Немного погодя они уже были за городом и по крутому склону, поросшему ежевикой, взбирались к лесу.
- Смотри! – выдохнул Хогарт, указывая на землю. На мягкой земле Люси увидела огромные, глубокие следы. – Это Железный Человек. Пальцев на ногах нету. У твоей Железной Женщины есть пальцы на ногах.
Следы вели через лес к поляне на самой вершине холма. А на поляне, посреди древних камней и высоких кедров, друг напротив друга сидели, привалившись спинами к стволам деревьев, две исполинских фигуры.
- Эй, мы здесь! – крикнула Люси и бросилась к ним. – Мы здесь!
Исполинские головы повернулись.
- Железный Человек! – воскликнул Хогарт. – Я знал, что ты придешь.
Люси рассказала им обо всем, что случилось: о столпотворении в офисах, о журналистах, о том, что приедут репортеры с телевидения. Невероятно огромные, глаза исполинов переливались, у Железного Человека - янтарным цветом, Железной Женщины - черным. Но они не произносили ни звука.
- А что если вы там появитесь? - воскликнул Хогарт. – Влепите им воплей, прямо перед камерами. Волей-неволей они поверят, и все изменится.
- Приходите обязательно! – воскликнула Люси. – Как только они вас увидят…
Из утробы Железной Женщины донесся гул.
- Ничего не изменится, - произнес низкий, рокочущий мягкий голос.
Люси и Хогарт уставились на нее. Почему не изменится? Разве люди, услышав этот крик, ничего не поймут? И если увидят Железную Женщину – исполинский передатчик этого крика?
- Этого мало, - рокотал голос, отдаваясь у них в подошвах ботинок.
Хогарт и Люси недоумевали. Если этого мало – как же быть?
- Так что же нам делать? – спросил Хогарт. И рокот послышался вновь - и голос произнес:
- Делать?
Затем громче:
– Делать?
И грохоча:
- ДЕЛАТЬ?
Железная Женщина рывком встала на ноги, едва не опрокинув Хогарта и Люси на землю. Ломая ветки деревьев, она выпрямилась во весь рост. Ее руки медленно поднялись над головой. Кулаки сжимались и разжимались, пальцы распрямлялись и сжимались в кулаки. Поднялась исполинская стопа, потом колено, и:
БУМ!
Нога обрушилась на землю. Вся вершина холма сотряслась, и звук, словно в барабане, отозвался эхом в огромном железном теле. Другая нога ее поднялась, и опустилась, и:
БУМ!
Круша ветки, ее кулаки сжимались и разжимались, ноги поднимались и обрушивались на землю. В лесу на вершине холма, под дождем веток, сосновых шишек, иголок и прутьев, исполинская Железная Женщина кружилась в танце перед Железным Человеком – глаза его светились ярко-золотым. И низким, гулким, рокочущим голосом она пела:
- Невежд - уничтожить. Они – не изменятся. Невежд - уничтожить.
Снова и снова она повторяла эти слова, гулко топая в такт, и кружилась, кружилась, кружилась. Люси стояла, прикрыв рот сжатыми кулаками. Железная Женщина приводила ее в ужас - в оцепенение. Зрелище было ошеломляющим.
- Подожди немного! - пронзительно крикнула Люси. – Посмотрим, что будет сегодня. Может, люди уже изменились.
Она прокричала что было сил - по мнению Железной Женщины, невеждой был и ее отец. Но исполинская громада продолжала кружиться в танце, и глаза ее светились темно-красным. Она била ногами по земле, будто пыталась разнести их вдребезги.
- Ничего не изменится. Только слова меняются. Они никогда не изменятся. Только слова меняются. Только слова, только слова, только слова...
Голос, гудевший над лесом, перешел в настоящий рев. И Хогарту уже казалось, что в нем звучат крики, стон и плач всех живых существ. И он снова начал видеть лица – большие, маленькие, крошечные – широкие рты и глаза, в которых - ужас и ВОПЛЬ.
Но тут поднялся Железный Человек. Он заговорил. Его хриплый голос был тише, чем у Железной Женщины, но звучал резче, пронзительней.
- Я кое-что придумал, - сказал он и поднял руку.
Железная Женщина остановилась. Не отрывая взгляда от Железного Человека, она медленно опустила руки – но глаза ее по-прежнему светились красным.
- Уничтожать их бессмысленно, - сказал он сухим, хриплым голосом. Говорил он редко, и Люси слышала, как скрежетали шестеренки у него в горле. – Всех не уничтожишь, - продолжал он. – И все потом выстроят заново. Другие Фабрики – тот же мусор. Другие люди – то же невежество. Ничего не изменится.
Глаза Железной Женщины потускнели. А внизу, у самой земли, обращенные к ней, блестели две пары человеческих глаз – круглых, будто кроличьих.
- Теперь выслушай меня, - сказал Железный Человек.
Но, не говоря ни слова, он взял руку Железной Женщины и будто прислушался.
- Я так и думал, - сказал он. – Это ужасно. И все-таки, нужно особое средство.
Свободной рукой он взял другую руку Железной Женщины, так что обе ее руки оказались в его ладонях. Наверняка при этом он слышал тот страшный вопль. Запрокинув голову, он посмотрел в небо. Люси увидела, что глаза его тоже стали светиться красным, и так сильно, что из них вверх ударил ярко-красный луч, отчетливо различимый даже в ясном свете утра.
Прошло две или три минуты.
- Что он делает? – прошептал Хогарт.
Но Люси смотрела в небо. Лишь далеко на юге была видна полоска синевы. Над ними плыли облака - равномерный, светлый, клубящийся полог. И все же, в самой вышине появилось что-то странное - темная точка, вертевшаяся волчком.
- Это птица? – указав наверх, прошептала Люси.
Нет, это было маленькая, темная туча – но какой-то странной формы. Она опускалась все ниже и словно росла, становясь похожей на воронку смерча над морем - только вращалась она вниз, а не вверх.
Вскоре до них донесся гул – будто звук двигателей огромного самолета, летевшего где-то за облаками. Во всяком случае, Хогарт поначалу так подумал. Но потом он понял, что звук исходит от сгустка свинцово- синей тучи – вертясь волчком, она опускалась все ниже, и звук становился все громче.
И вот, острие воронки зависло прямо над головой Железной Женщины. Оно гудело и вращалось, словно гигантская юла. Или как бур, приподнятый над скважиной. Шум стоял оглушительный – будто сверхзвуковой самолет выруливал на взлетно-посадочную полосу. Люси и Хогарт прижали ладони к ушам – звук был такой силы, что им стало больно.
И вот, в этой вертящейся воронке они увидели нечто странное. Она словно замирала на мгновение – как фигурист, крутящийся на острие конька, при каждом витке замирает на долю секунды; и так же, как видишь на миг, но довольно ясно, лицо крутящейся балерины - так и теперь Люси и Хогарт увидели в облачном столбе чешую.
Чешую!
Да, вот она, лишь на миг – и опять, и опять. Чешуя!
Но дальше случилось нечто и вовсе невероятное. Свинцово-темный смерч, в котором мелькала чешуя, повис над головой Железной Женщины и коснулся острием ее макушки.
Тут же она задрожала и словно растворилась в воздухе – ее очертания стали размытыми. Железный Человек по-прежнему держал ее за руки, и его руки тоже казались мутным пятном.
