Принц был удовлетворен. Даже когда приняли решение, что он будет получать шестьдесят две тысячи фунтов в год вместо ста, он не слишком расстроился. Он продолжит перестройку Карлтон-хауса, уже живя там. Наконец его мечта осуществилась. Он получил собственный дом. Обрел независимость. Теперь он будет делать, что захочет. Даже король не сможет сдерживать принца Уэльского.
В ноябре 1783 года, через три месяца после своего двадцать первого дня рождения, принц занял место в Палате лордов.
Казалось, весь Лондон вышел посмотреть, как он едет верхом по улицам из Карлтон-хауса.
Зрелище стоило того. Принц выглядел потрясающе в черном бархате, расшитом золотыми нитями и усыпанном розовыми блестками; каблуки его туфель также были розовыми; тщательно уложенные вьющиеся волосы блестели на солнце. Люди неистово приветствовали его. Их интересовала работа, шедшая в Карлтон-хаусе. Принц проявлял экстравагантность, но это обеспечивало работой многочисленных строителей, торговцев шелками и бархатом, портных, парикмахеров, которые расхваливали принца. Он вводил новую моду, а это способствовало торговле.
Лорды в традиционных алых мантиях, отороченных горностаевым мехом, были изумлены необычным, но весьма эффектным обликом принца.
Его первая речь была встречена аплодисментами. Он верил в то, что внимание всех прогрессивно мыслящих людей обращено на него.
Он заявил, что любовь, дружба и расположение народа дают ему жизненную энергию. Он обещал никогда не пренебрегать интересами людей.
Покинув Палату лордов, он отправился в Палату общин, где его друг Фокс выступал в поддержку ост- индского билля, согласно которому компания попадала под юрисдикцию назначаемых правительством директоров.
Фокс, автор этого билля, страстно защищал его, но получил сильный отпор от молодого Уильяма Питта, двадцатичетырехлетнего молодого человека, обладавшего энергией и умом своего отца, Питта- старшего. Принц знал, что за молодым Питтом следует присматривать, потому что король благоволил к нему — в значительной мере как к оппоненту Фокса.
Когда принц вошел в Палату общин и занял место на галерее, все присутствующие посмотрели на него — и не только из-за его черного бархата с розовыми блестками, а потому что это было жестом. Он пришел послушать мистера Фокса, поаплодировать мистеру Фоксу и показать парламенту, что он — союзник мистера Фокса в борьбе с его врагами, пусть даже их возглавляет король.
Фокс окинул печальным взглядом свое жилье на Сент-Джеймс. Чтобы выиграть эти выборы, придется продать всю оставшуюся мебель. Он не мог больше отбиваться от кредиторов; его игорные долги были огромными. Для вестминстерских выборов нужны деньги.
Он не мог отказаться от борьбы. Он должен дать бой противникам.
Это был один из тех редких моментов, когда он заставил себя думать о деньгах. Везучий принц Уэльский, грустно подумал он. Парламент заботится о его долгах.
Но больше всего на свете Фокс любил борьбу — поэтому он свяжется с торговцами недвижимостью и продаст дом. И что потом? Он доверится судьбе, которая пока что серьезно его не подводила.
Коалиционное правительство распалось из-за ост-индского билля, который прошел Палату общин, но был отклонен Палатой лордов. Фокс знал, как это произошло. Король направил лорду Темплу письмо, в котором просил известить всех о том, что он будет считать своим личным врагом каждого, кто проголосует за принятие билля. Хотя не все лорды испугались этой угрозы, билль все же не прошел с минимальной разницей голосов; это привело к падению правительства. С какой радостью король приказал Фоксу и Норту вернуть их государственные печати!
Затем король вызвал молодого Уильяма Питта и назначил его премьер-министром.
Нами будет управлять школьник,— так прокомментировали это событие, поскольку Питту исполнилось двадцать четыре года.
Но он был сыном великого Питта и уже продемонстрировал унаследованные от отца способности.
А потом... Питт потребовал роспуска парламента — результатом этого стали выборы, поражение на которых было бы непозволительной роскошью для Фокса.
Когда он сидел и ломал голову над тем, куда сможет податься после продажи дома, слуга доложил о прибытии посетителя.
Он встал, чтобы поприветствовать миссис Армистед.
Она выглядела весьма элегантно, ничем не напоминая служанку.
— Моя дорогая Лиззи.— Фокс поцеловал ее руку.
— Надеюсь, я выбрала для визита не слишком неподходящий момент?
— Как раз самый подходящий. Если бы ты приехала на несколько дней позже, я, возможно, не смог бы предложить тебе кресло.
— О да, эти выборы. Ты должен принять в них участие. Он кивнул.
— Чтобы получить средства для этого, я продам мою недвижимость.
— И затем?
— Одержу победу.
— Несомненно, но я думаю о твоем доме. Фокс пожал плечами.
— У меня есть друзья.
— Девоншир-хаус? — спросила она.— Но твое пребывание там будет временным. Вам нужен дом, мистер Фокс, Он ждет вас в Чертси.
Он встал и обнял ее за плечи. Он был заметно тронут, что являлось редким состоянием для такого человека. Она пристально посмотрела на него.
— Я думаю,— медленно произнесла миссис Армистед,— что когда я покупала мой дом, когда выбирала мою скромную мебель, я имела в виду нечто подобное. Вы одаренный человек, мистер Фокс, но несколько беспомощный.
Он поднял свои густые брови, отчего вид его стал еще более неухоженным, и сказал:
— Моя дорогая Лиззи, ты уверена в том, что не совершаешь сейчас первый легкомысленный поступок в своей благоразумной жизненной карьере?
— Совершенно уверена, мистер Фокс, потому что если вы решите приехать в Чертси, цель моей благоразумной карьеры будет достигнута.
Помолчав, он сказал:
— Я не могу понять, почему я получаю такой драгоценный подарок; даже если проиграю вестминстерские выборы, я все равно останусь самым везучим человеком на свете.
— Но вы их не проиграете, мистер Фокс.
— Да, я выиграю вестминстерские выборы — и надеюсь, что окажусь достойным моих избирателей... и моей дорогой Лиззи.
Казалось, город еще не знал такого волнения. Весь Вестминстер вышел на улицы, чтобы принять участие в выборах. Джорджиана, герцогиня Девонширская, агитировала за Фокса; она ходила в шляпе из лисьего меха и муфте из лисы, посылая воздушные поцелуи в обмен на обещанные голоса. Принц Уэльский гулял по улицам в камзоле, недостаточно элегантном для него, но являвшимся точной копией камзола, в котором Фокс появлялся в Палате общин. Победа Фокса вызвала ликование его сторонников.
Принц решил отпраздновать ее. Устроить специальный прием в Карлтон-хаусе. Были приглашены шесть сотен гостей. Во дворе возвели девять шатров; непрерывно играли четыре ансамбля.
Сам принц выглядел великолепно в перламутрово-сером шелковом костюме с серебристой отделкой;
