– Шериф, не забывай – я по мере сил помогла одному невежественному типу в поисках той, кто ему небезразличен. Прощай, мне нужно отогреться и отдохнуть. И мне все равно, что ты обо мне думаешь. Кстати, на твоем месте я бы не стояла как пень, а искала Линдси.
Меткалф резко повернулся и направился к своей машине.
– Зачем ты с ним так? Куда лучше иметь шерифа в союзниках, чем в недоброжелателях, – прошептала Джейлин.
– Он мне ни в каком качестве не нужен.
Лукас задумчиво посмотрел на Саманту:
– Ты осталась все той же. Умеешь наживать себе врагов.
– Ошибаешься, Люк, я уже не та. Три года прошло с тех пор, как ты перестал быть частью моей жизни. За это время многое изменилось. Люди меняются. И все об этом, хватит. Отвезите меня в цирк.
– Может быть, сначала к врачу? У тебя обморожение.
– Эллис меня посмотрит, она дипломированный врач.
– Твои вещи мы заберем из управления и забросим тебе позже, – сказала Джейлин.
– Отлично, спасибо.
Лукас молча кивнул на свой автомобиль, и все трое зашагали к нему. Саманта устроилась на заднем сиденье и всю дорогу до цирка молчала, рассматривая в окно улицы Голдена. Когда они въехали на стоянку возле цирка, она вышла и, сухо поблагодарив Лукаса, торопливо направилась к шатру, прежде чем он или Джейлин успели ей ответить.
С минуту Джейлин смотрела ей вслед.
– Знаешь, давай ее вещи из управления возьму я, – предложила она.
– Думаешь, сможешь что-нибудь почувствовать?
– Я думаю, что ведет она себя очень странно. И ты сам думаешь точно так же.
– Возможно. Но в одном она права – время меняет людей. Возможно, никто из нас не знает теперешнюю Саманту.
– Не исключено, потому что она не хочет, чтобы мы ее знали.
Лукас нахмурился:
– После того как она увидела Линдси, все ее отношение к нам переменилось. Тебе не кажется, что она не все нам рассказала?
– Мне очень хочется поработать с ее вещами, может быть, я смогу увидеть что-нибудь неожиданное. И не забывай – нам еще Линдси искать.
– Об этом я помню постоянно. – Усилием воли Лукас заставил себя выбросить из головы мысли о Саманте, развернул машину и помчался в Голден.
Лео заметил Саманту и вышел ей навстречу.
– Привет, – улыбнулся он.
– Привет. Слушай, шериф тут никого не арестовал, или Джей удалось остановить его?
– Между нами говоря, мы с ней убедили его в том, что здесь он только теряет драгоценное время.
– Забавно было бы посмотреть.
– Это были мои лучшие минуты за весь день. – Лео изучающе посмотрел на Саманту, и улыбка с его лица исчезла. Он заговорил серьезнее: – Сдается мне, что у тебя день был похуже моего.
– Расскажу как-нибудь. Сейчас мне нужно срочно повидаться с Эллис. Она здесь?
– Да, в прицепе. А что стряслось?
Саманта показала ему ладони.
– Ничего страшного. Мелочи.
– Черт подери! Как это случилось?
– Долго объяснять, Лео. Кстати, сегодня я собираюсь открыть свою палатку.
Его кустистые брови взлетели вверх.
– Вот как? Нет, я не против. Интерес к тебе огромный. Хотя я и снял твои плакаты с большого шатра, к нам постоянно приходят люди и спрашивают о тебе.
– Вот и прекрасно. Сегодня я буду работать с семи сколько смогу. Пока не упаду.
– А что мне говорить газетчикам? Они буквально рвутся к тебе.
Она устало усмехнулась:
– Пусть купят билеты и встанут в очередь, как все остальные.
– Саманта, скрывать не буду – ты знаешь, что я обожаю рекламу, тем более бесплатную, – честно сказал Лео, – но ты уверена, что сможешь работать? С тобой все в порядке? Мы же с тобой договорились когда-то – все, что хорошо для цирка, не обязательно хорошо для тебя.
– Я чувствую себя вполне нормально, Лео.
– Только вид у тебя очень уставший, – заметил он. – Через три часа предсказаний ты просто упадешь.
– Вот когда я упаду, тогда ты и будешь думать. А пока я держусь на ногах, и ладно. Короче говоря, палатку я сегодня открываю. Твоя задача – просто шепнуть об этом кому нужно.
– Ну ты хотя бы вздремни часа три перед открытием.
– Обязательно, – соврала она и, отойдя от Лео, направилась к прицепу, припаркованному вдали от дороги. Миновав два ряда разноцветных палаток и шатров, каруселей и качелей, она приблизилась к прицепу. С крыши его свисали нитки со стеклярусом, мелодично звенящим на ветру, «поющие» волчки, цветочные гирлянды и серпантин. Саманта постучала по стене и, услышав «Прошу», откинув навес, заменявший дверь, вошла внутрь.
– Ну, как прошло добровольное заточение? – поинтересовалась Эллис Лангфорд, огненно-рыжая женщина с отличной фигурой. Ей было как минимум шестьдесят пять, но выглядела она лет на двадцать моложе, а одевалась так, что мужчины сворачивали шеи, провожая ее заинтересованными взглядами.
– Терпимо, – ответила Саманта, пожимая плечами.
– Даже в присутствии Люка Джордана? – Эллис хитро улыбнулась.
– Его присутствие ничего не меняло.
– Сэм, меня ты можешь не обманывать. Давай говори правду.
Саманта поморщилась:
– Ладно, не буду. Короче, это был полный кошмар. Иногда мне хотелось завизжать и вцепиться ему в физиономию…
– А иногда вцепиться в его плечи и затащить на кровать? Охотно понимаю, – закончила Эллис.
Не ответив, Саманта вытянула руки ладонями вверх.
– Мне сказали, что это ожоги от холода, – произнесла она. – Что в таких случаях нужно делать?
Эллис внимательно осмотрела ее ладони, покачала головой.
– Болит?
– Немного. Покалывает сильно.
Эллис подошла к стене, где находилась кухня, взяла небольшой глубокий таз, налила в него теплой воды. Затем она подошла к Саманте, поставила таз на стол.
– Сядь и опусти руки в воду, – приказала Эллис. Саманта покорно села на стул, погрузила руки в таз. Через некоторое время она спросила:
– И долго еще?
– А ты куда-то торопишься? – Эллис вскинула брови.
– Не очень, но я хочу сегодня поработать.
Эллис села на небольшой диван, взяла в руки вязанье и быстро заработала спицами. Саманте показалось, что вяжет она что-то очень похожее на вазу в форме тюльпана. Эллис очень любила дарить свое рукоделие друзьям. У Саманты уже собралась солидная коллекция – шкатулки, блюда, суперобложки для книг, бейсболки и множество мелких безделушек.
– Значит, ты решила сегодня работать, – задумчиво повторила Эллис.
– Намереваюсь по крайней мере.
В наступившей тишине позвякивали спицы. Не переставая вязать, Эллис подняла на Саманту карие глаза, с минуту молча смотрела на нее.
– Думаешь, он придет?
