чрезвычайно. Будьте осторожны. За его сохранность несете ответственность военного времени, — Чан повернулся к карте. — По общему плану армейские части будут вести поисковые отработки и их действия в основном будут направлены на пресечение тех возможных путей, на которых могут появиться монахи. Солдатам известно только то, что они на тактических маневрах. Но у каждого командира имеется пакет с приказом о задержании всех подозрительных лиц и групп, находящихся на территории войсковых учений. Задача ваших групп: нагнать агента, окружить. Если он найдет разумным решение сдаться, то принять его любые предложения, и никаких провокаций. Я ваш начальник и за невыполнение своих распоряжений буду наказывать со всей строгостью и решимостью вверенной мне власти. Состояние агента к сегодняшнему дню далеко не на высоте, более двадцати пяти миль в сутки он проходить не может. Думаю, что погоня долго не продлится. При встрече с другими боевыми группами неизвестных вам формирований немедленно докладывать мне. Инциденты не провоцировать. Обходить. Периодически по рации мы будем корректировать ваше передвижение. Чан повернулся к Вэну:
— Вы лично каждого проверили?
— Так точно, товарищ полковник. Восемьдесят сотрудников экипированы полностью, амуниция подобрана и подогнана согласно длительным передвижениям в гористой местности. Группы готовы выступить по приказу.
— Бронежилеты?
— У каждого, товарищ начальник.
— Усыпляющие пули?
— По десять штук, товарищ начальник.
— Не ленитесь и сами надеть жилет, майор. Он знает в кого стрелять. Вам известно, что в таком состоянии он и секунды не будет раздумывать, применять оружие или нет. А для меня из всей этой баталии важнее всего ваш отчет.
— Все будет исполнено в точности, товарищ полковник.
— Если вы еще помните, для меня настоятельная необходимость познать затворные монастыря. Надеюсь, не упустите шанс, не будете перевирать те моменты, которые могут что-то подсказать нам, как исследователям этой проблемы?
Злые глазки Виня осторожно шарили по лицам говорящих.
— Но и помните, — также тихо и меланхолично продолжал полковник, — сам агент — козырь в наших отношениях с монахами.
«Ну уж нет, дорогой, — гнило, про себя, усмехнулся Винь, — твой козырь в твоей притворной игре. Ты еще песка не насыпал в ранцы оперативникам, а все прочее с твоей стороны продумано и сделано.»
Почти о том же подумал с надеждой Чан. «Чем бы еще утяжелить группу, как бы сделать ее менее мобильной».
Полная боевая с бронежилетами. Для быстрой гонки в горах это лишнее в любом случае. Но Чан страховался.
«Вот я напишу отчет, — злорадно щурился Винь, — меня правильно поймут. Поймут и тебя, полковничек, светило служб.»
Но начальника слушал он и далее с неослабевающим интересом и вниманием, стараясь каждое слово взять на заметку и каждому слову найти свое определение.
— Мертвого агента монахи нам не простят, — уставившись в упор на Виня, твердо процедил Чан. — Придется разбегаться по всему миру. А он не очень-то велик.
«Черт возьми: он что, мои мысли щупает? — кощунственный холодок пробрал Виня, — Кретин. Чтоб ему ослепнуть и не видеть меня».
Но Чан сделал два шага назад от офицеров.
— Капитан Сяо, — обратился он к подошедшему, — какие последние данные о монахах?
Невысокий крепыш бойко рапортовал:
— Еще вчера старейшины находились в Шао. — Секунду помедлил. — Чемпион тоже. В контролируемой местности оживление приездом посторонних не наблюдалось. Исключение: похороны и свадьбы. Все случаи проверены.
— Все ли? — с сомнением переспросил Чан. Капитан пожал плечами.
— Что-то может и не коснулось контроля, но то несущественный процент.
— Несущественный? — полковник вопросительно посмотрел на капитана. — Это сколько может быть?
Сяо снова простовато пожал плечами.
— А сколько нужно монашеских групп, чтобы нейтрализовать наши боевые единицы? — Чан устало смотрел на всех. — Тоже немного. Несущественный процент. Раза в три меньше. Неужели нужно напоминать, что в горах если кто-то укрепился на удобном пятачке, требуется время и значительные силы, чтобы отвоевать проход. Но когда времени нет, то выполнение любой задачи заходит в тупик.
— Легально, незамеченным никто не мог проникнуть в блокированную зону, — капитан даже надулся от обиды. — Плотность постов наблюдения такова, что только искусно скрываясь, превосходно зная местность и дозоры, можно проникнуть незамеченным. Но никаких подозрительных передвижений ни в ночное, ни в дневное время замечено не было.
Чан смотрел на Сяо и думал о своем: «Неужели монахи и здесь предугадали? А может, я излишне подозрителен? Кто знает. Остается только ждать.»
Махнул рукой, подошел к карте.
— Сами догадываетесь, где приблизительно ожидается встреча: севернее Янцзы в Сычуани. Но, может, они и вправду не считают нужным появляться здесь, или наши приготовления остались для них незамеченными, или инциденты в Циндао и Шанхае — просто взрыв их недолгой гордости.
Отвечая скорее сам себе, чем подчиненным, полковник задумчиво нахмурился. Сейчас он был в таком неведении, что доклад капитана открыл ему больше тупиков, чем ответов на мучащие долгое время сомнения. Сам он был просто уверен, основываясь на большом опыте и знаниях, что такие, довольно неожиданные и крупномасштабные акции, какие ранее были проведены монахами, не могут просто так закончиться только потому, что действия переместились в горы и что на местности появились армейские части. В горах монахи чувствуют себя гораздо уверенней. Следовательно, не замедлят опорные действия со стороны темно-серых. Значит, его приготовления не впустую. И он должен принимать решения, основываясь на том, что монахи где-то рядом.
— Майор Вэн, — обратился Чан к своему самому толковому сотруднику, — вы знаете агента лично в лицо. Вас он тоже должен помнить. Непосредственно в контакт с ним будете входить вы. Не знаю, как это получится, но сообразуйтесь с обстановкой. Никакой стрельбы. Посоветовать мне вам нечего. Ваша задача уверить воспитанника в целесообразности встречи со мной. После вашего сигнала, не более как через четверть часа, я буду на месте.
— Разрешите, товарищ начальник, остаться при штабе, — вклинился Винь в вынужденную паузу между мыслями начальника. — Здесь я могу быть более полезен. Горы мне тяжеловаты.
— Что вы, товарищ Винь, — копеечно подтрунил Чан, — такой молодой, а начинаете ссылаться на здоровье. Если вас затрудняет служба в органах, я подсоблю вам: таможня, граница, полиция. Куда вам желательней? Я своих сотрудников внакладе не оставлю.
— Никак нет, — побагровел Винь. — Но гонка в горах требует особой подготовленности.
— От товарища Вэна она требует не меньшей. Но посмотрите на него. Он не проходил спецподготовки, но как держится. Никаких лишних вопросов. Учитесь у него… если, конечно, имеется желание подняться выше по служебной лестнице. Полковник Хэн, ваша задача, чтобы через Янцзы никто не мог переправиться.
Хэн молча кивнул.
— Ну, а ваши дозоры, старый вояка? Скоро ли уйдешь в отставку, товарищ Фын?
Чан хорошо знал этого полковника, воевавшего еще в двадцать девятом, сорок девятом.
— Шутите, ваша честь, — помпезно, но недовольно буркнул в ответ старый солдат.
Он недоволен был неопределенностью положения. В таких случаях легко попасть между строк приказа. Инструкции обтекаемы, а требования всегда прямые.
— При встрече с неясными для вас лицами и группами немедленно докладывать мне, —
