Москвы, но также из разных городов страны, где он давал концерты.
Свой очередной сезон в Москве Театр сатиры открыл 2 октября. В тот день был показан спектакль «У времени в плену», где Миронов играл Всеволода Вишневского. 7-го и 11-го – «Мы, нижеподписавшиеся…».
14 октября в Театре сатиры состоялась премьера спектакля «Бешеные деньги», где Миронов был режиссером и играл роль Саввы Василькова. В остальных ролях были заняты: Георгий Менглет (Кучумов), Ольга Аросева (Чебоксарова-мать), Михаил Державин (Телятев), Е. Романова (Лидия Чебоксарова) и др. Критик Н. Лагина на страницах «Московского комсомольца» так отозвалась об этом спектакле:
«Миронов, отнюдь не отказываясь от ситуаций и характеров, выстроил блистательную социальную сатиру. И здесь основной успех, точкой отсчета цельного действия стал образ Саввы Василькова – далеко не того симпатичного душки-увальня, доверчивого и наивного в любви, а при этом умного и прогрессивного делового человека, каким его обычно трактуют. У Миронова нет никакой игры в сентиментальные бирюльки – перед нами деловой, энергичный, умный, крайне расчетливый человек, который знает, чего он хочет, и знает, как достигнуть своей цели. Он резок, неотесан, даже хамоват и груб, он и в непривычной для него среде все равно пойдет напролом, как танк, потому что он сильнее всех тех безмятежно-алчных, разлагающихся на глазах дворян… Миронов концентрирует в себе, в своем герое всю остроту проблемы, всю идею, делая это смело и убедительно. И не другие персонажи ведут его через всю пьесу, а он сам – главная пружина действия…
Похоже, что с Василькова и режиссуры «Бешеных денег» начинается новый период в творчестве А. Миронова. Свои лучшие актерские качества и точность понимания материала Миронов выделяет в Василькове максимально. Тонко управляемый темперамент, сама манера поведения, пластика, речь – все это очень естественно, без нажима, абсолютная раскованность в ведении своего героя по всему спектаклю».
Сам Миронов так характеризовал своего героя: «В характере этого человека виден тип дельца новой формации, „делового человека“. Очень жизненный тип людей сильных, достаточно циничных, достаточно бездуховных, но в высшей степени энергичных, волевых, обладающих очень сильными профессиональными навыками. Фигура страшная в нравственном проявлении, в своих принципах. И это не сатирический персонаж. Ибо его сущность скрыта, замаскирована, может быть, бессознательно замаскирована…»
18 октября Миронов играл в «Бешеных деньгах», 20-го – в «Трехгрошовой опере», 23-го – в «Горе от ума», 24-го – в «Бешеных деньгах», 27-го и 31-го – в «Трехгрошовой опере».
В том же октябре Миронова нашла еще одна награда. По итогам фестиваля «Московская театральная весна-81» ему был присужден диплом первой степени за исполнение роли Мекки-ножа в спектакле «Трехгрошовая опера».
Тогда же в Москву из Софии приехал приятель Миронова композитор Найден Андреев. Вот его рассказ об этой встрече:
«Еще по приезде я позвонил Андрею из гостиницы. Он сказал мне, что мы обязательно должны встретиться. Мне не пришлось его долго ждать. Он пришел ровно в назначенный час. Взволнованно рассказывал о гастролях театра в Алма-Ате, о своих встречах с публикой. Расспрашивал меня о болгарских друзьях и коллегах. Вместе слушали только что записанную им мою песню «Падает снег на пляж», посвященную памяти Джо Дассена, – он волновался, понравится ли мне исполнение. Но больше всего он обрадовался известию, что у нас родилась дочь Андреана. По этому поводу он любил шутить: «Вы меня любите и поэтому свою дочку назвали моим именем, да?»
В октябре вышел твердый миньон «Андрей Миронов. Ну чем мы не пара», где звучали четыре песни в исполнении нашего героя: «Ну чем мы не пара?», «Вся жизнь моя», «Некогда» и «Песня о незнакомом певце».
Ноябрь начался для Миронова с роли Саввы Василькова в «Бешеных деньгах» – он играл его 2-го. Затем шли: Вишневский в «У времени в плену» (6-го), Леня Шиндин в «Мы, нижеподписавшиеся…» (8-го), Мекки- нож в «Трехгрошовой опере» (11-го). 12 ноября Миронов принял участие в программе «Поет товарищ кино», которая прошла на сцене Дворца спорта в Лужниках. Компанию ему составили: Николай Крючков, Евгений Матвеев, Олег Стриженов, Николай Рыбников, Алла Ларионова, Наталья Андрейченко, Владимир Ивашов и др.
13 ноября Миронов снова вышел на сцену родного театра – играл в «Бешеных деньгах». На следующий день днем он выступал в «Поет товарищ кино», а вечером играл «Ревизора». 18-го это были «Мы, нижеподписавшиеся…», 21-го – «Трехгрошовая опера», 23-го – «Женитьба Фигаро», 25-го – «Горе от ума», 27-го – «Ревизор».
Декабрь начался для Миронова с «Трехгрошовой оперы» – он играл ее 2-го. На следующий день, впервые после долгого перерыва (почти девять месяцев), Миронов вышел на Малую сцену Театра на Малой Бронной, чтобы сыграть в «Продолжении Дон Жуана». 5 декабря Миронов снова играл на сцене родного театра – в «У времени в плену». 6-го это были «Мы, нижеподписавшиеся…», 7-го – «Трехгрошовая опера», 11-го – «Горе от ума», 13-го – «Бешеные деньги», 14-го и 16-го – «Трехгрошовая опера», 17-го – «Продолжение Дон Жуана» (Бронная), 18-го – «Ревизор», 20-го – «Мы, нижеподписавшиеся…», 23-го и 27- го – «Бешеные деньги».
В декабре вышел второй номерной диск нашего героя «Андрей Миронов», где звучали 10 песен: «Вся жизнь моя» (О. Фельцман – Б. Дубровин), «Ну чем мы не пара?» (Е. Крылатов – М. Пляцковский; из к/ф «Честный, умный, неженатый»), «Друзьям» (А. Петров – П. Вяземский; из т/ф «О бедном гусаре замолвите слово»), «Финальный монолог и песня Мекки-ножа» (К. Вайль – Б. Брехт, перевод С. Апта и Ю. Михайлова; из сп. «Трехгрошовая опера»), «Старый граммофон» (И. Якушенко – Н. Олев; в дуэте с Л. Гурченко), «Песня о незнакомом певце» (Н. Андреев – Ю. Энтин), «Большая дорога» (А. Петров – М. Светлов; из т/ф «О бедном гусаре замолвите слово), „Куплеты администратора“ (Г. Гладков – Ю. Михайлов; из т/ф „Обыкновенное чудо“), „Ну почему ко мне ты равнодушна?“ (В. Шаинский – М. Матусовский), „Некогда“ (Н. Андреев – Ю. Михайлов).
1982
В конце декабря из больницы наконец-то выписали Александра Менакера. Практически сразу же он с женой вернулся в Москву, и они сильно удивили своих друзей, пригласив их на встречу нового 1982 года к себе домой. Естественно, был на той встрече и Андрей Миронов, который явился в родительский дом на улице Танеевых чуть позже всех. Явился не один: с женой Ларисой Голубкиной и дочерью Машей Голубкиной. Застолье получилось очень теплым. Менакер чувствовал себя значительно лучше и в конце застолья произнес тост в честь хозяйки. Он поблагодарил ее за терпение и любовь, без которых он никогда бы так быстро не поправился. Завершил он свой спич пожеланием, чтобы новый 1982 год был лучше года ушедшего. Увы…
В те дни Миронов оказался включен в очередной кинопроект: в картине Александра Митты «Сказка странствий» ему предложили роль поэта, лекаря, философа и странника Орландо, помогающего девочке Марте (Татьяна Аксюта) найти ее брата Мая. 4 января на «Мосфильме» состоялись пробы Миронова и Аксюты. Они велись в телеателье с 16.00 до 20.00.
7 января состоялись очередные кинопробы с теми же участниками. Стоит отметить, что фильм был интернациональным – он снимался советскими кинематографистами в содружестве с румынами и чехословаками, – и съемки должны были вестись на территории трех государств. Миронова, да и всю съемочную группу это радовало – все-таки путешествовать по миру занятие приятное.
К зрителям, пришедшим в Театр сатиры, Миронов впервые в новом году вышел только 10 января в спектакле «Бешеные деньги». Затем почти десять дней он в спектаклях не участвовал – снимался в очередном фильме. Речь идет о картине Алексея Германа «Начальник опергруппы» (в прокате – «Мой друг Иван Лапшин»), где Миронову предложили сыграть журналиста Ханина. Как мы помним, Миронов сильно переживал по поводу того, что практически не снимается в настоящем кино, участвуя по большей мере в проектах режиссеров так называемого «второго эшелона». И поэтому приглашение Алексея Германа, который входил в немногочисленную обойму «продвинутых» режиссеров советского кинематографа, его одновременно и обрадовало и напугало. Обрадовало потому, что сниматься у него считал за счастье любой советский актер, а напугало потому, что за Германом в киношной среде закрепилась молва очень въедливого мастера. Свои фильмы он снимал так долго и дотошно, что не каждый
