Джонни оказался пожилым рабочим с небритой щетиной. Он вышел вперед и энергично кивнул.
— Все верно, Макс. Я им говорил, что это все равно, что швырять спички в пороховой склад, но они только смеялись над нами.
Макс указал на дверь:
— Кто там?
— Заседание совета, — объявил страж у двери. — Экстренное.
— А мэр? Мэр тут?
— Мэр и совет. Но заседание закрытое.
— Я настаиваю, чтобы вы сказали мэру или членам совета, чтоб они вышли и побеседовали с нами, — заявил Келли. — Скажите им, здесь конгрессмен Шеннон и мистер Дрегна.
— Они отдали приказ никого не пускать, — флегматично и непоколебимо сказал охранник. — Ничего не могу сделать, они отдают приказы.
Знаю я этот тип людей, лишь динамит может сдвинуть их с места. Или деньги. Я вышел вперед, пожал ему руку, и хрустящая десятидолларовая банкнота скользнула в его ладонь.
— Я уверен, ребята согласятся, что дело необычное, — мягко произнес я. — А вы только нарветесь на неприятности, заставляя конгрессмена ждать.
Человек глотнул и положил руку в карман.
— Ладно, может, учитывая, что здесь конгрессмен, — пробормотал он. Потом слегка приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.
— Похоже, здесь плохое положение, — сказал Келли Максу.
— Это мягко сказано, конгрессмен.
— Разве ничего нельзя сделать?
— Это ваш округ, конгрессмен? — спросил Макс, поглядывая то на Келли, то на меня.
— Нет, не его, Макс, — ответил я.
— А какого дьявола это должно играть роль? — поинтересовался Келли. — Разве это не ваш профсоюз?
— Мой.
— Ваш, а разве они не арестовали двух ваших людей?
— А из-за чего, вы думаете, я здесь? — огрызнулся Макс. — Вы думаете, я бросил игру, чтобы полюбоваться на пожар?
— Я думаю, вам следует вызвать адвоката профсоюза, — посоветовал Келли.
— Я звонил ему, — сердито произнес Макс. — Его нет в городе, и он не вернется до утра.
Неожиданно тяжелая дубовая дверь открылась, да так резко, что чуть не ударила некоторых из верноподданных, охранявших вход.
В дверном проеме стоял Барни Маллади, а за ним самая сладкая из его сладких шоколадок — Джин Абернети.
— Финн! Финн Маккул, старина! Пришел помочь, да? — он тряхнул мою руку, чуть не вырвав ее из плеча, потом повернулся к Келли: — И конгрессмен Шеннон! Наш добрый сосед, приехавший помочь бедному старому Лоуренсу! — он схватил руку Келли и энергично потряс.
— Финн! Ты помнишь Джина?
— Конечно, — ответил я и обменялся рукопожатием с молодым негром.
— Это Джин Абернети, помощник Барни, — объяснил я. — Джин, это конгрессмен Шеннон.
Они пожали друг другу руки, слегка кивая.
Барни начал болтать о том, что Джин его верная правая рука, и тут увидел Макса — улыбка исчезла, а лицо превратилось в маску.
— Что вы здесь делаете, Дрегна?
— Это я могу спросить вас, Маллади — что вы здесь делаете? — мрачно ответил Макс.
— Эти люди — мои друзья, — резко сказал Барни. — Я с Джином ехал из Олбани, и услышал о пожаре по радио.
— А как насчет моих людей, которых они задержали? — спросил Макс.
Игнорируя его, Барни повернулся к пяти мужчинам, выходящим из зала заседаний.
— Муниципалитет вводит чрезвычайное положение, — громко заявил он. — Каждый, кто потерял работу, с завтрашнего утра будет получать помощь. В Лоуренсе никто не будет голодать.
Он обратился к маленькому, крепкому мужчине:
— Правильно, мэр?
Мэр энергично закивал.
— Мистер Льюис, комиссар по социальному обеспечению будет в своем офисе через полчаса. Если необходимо, мы будем работать всю ночь.
— Нам не нужны ваши пособия для галочки, — заявил Макс. — Профсоюз позаботится о своих людях.
— Да-а, я всегда слышал, что у вас жирный профсоюз, Дрегна, — произнес Барни. — Что же ваши парни делают со всеми этими деньгами?
— Уж конечно, мы не даем их хвастунам, — ответил Макс. Он повернулся к мэру: — Так как насчет двух моих людей, арестованных полицией?
— Их задержали для предъявления обвинения, — сказал ему Барни. — Мы должны их проверить.
— Когда будет предъявлено обвинение? — спросил Макс.
— Когда будет готов шеф полиции, — последовал вкрадчивый ответ.
— Где шеф полиции?
— На пожаре, говорит полицейским, что делать, — пояснил Барни. — Где же еще должен быть начальник полиции?
— Черт возьми, вы не имеете права держать их без связи! — крикнул Макс. — Закон не позволяет этого.
— Есть также законы, которые защищают наше общество, — сказал Барни, — от таких опасных ублюдков, как два ваших приятеля. Вы знаете, что у них были приводы?
— Полицейские приводы? — переспросил Келли.
— Злоупотребление общественной собственностью, — пояснил Барни. — Мы обнаружили, что они были арестованы в Нью-Йорке за то, что сидели на улице.
— Это была профсоюзная демонстрация, — крикнул Макс. — На следующий же день дело было прекращено в суде. У нас тогда было больше сотни арестов.
— Это только доказывает, что ваши люди плюют на закон и порядок, — произнес Барни. — Общество должно быть защищено…
— Вы не можете задерживать этих людей по обвинению в незначительных правонарушениях, — сказал Келли.
— Все много серьезнее, конгрессмен, — вставил мэр. — Среди прочего они обвиняются в поджоге.
— У вас есть доказательства? — спросил Келли.
— Доказательств достаточно.
— Тогда вы должны предъявить им обвинение, — сказал Келли. — Бог мой, вы что, не знаете о решениях Верховного суда?
— Ну, им будут предъявлены обвинения, конгрессмен, — сообщил Барни. — Мы никого не лишаем их прав.
— Вы уже нарушили их права, если не предъявили этим людям обвинение, — ответил Келли. — Их информировали об их правах?
— Конечно, — сказал мэр. — Конечно.
— Где окружной прокурор?
— Он пришлет завтра помощника, — произнес мэр и с неловкостью посмотрел на Барни.
— Если оставить ребят в тюрьме на ночь, копы им головы разобьют, — крикнул кто-то. — Забери их, Макс.
