дожила до того, что впускает с улицы кого попало.
Дикон не мог не улыбнуться ее бесстрастному тону. Мейбелин не изменилась ни на йоту, разве что чуточку раздалась. Она занимала весь дверной проем.
— Привет, мисс Картер, — проговорил он. — Вы не возражаете, если я отвлеку вас на минутку?
— По-моему, об этом уже поздно спрашивать, раз уж вы обосновались у меня в доме. Что вы хотите?
— Услуги.
— Раньше рак свистнет, мистер Броуди.
— Мне не к кому больше обратиться, а это важно, мисс Картер.
Она казалась невозмутимой.
— Если вы не хотите мне помочь, то, может быть, укажете кого-нибудь в Калгари?
— Что сделать? — нетерпеливо спросила она.
Он вкратце ознакомил ее с планами создания фонда для детского онкологического центра.
— Центр не только даст надежду больным детям, — пояснил он. — Но и даст работу тем, кто не хочет губить свою жизнь на фабрике.
— Нет ничего плохого в том, чтобы работать на текстильной фабрике. Мои родители работали там до ухода на пенсию, — возразила она.
— Вы, очевидно, забыли свою речь, которую произнесли перед старшеклассниками. По вашим словам, мы изо всех сил должны стараться добиться лучшего, чем старшее поколение.
Мейбелин казалась удивленной.
— Да, я тогда все время произносила речи. Люди обвиняли меня в многословности, — фыркнула она. — Я знаю, почему ты это делаешь, Броуди. Ты просто стараешься вытянуть свою карьеру из грязи.
— Да, мэм, — проговорил он, за что удостоился еще одного удивленного взгляда, но на этот раз за честность. — Но если мои проблемы еще кому-то помогут, так сказать, по ходу дела, то никому от этого хуже не будет.
— Но какое это имеет отношение ко мне?
— Ну, поскольку здесь нет хорошего отеля, я надеюсь, вы сможете приютить моего друга в своем доме на пару ночей.
— Я не принимаю в своем доме наркоманов, так же, как и не одобряю поклонников алкоголя.
— Именно поэтому я и выбрал вас, мисс Картер. Этот человек истинный христианин и…
— Ну да, он блестящий, денди и все такое, но у меня нет времени быть хозяйкой для ваших знаменитостей. Тебе следует поискать кого-либо другого. Она пошла к двери. — А теперь, если не возражаешь, мне надо заниматься делами.
— Да, мэм, — он пересек комнату к открытой двери и остановился, чтобы поблагодарить ее.
— Я, во всяком случае, ценю ваше время, мисс Картер. Хотя, думаю, проблем с жильем в данном случае не будет.
Когда он назвал его имя, Мейбелин чуть не лишилась чувств. Это был ее любимый певец.
— Может быть, вы о нем слышали?
У Мейбелин челюсть отвисла чуть ли не до груди.
— Он приедет в Калгари?
— Да, мэм. Я утром разговаривал с ним, так что это дело решенное.
Мейбелин понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.
— О, Боже! Я совсем забыла о правилах вежливости, — неожиданно заявила она. — Я даже не предложила вам ничего выпить. Не хотите стакан лимонада перед уходом?
Три дня спустя Коуди открыла дверь на звонок и обнаружила на своем пороге Майлза Ферчайлда.
— Что вам угодно?
— Вы не пригласите меня войти? Коуди взглянула на него.
— Если вы объясните мне причины визита, — проговорила она, испытывая желание ударить его по самодовольной морде.
— Одной причины достаточно? — спросил он. — Меня интересует кое-что, связанное с именем Генри Кокса.
Коуди испытала приступ острого ужаса. У нее ослабли ноги, словно она вот-вот рухнет. Она заметила, что было около пяти. Дикон уехал в ночлежку, Кетти ушла на раннюю киношку с какой-то подружкой.
— Да, проходите, — сказала Коуди, пропуская его в открытую дверь.
Дикон припарковался у ночлежки, выключил передачу и собирался выйти из машины, когда к нему заспешил Пи Даблю, размахивая клочком бумаги. Дикон опустил стекло.
— В чем дело?
— Вам только что звонили, — выкрикнул Пи Даблю. — Какой-то тип сказал, что это срочно. Он хочет встретиться с вами в ресторане Канти Сквайр прямо сейчас.
Дикон нахмурился, раздумывая, что бы это могло быть.
— Кто это, Пи Даблю?
Пи Даблю глянул на клочок бумаги.
— Его зовут Кокс. Генри Кокс.
Когда через двадцать минут Дикон вошел через парадную дверь, ресторан был почти пуст. Исключение составляли рыжая официантка и хорошо одетый мужчина в кресле-каталке. Кроме них был только Дикон. Он проскользнул за стул у стойки и заказал чашку кофе, уставившись на дверь, надеясь, что Генри Кокс не заставит себя долго ждать, Официантка подала ему чашку, чуть не расплескав при этом кофе. Она знала, кто он, несмотря на солнцезащитные очки. Он оценил это, когда она, вместо того, чтобы взять у него автограф, как делали очень многие, просто отошла в сторону. У него в данный момент не было настроения беседовать. Ему просто хотелось знать, что от него нужно Генри Коксу, в конце-то концов?
— Мистер Броуди?
Дикон подпрыгнул, услышав свое имя и покрутил головой. Никто не входил. Он глянул на человека в кресле-каталке. Тот кивнул и подъехал к нему. «Уж не собирается ли он попросить автограф?» — подумал Дикон.
— Да? — голос показался холодным даже ему самому.
— Вы не присоединитесь ко мне? — вежливо предложил мужчина.
— Спасибо, но у меня назначена встреча. Мужчина улыбнулся:
— Встречу вам назначил я — Генри Кокс. Дикон непроизвольно сел на стул, не отводя взгляда от человека в каталке.
— Вы — Генри Кокс? — проговорил он, желая удостовериться, что не ослышался. — Вы бывший муж Коуди и отец Кетти?
Улыбка сошла с лица незнакомца.
— Да, я был некоторое время женат на Коуди, — проговорил он.
Он помолчал и указал на свое кресло.
— Вы, вероятно, удивлены моим увечьем, — продолжил он, как бы меняя тему разговора. — Большинство любопытствует, хотя и старается не показать виду. Я полностью парализован от пояса и ниже.
— Коуди не говорила мне об этом.
Человек засмеялся:
— Это меня не удивляет. Она никогда не считала меня инвалидом, сколько бы я ни жаловался. Без нее я никогда бы не стал преуспевающим архитектором, каким являюсь сейчас. Она не позволяла мне сдаться. Он вздохнул.
— Собственно, все не так уж плохо, как кажется. Мой дом оборудован, чтобы я мог справляться со своим недугом, и я хорошо зарабатываю, проектируя дома для других инвалидов. Мой график позволяет мне ежедневно выезжать и возвращаться из моего офиса, так что я вполне могу себя обеспечивать.
Он засмеялся:
— Конечно, это все, что я могу, если вы понимаете, что я хочу сказать.
Он взглянул на официантку, чтобы намек был еще яснее.
