плотной кучкой.
– Врачи, наверное, ей уже не помогут, – вставая с колен, проговорила Катя. – Нужно позвонить в милицию.
Один из парней склонился над женщиной и тут же испуганно отпрянул.
– Вот вы и позвоните, – сказал он дрогнувшим голосом, – а нам не очень охота с ментами дело иметь.
– Но ведь вы все видели, вы должны быть свидетелями, – растерянно проговорила Катя, оглядываясь по сторонам.
– Ничего мы не видели! Выходим, а она уже лежит. Нет, дамочка, вы как хотите, а мы лучше пойдем. Затаскают, если что, не очень-то нам это нравится. Знаем, как с нашей милицией дело иметь, еще и нам это дело пришьют! Им лишь бы план по поимке преступников выполнить, а кто, что, не очень-то они разбираются, – возбужденно проговорил один из парней.
– Я прекрасно все видела в окно и знаю, что вы здесь ни при чем, – нахмурилась девушка. – Что они вам могут пришить?
– Не дураки же мы! Эту бабу, видно, пристрелил кто-то. Гляньте на череп сзади – почти половину снесло, при простом падении так не разобьешься. Сваливаем, ребята, отсюда, мы ничего не видели и ничего не знаем! Разбирайтесь здесь сами, как хотите, а у нас времени нет, – проговорил парень, и после его слов ребят как ветром сдуло.
Катя с Ириной остались рядом с телом в одиночестве. Екатерина растерянно оглянулась и увидела, что в окнах мелькают любопытные лица. Она почувствовала, что ее кто-то тащит за рукав, и увидела испуганное лицо подруги.
– Давай и мы уйдем, Катюша, из дома позвоним в «Скорую помощь», а уж они пусть милицию вызывают. Скажем, что в окно видели, что женщина упала и не поднимается, – заикаясь, пролепетала Ира и с новой силой потащила подругу к подъезду.
– Все соседи в окна видели, что мы были во дворе, – пробормотала Катя, но за Ирой все же пошла, поминутно оглядываясь на распростертое тело. Лицо молодой женщины было бледным, с синюшным оттенком и в свете фонаря казалось одного цвета со снегом.
– Ну и что? – продолжала говорить Ирина. – Скажем, выбежали, посмотрели, решили помочь женщине и вызвали врачей. Пойдем быстрее, Катька, страшно мне!
Девушки вернулись в квартиру, и Катя вытащила из-за пазухи сумочку. Она дрожащими руками раскрыла ее и заглянула внутрь. Ирина в это время названивала в «Скорую помощь» и ничего не видела.
В руках у Екатерины оказались паспорт на имя Большаковой Юлии Константиновны, кошелек с деньгами, носовой платок, мобильный телефон, пудреница и губная помада. Связка ключей лежала в кармашке, который был расположен на внешней стороне сумочки. Катя нахмурила лоб.
– Ира, иди сюда, – крикнула она подруге.
Та только что дозвонилась в «Скорую помощь» и диктовала диспетчеру адрес.
– Сейчас иду, – крикнула она в ответ и продолжила говорить с диспетчером: – Нет, я эту женщину не знаю, она не из этого дома. Если только квартиру у кого-нибудь снимает? Я ее впервые увидела… Да, она до сих пор лежит и не поднимается… Я не умею оказывать первую помощь, и потом, я ужасно крови боюсь, а там ее целая лужа… Да, приезжайте, пожалуйста… Как только я увижу вашу машину, сразу же спущусь во двор, – проговорила Ирина, положила трубку и прошла на кухню, где сидела Катя. – Ты что меня звала? – спросила девушка и уставилась на кучу предметов, лежащих на столе. – Что это?
– Это было в сумке у той женщины.
– Ты что, сперла все это из сумки?! – округлила глаза Ирина.
– Выражайся осмотрительнее! Не сперла, а взяла, всю сумочку. Эта женщина шла ко мне. И потом, я думала, что в сумочке может быть что-то такое, что прольет на эту историю хоть капельку света.
– А вдруг это совсем не та женщина и шла она совсем не к тебе?
– Я уверена, что это она, потому что знаю ее, – хмуро проговорила Катя.
– Как знаешь?! Откуда?! – опешила Ирина.
– Это племянница Евдокимова, мне ее показала одна женщина на кладбище.
– Елы-палы, час от часу не легче, – охнула Ира и присела на стул. – Что же теперь делать? Ее же застрелили! Мамочка моя, что будет-то теперь? – стонала она, то зажимая рот рукой, то выкатывая глаза от ужаса.
– Прекрати немедленно! – шикнула на нее Катерина. – Что ты распричиталась, как баба над покойником? Без тебя тошно! Давай лучше как следует посмотрим, что имеется в сумочке, может, какую ниточку найдем, за что уцепиться можно будет.
– Ничего я смотреть не собираюсь, – вспыхнула Ирина. – Сейчас приедет милиция, и ты отдашь им эту сумочку! Убийство – дело нешуточное, им самим всякие улики понадобятся.
– Сначала я проверю, а потом и отдам, – упрямо проговорила Катя и начала перебирать вещи.
– Тебя в ступе толкачом не прижмешь, вечно ищешь на свою задницу приключений, – в сердцах воскликнула Ирина. – А если кто-то видел, как ты брала эту сумочку?
– Не должно быть такого. Я постаралась сделать это незаметно. Сделала вид, что слушаю сердце этой несчастной, а в это время спрятала сумку у себя под свитером. Я нутром почувствовала, что в сумке лежит нечто, что может меня заинтересовать.
– Нюх у тебя как у собаки, – усмехнулась Ира. – Только нюхает не в том направлении. Свихнуться от тебя можно! Ты хотя бы понимаешь, во что ввязалась? Сколько раз тебе говорила и повторю еще раз – пошли в милицию! Пусть разбираются, как хотят. Неужели ты до сих пор не понимаешь, насколько это серьезно? Женщину убили – это не шутки, и мне совершенно не хочется тоже оказаться на ее месте!
– Нюх у меня, как у профессионального журналиста, – не слушая истерику подруги, огрызнулась Катя и начала просматривать меню в мобильном телефоне. Она практически сразу наткнулась на свой номер. – Вот, смотри, – ткнула Катя телефон чуть ли не в самый нос Ире. – Здесь мой номер, видимо, она звонила мне из поезда. Мой уходил в три часа дня, а следующий до Москвы был транзитный, он проходил в том городке в восемь вечера. Я приехала в Москву в одиннадцать утра на следующий день, а она мне звонила в час. Значит, она была тогда еще в поезде, он еще не мог прибыть в это время в Москву.
Катя отложила телефон и раскрыла паспорт. Она стала пристально всматриваться в фотографию. На нее смотрела молодая женщина с большими красивыми глазами. Судя по данным, ей было всего двадцать девять лет.
– Что же ты хотела рассказать мне, Юлия? Где мне теперь искать разгадку? И что мне теперь делать, когда не стало тебя? – шептала она, не отрывая взгляда от фотографии женщины.
Катя теперь твердо была уверена, что няня, которая просила ее спрятать ребенка, и Юлия, которую только что убили, – одна и та же женщина.
Глава 16
Ирина уставилась на вещи, лежавшие на столе.
– Можно взглянуть? – спросила она у Кати.
– Смотри на здоровье, но, по-моему, ты такой помадой не пользуешься, – улыбнулась та.
– Кать, я прямо на тебя удивляюсь! Какая-то ты совершенно непробиваемая. Тут человека убили, а ты еще шутить ухитряешься! Ну на фига мне сдалась эта помада? – взяв в руки тюбик, размахивала им Ирина. Она машинально сняла колпачок, и из него выпал крохотный листок бумаги. Девушки уставились на него широко раскрытыми глазами. – Что это? – первой «отмерла» Ира.
– Откуда я знаю, что? – проворчала Катя и нагнулась, чтобы поднять свернутый в трубочку комочек. – Сейчас посмотрим.
На листке мелким почерком были написаны цифры – и больше ничего.
– Интересно, что они обозначают? – перешла на шепот Ирина. – Может, телефон?
– Не говори глупости, в Москве телефоны из семи цифр, а здесь только пять. Это похоже на код ячейки в камере хранения, на вокзалах такие есть. Я недавно кое-какие документы из такой ячейки доставала. Материал мне один человек прислал, в редакцию идти не захотел, чтобы никто не знал. Позвонил мне домой, сообщил номер ячейки, код и на каком вокзале камера хранения. – Катя испуганно посмотрела на Ирину и прошептала: – Ирка, а где же мы будем искать эту ячейку? На каком вокзале?
