Оба солдата поспешно покинули темницу. Андрею показалось, что они бежали прочь от своего господина.
Рыцарь медленно подошел к Андрею. Вместо шестопера у него был меч с зубчатым клинком — оружие, предназначенное для того, чтобы наносить увечья. В чадящем красном свете факела его одеяние выглядело так, словно было пропитано кровью. Рыцарь взглянул на Андрея, затем так же неторопливо приблизился к Абу Дуну и, положив руку под его подбородок, поднял ему голову. Абу Дун застонал и попытался открыть глаза, но распухшие веки мешали ему сделать это.
Рыцарь отпустил его подбородок, вернулся к Андрею и поднял руку. Андрей догадывался, что последует за этим, но даже не попытался защититься или отвернуться. Да и смысла в этом не было, а доставлять рыцарю удовлетворение тем, что он испугался, не хотелось.
Не спеша рыцарь повернул руку. Андрей стиснул зубы, когда острый как бритва шип на перчатке рассек ему щеку. Теплая кровь потекла по лицу. Рыцарь отдернул руку, подождал мгновение, затем вытер кровь с его щеки. Глаза за узкими прорезями широко раскрылись.
— Действительно, — сказал он, — я не ошибся.
Он подождал чуть-чуть, снова подошел к Абу Дуну и царапнул щеку ему. Пират застонал от боли, но у него не было сил повернуть голову в сторону.
— Нет, — сказал рыцарь. — У этого не работает.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Андрей. — Тебе доставляет удовольствие мучить людей?
— Да, — ответил рыцарь. — Величайшее удовольствие. Тем более, что я не уверен, люди ли вы вообще. — Он снова приблизился. — У мавра все в порядке. А у тебя? Кто ты?
— Освободи меня и дай мне оружие, тогда я покажу тебе, кто я, — проворчал Андрей. — Или отпусти. Этого будет достаточно.
Рыцарь засмеялся:
— Э, нет, этого я не сделаю. Но даю слово, что не стану мешать, если ты освободишься своими силами. Ты видел когда-нибудь лису, которая сама идет в ловушку? Иногда они откусывают себе лапу, чтобы освободиться. Я спрашиваю себя: способен ли ты на такое? А может быть, твоя рука снова отрастет?
— Ты и в самом деле исключительно смелый человек, — насмешливо сказал Андрей. — Каким мужеством надо обладать, чтобы смеяться над пленником, прикованным к стене и абсолютно беспомощным!
— Я храбрый, — спокойно ответил рыцарь. — Но не глупый. Какие шансы были у меня против человека, которого невозможно ранить?
Андрей засмеялся, хотя ему совершенно не хотелось этого делать.
— Ты хочешь мучить меня? Это бессмысленное занятие.
— Отчего же? Напротив! — ответил рыцарь, смеясь. — Это многое упростит для меня. Крестьянский сброд терпит недолго. Мне постоянно нужен новый материал, а в такое время, как наше, трудно находить достаточное пополнение. Ты решил бы проблему. Я мог бы долго развлекаться с тобой. Очень долго.
— Ты хочешь напугать меня? — спросил Андрей.
— Нет, — ответил рыцарь. — Завтра я снова приду, а до тех пор у тебя будет время подумать над моими словами.
— Какими словами? — упрямо спросил Андрей. — Ты ведь еще ничего не предложил.
— Меня интересует твоя тайна. Я хочу, чтобы ты научил меня этому.
Андрей недобро рассмеялся:
— Ты безумец, если думаешь, что такому монстру, как ты, я выдал бы свою тайну, даже если бы мог это сделать.
— Безумец… Как знать? Для тебя это не важно, не правда ли? Ты скажешь, согласен или нет, но я делаю тебе невероятно великодушное и совершенно непривычное для меня предложение. Я обещаю тебе быструю и безболезненную смерть, если ты будешь говорить. А ведь она может продолжаться дни, недели…
— Ты собираешься меня мучить? — Андрей заставил себя улыбнуться. — Не будь смешным.
— Кто говорит о тебе? — спросил рыцарь. — А как быть с ним? — Он указал на Абу Дуна. — Именно у его народа я обучился таким способам убийства, которые охотно испробовал бы на нем. Все зависит от тебя, и, само собой разумеется, ты будешь при этом присутствовать. Да, ты еще не спросил, где твой юный друг.
— Фредерик? — вырвалось у Андрея. — Что с ним?
— Фредерик? Значит, так его зовут. С ним все в порядке. Пока.
— Если ты ему что-нибудь сделаешь…
— То ты воротишься из ада и убьешь меня, — перебил его рыцарь. — Я знаю. Но все зависит от тебя.
— Я не могу дать тебе то, что ты хочешь. Этому нельзя обучить.
— Тогда, по крайней мере, утоли мою жажду знаний, — насмешливо сказал рыцарь. — Подумай об этом ночью. Прости за спартанские условия, но идет война, и в такое время иногда приходится отказываться от привычных удобств. Если у тебя будут какие-нибудь пожелания, просто позвони моему слуге. — Он снова засмеялся, повернулся и ушел.
Андрей слышал, как с лестницы доносились его шаги. Однако он недолго оставался один. Прошло всего лишь несколько мгновений, и снова послышались шаги — это вернулся один из двух солдат. Он мимолетно взглянул на Андрея, потом подошел к Абу Дуну и приподнял ему голову. На его лице появилось выражение растущего ужаса, когда он увидел, во что превратился Абу Дун.
— Боже милосердный, — пробормотал он потрясенно. — Эта… скотина…
— Ты не боишься, что твой господин услышит, как ты о нем говоришь? — спросил Андрей.
— Цепеш?
— Это его имя?
— Граф Владимир Цепеш, — подтвердил солдат. — Но сам он предпочитает называть себя Дракулой. Ты можешь так обращаться к нему. Он не станет возражать. Я думаю, это польстит ему. Он хочет, чтобы люди его боялись. — Солдат указал движением головы на Абу Дуна. — Это твой друг?
— Да, — ответил Андрей, — хотя он и араб.
— У нас на Балканах в предках почти каждого есть немножко восточной крови. Даже у Цепеша, но об этом не следует говорить ему в лицо. Он еще и рассердиться может. — Солдат склонил голову набок. — Меня зовут Влад. А тебя?
— Андрей.
— Вообще-то я Владимир, — сказал Влад, пожимая плечами. — Но после того как Дракула овладел замком в Вайхсе и стал править в Валахии и во всей Трансильвании, это имя тут не особенно любят. Не волнуйся, имя — это единственное, что нас с ним связывает.
— Но ты же служишь у него.
Влад состроил гримасу:
— Откуда вы пришли, что так мало о нем знаете? Он достаточно известен.
— Издалека, — ответил Андрей уклончиво.
— Понятно. — Влад кивнул. — Не хочешь говорить. Меня это тоже не касается. Тебе надо что-нибудь? Я могу принести воды или хлеба.
— Хорошо бы позвать врача к Абу Дуну.
— Это невозможно. Если Дракула узнает… — Он покачал головой.
Андрей только теперь пригляделся к Владу: перед ним стоял человек неопределенного возраста с резкими чертами жесткого лица и темными глазами, ростом немного выше Андрея, но, безусловно, стройнее. У него был живой взгляд, выдававший более острый ум, чем можно было предположить по оборванной одежде и манере подавать себя. Андрей ему не доверял — да и с чего бы вдруг? — но не спешил сразу отнести его к стану врагов. Граница между необходимой осторожностью и болезненным недоверием была зыбкой.
— Пожалуй, ты действительно можешь кое-что сделать для меня, — сказал Деляну. — Тут с нами был один парень. Его зовут Фредерик. Я хотел бы знать, что с ним.
— Спрашивать я ни у кого не стану, — сказал Влад. — Так можно лишиться языка. Но я буду
