинге, говорит докторально). Разрешите закончить...
Д о с т и г а е в. Разрешаю, валяй!
В и к т о р. Я развиваю простую мысль: нигде в мире не читают так охотно, как у нас, можно сказать, что книга водка - главное питание страны...
Д о с т и г а е в (раскладывая пасьянс). Гм... Хотя врёшь, но продолжай.
В и к т о р. У нас огромный книжный рынок, но нет издательства, которое широко понимало бы социально-воспитательную роль книги...
Д о с т и г а е в. Социально? По-оехали с горы!
В и к т о р. Которое догадалось бы монополизировать издательское дело и взяло бы на себя, - конечно, при финансовой помощи и указаниях правительства, - обязанность бороться против социалистической и вообще против антигосударственной литературы, всех этих Марксов и так далее. Очень странно, что перед войной, когда наша промышленность оживилась...
Д о с т и г а е в. Так, так, так...
В и к т о р. Вы - иронизируете?
Д о с т и г а е в. Я? Не туда сунул валета и - наказан за это. (Мешает карты.)
(Алексей - возвратился, шепчется с мачехой, она отрицательно качает головой.)
В и к т о р (несколько обижен). Я совершенно убеждён, что право идеологического питания страны должно принадлежать тому слою общества, в руках которого сосредоточена промышленность и торговля...
Д о с т и г а е в. Право сажать на диэту, значит? Например: ешь одну телятину? Читай только жития святых? Эх, Виктор, Виктор, - твоими бы устами да бордо пить, тёпленькое, сант-эстеп, ласковое такое винцо!
Е л и з а в е т а. Принести?
Д о с т и г а е в. Виктор - по-русски значит победитель? Просто всё у тебя, ясно и - правильно: монополия - полезна, социализм - штучка вредная, сухая трава - сено. Однако надобно соображать не только о качестве, но и о количестве... Вот есть такие доктора, ядами лечат, - понимаешь? - ядами! Берут каплю наисильнейшего яду, распускают её в бочке чистейшей воды и дают больным воды этой по одной капле в сутки...
В и к т о р (неохотно). Это вы... очень остроумно...
Д о с т и г а е в. Ну, положим, не очень. И это - не я, а - доктора. А рассуждаешь ты - без учёта большевичков...
В и к т о р. Учредительное собрание раздавит их...
Д о с т и г а е в. Ой-ли?
В и к т о р. Неизбежно уничтожит.
Д о с т и г а е в. Та-ак! Но - ежели уничтожим всех мух - из чего слонов будем делать?
Е л и з а в е т а. Ох, Вася, не люблю, когда ты говоришь, как сумасшедший. Вино - сюда или в столовую?
Д о с т и г а е в. В столовую. (Смотрит на Виктора, Алексея, дочь.) Ну, вы тут идеологически пожуйте чего-нибудь, а в столовой выпьем... Лизавета, погоди-ка... (Ушёл вслед за женой.)
В и к т о р. До чего... живой человек Василий Ефимович!
А л е к с е й (угрюмо). Поживи с ним, - узнаешь, до чего!
В и к т о р. Вам нравится моя идея?
А н т о н и н а. Идея? Какая?
В и к т о р. Монопольного книгоиздательства?
А н т о н и н а. Разве это - идея? Это - торговля. Вы собираетесь торговать книгами, книгами торгуют так же, как сапогами, утюгами...
В и к т о р. А вы все мечтаете о высоких целях? Я допускаю, что - с какой-то высшей точки зрения - торговля книгами вульгарное дело. Но высшая точка только потому полезна, что, падая с неё, мечтатели разбиваются насмерть.
А н т о н и н а. Эта сентенция мне знакома. Не помню, у кого я прочитала её.
А л е к с е й. Не злись, Антошка!
А н т о н и н а. Я не злюсь. Мне холодно. (Ушла в маленькую дверь.)
В и к т о р. Дьявольски избалованы купеческие дочери.
А л е к с е й. Не все.
В и к т о р. Наиболее интересные.
А л е к с е й. То есть - богатые.
В и к т о р. Ты - проиграл вчера?
А л е к с е й. Да... чёрт! И платить - царскими. А где я возьму царских? Мачеха - не даёт.
В и к т о р (закуривая). Офицеры играют в карты подозрительно счастливо.
А л е к с е й. Напился я... Кто-то снял с меня часы, подарок отца. И револьвер пропал...
В и к т о р. Как думаешь: Антонина выйдет за меня?
А л е к с е й. Конечно. Куда же ей ещё?
