С этого места необходимо очень наглядно и даже резко провести линию разрыва между беспризорными. Наиболее взрослые и анархизированные организуются под водительством Кабана и Язева в целях побега и вооружаются, чем попало, на случай сопротивления.
Большинство, следуя за Куманьком, Лёнькой, Узбеком, чувствуя себя хозяевами положения, увлечено процессами разрушения, ломки всего, что можно сломать, и процессами изобретательства.
Группа Кабана ломает решётки кладбищенских оград. Некоторые натачивают железные прутья о могильные плиты.
Мальчуган забрался на купол колокольни, зацепился ногами за перекладину креста и, вися вниз головой, орёт песню.
Двое ребят, изготовив рогатки, спрятались за углом стены и выбивают стёкла из окон церкви.
Кое-где, по углам, играют в карты, ссорятся, дерутся.
По двору, по саду расхаживает старший чекист, пощипывая усики, почёсывая затылок. Пробует разговориться с ребятишками, это плохо удаётся ему, – ребята настроены враждебно. Добродушнее других относятся к нему Куманёк и Лёнька. Он беседует с ними о чём-то вполголоса. Лёнька, отрицательно качнув головой, показывает ему кукиш и уходит.
К завхозу приходят проигравшиеся в карты, босые, в одном белье, требуют обмундирования.
– Что вы издеваетесь над нами? Голыми ходим! Давайте наше старое барахло!
З а в х о з. Да ведь вы же видели, что мы его сожгли?
– Ничего мы не видели! Давай!
Им выдают новую форму, некоторые получают её в третий раз.
К у м а н ё к (кричит). Ребята! Вот он где похоронен, Мартынов, который Лермонтова убил!
Л ё н ь к а. Давай сюда кости его! Давайте выроем, выкинем их из земли! Давай лопаты…
Разрывают могилу.
Я з е в. Бросьте, ребятишки, это – не дело покойников тревожить!
Л ё н ь к а. Боишься покойников-то? Мы на тебя, когда спать будешь, положим одного, который посвежее. И-эх, ты! Работай, братишки!
Язев в углу сада устроился на могильной плите, толчёт в жестянке уголь. Лохматый парнишка режет зазубренным ножом водопроводную трубу. Третий мальчик затёсывает полено, – делает приклад ружья. Подбегает ещё один – кричит:
– Вот – сера! Фунта два будет…
Бежит пятый:
– Братцы! Айда Мартына хоронить, – вот здорово!
Похороны Мартына. Кладбищем, между могил, идёт толпа беспризорных; впереди – Куманёк, в руках его – палка, на палке – череп. Рядом с ним Лёнька в рогоже на плечах, в изломанной камилавке (головной убор духовенства, расширяющийся кверху цилиндр без полей. Чёрную – носят монахи. Фиолетовая даётся в награду священникам. – Ред.), в руке его – маленький горшок на верёвочке, из горшка поднимается дым. Дальше – десятка полтора мальчишек с палками, концы палок намазаны смолой или сапожным варом. Зажжены, дымят. На многих ребятах – монашеские клобуки, скуфейки, на плечах рогожи, тряпьё, мешки. Орут, свистят, приплясывают:
Эх, ох, эх, ох!
Мартын подох!
Он был рыженький такой.
Со святыми упокой
Сукиного сына – Мартына!
Процессия вышла на монастырский двор, окружила помойную яму, и под свист, крик, пляску бросают череп в яму. Особенно возбуждены двое: Лёнька и Узбек.
Л ё н ь к а (Куманьку). Что теперь делать? Придумывай.
К у м а н ё к (оглядываясь). А где менты-агенты?
Л ё н ь к а. Попрятались! Вся наша воля! Действуй.
Кабан, Язев и другие подбегают:
– Ребята! Валяй напролом. В город. Погуляем. Бери палки.
Я з е в. У нас шпалера есть!
Прикладывает к плечу оружие, – полено с отрезком водопроводной трубы, – зажигает спичку, из трубы извергается огонь и дым. Язев плашмя, спиной, падает на землю, часть ребятишек бросается во все стороны, – крик, свист, смех.
Кабан, как военачальник, действует в тылу своей армии, толкает ребят в
