— Все решено, — быстро сказал Зайяд.
— Прошу прощения? — пробормотала Мэрайя.
Зайяд продолжал говорить с доктором Адиром:
— Я живу рядом с ней, так что я буду готовить для нее, помогать ей…
— Вы уверены, что это будет правильное решение, сэр?
— Уверен. — Его ответ был окончательным и бесповоротным.
— Прошу прощения, — Мэрайя села на кровати, гнев явно читался в ее тигриных глазах и раздраженном голосе. — Во-первых, я не ребенок. Во-вторых, мне не нужна помощь.
Зайяд начал: Я просто предложил свою руку, чтобы помочь…
— Мне не нужны дополнительные руки, — отрезала Мэрайя.
— Боюсь, что они вам будут нужны, мисс Кеннеди, заявил доктор, накладывая тугую повязку ей на ногу. — Как я и говорил, вам необходимо соблюдать постельный режим, по крайней мере в течение двух дней. И если мистер Фандал не поможет вам, то тогда кто же?
Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но потом передумала. Хороший вопрос, который заставил ее чувствовать себя жуткой неудачницей. Действительно, Джейн уехала, а Мэрайя просто не может попросить ее вернуться домой, когда на кон поставлены такие деньги.
Девушка поморщилась от боли. Ее лодыжка так сильно болит. Черт возьми! Ведь действительно никто не может помочь ей, кроме… Она подняла глаза, встретившись с взглядом Зайяда, и ее сразу охватило тепло и умиротворение.
— Почему вы хотите сделать это для меня? — спросила его Мэрайя. — Ведь вы меня едва знаете.
Зайяд сел рядом с ней на постель. Доктор неслышно покинул комнату.
— Ты никогда не чувствовала необходимости помочь незнакомому человеку в беде, Мэрайя?
Каждый день, с тех пор, как она выбралась из тяжелой депрессии, в которую вверг ее бывший муж. После того как Мэрайя узнала, что он не только изменял ей со своим инструктором по фитнесу, но и собирался жениться на этой женщине, она почувствовала необходимость помогать людям, оказавшимся в подобной ситуации. Людям, которые чувствовали безнадежность и одиночество и остались без средств к существованию. Она снова вернулась в университет, закончила образование и несколько месяцев спустя открыла собственное дело.
Мэрайя откинулась на подушки и тяжело вздохнула.
— Мне нужно переговорить с доктором наедине, — сказал ей Зайяд, — а потом я вернусь, и мы поговорим об ужине, хорошо?
— Послушай, — сказала Мэрайя, когда он поднялся с постели, — я прошу прощения за то, что выгляжу неблагодарной, на самом деле я очень ценю то, что ты пытаешься для меня сделать…
— Но?
— Но я не доверяю тебе.
— Я понял.
Она приподнялась на локтях:
— Ты понял?
— Это у тебя в крови.
— Все дело в моем прошлом, — поправила она его.
В ответ Зайяд кивнул, и Мэрайя продолжила:
— Ты приехал сюда не просто так, и я не знаю, кто тебе нужен — я или Джейн, или ты раскаиваешься в каком-то ужасном грехе, который ты совершил, но помни — я буду следить за тобой, словно охотник за дичью.
От его улыбки веяло чувственностью.
— Ничего другого я от тебя и не ожидал, Мэрайя.
Она нервно сглотнула:
— Вот и хорошо.
— Кстати, единственный грех, от которого я никак не могу избавиться, — это постоянное желание получить то, чего я не могу получить. — Он еще шире улыбнулся ей и взглядом окинул ее фигуру, скрытую под белым полотенцем. — Но я никогда в этом не раскаюсь.
Мэрайя смотрела на него, когда он покидал ее спальню, оставив после себя невероятно сексуальную ауру. В течение четырех лет она думала, что все, что ниже талии, у нее умерло. Но теперь она поняла, что это не так. Мэрайя была живой и хотела снова чувствовать мужчину рядом с собой.
Но не просто мужчину.
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
От этой мысли ей стало страшно.
Глава пятая
— Что ты сделал?
Стоя на кухне, Зайяд держал в руках банку с супом и, прижимая плечом к уху мобильный телефон, пытался объяснить брату странную ситуацию, в которой он оказался сегодня вечером.
— Я согласился ухаживать за соседкой нашей сестры до тех пор, пока она не сможет передвигаться самостоятельно.
— Это безумие. Ты ничего не смыслишь в уходе за больными. Ты не умеешь ни готовить, ни убирать, ни вести легкие и необременительные разговоры. Она раскусит тебя в один миг.
— Может быть, но у меня не было выбора. У нее нет никого, кто мог бы ей помочь. У девушки нет родных, ее подруга уехала, и у нее нет мужчины.
— Нет мужчины? Ты сказал это так, словно это тебя радует.
— Ничего подобного.
— Я не верю тебе, брат. Ты хочешь соблазнить ее, я это чувствую. Она хорошенькая?
Зайяда обдало жаром с ног до головы. Это чувство привело его в замешательство.
— Она блондинка, небольшого роста, с прекрасными формами. Ее глаза цвета нежнейшего эмандского песка, а губы — как вино. Она более чем хорошенькая, брат. Но…
— Но что? Какие могут быть помехи?
— Она американка, а я султан. Это весомая помеха, но я скажу тебе еще одну. Она обозлена на что- то или на кого-то, а я не собираюсь успокаивать ее. — Он открыл шкаф и достал голубую чашку. — Не важно, насколько велико может быть мое желание, я здесь только для того, чтобы собирать информацию…
— Оставаясь там, в ее доме? — рассмеялся Сакир.
Чашка выпала из рук Зайяда и с грохотом упала в раковину.
— Это единственный способ удостовериться, что моя миссия будет успешной. Я должен быть поблизости, чтобы получить информацию. У меня всего лишь две недели, чтобы узнать все, что возможно, о нашей сестре, а потом я возвращаюсь в Эманд.
— Миссия — это главное. Это должно быть превыше всего. — Сакир оставил свой сарказм на некоторое время. — Ты хочешь, чтобы я приехал в Калифорнию?
Зайяд улыбнулся, услышав от брата такое предложение.
— Нет. Сейчас ты не должен оставлять свою жену. Ты и так скоро встретишься с нашей сестрой. — Он достал из ящика стола открывалку для консервов. — К тому же два шейха — это слишком для такого маленького городка.
— Точно, — засмеялся Сакир.
Зайяд выругался, когда куриный суп пролился на пол.
— Что случилось?
— Я пытаюсь открыть банку с чем-то, что называется куриный суп. Это любимое блюдо моей пациентки.
