11
За Преступление Надо Платить
Они выехали поздно вечером, и была уже глубокая ночь, когда Вашингтон остался позади. Перед машиной ехали двое, переодетые в тяжелые плащи и шлемы мотополиции, на их мотоциклах мигали синие огни.
На шоссе не было никого. Действовал комендантский час, к нему добавился режим чрезвычайного положения, и ночью по хайвэям могли ездить только правительственные машины.
На заднем сидении серого седана сидели двое: Уэнтворт и Ван Дам. Впереди, рядом с шофером, сидел толстый специальный агент государственного казначейства с пистолетом-пулеметом на коленях и радионаушником в ухе. Все эти люди, в том числе и оба мотоциклиста в форме полиции, были членами внутреннего круга. Ни у кого из них не было друзей или родственников в Лос-Анджелесе, и вообще им не было о ком беспокоиться.
На всех основных дорогах, ведущих из Округа Колумбия, стояли блокпосты, превратив любую улицу в ряд клеток с многими воротами, хотя эти ворота на самом деле представляли из себя желтые барьеры, охраняемые войсками в полном боевом обмундировании.
Наконец, позади остался последний блокпост, впереди протянулся пустой, закрытый для других хайвэй: бетонированная черная полоса, освещенная бледным светом нечастых уличных фонарей.
Рука Ван Дама лежала на белом металлическом ящике между ними, его пальцы нервно барабанили крышке, наигрывая вечернюю зарю. Время от времени он говорил, «А вы уверены в этом, сэр?» Уэнтворту, который сидел с каменным лицом, уставившись на пустые эстакады и перекрестки, через которые они пролетали.
Когда Ван Дам повторил вопрос в четвертый или пятый раз, Уэнтворт взорвался:
— Черт побери! Заткни свое хлебало, большой осел! — проорал он со странным архаическим акцентом. Потом, уже нормальным голосом, добавил: — Простите, Ван Дам. Но у нас действительно нет другого выхода. Мы даже не предполагали, что заговоры зайдут так далеко! У нас и в мыслях не было, что владельцы маленьких магазинов могут вооружиться и начать сражаться. А водители грузовиков? ФАПС[42] должна была найти эти проклятые пиратские радиостанции и заставить их замолчать. Никто не должен был узнать, что полиция штата открыла огонь по федеральным военным силам! Мы должны были сжечь эти суды и их глупые предписания!
Уэнтворт покрепче сжал портфель, лежавший на коленях. Внутри находилась тщательно сложенная белокожая шкурка. А также золотой лук и колчан стрел, похищенные из хранилища Пентагона. Некому было сообщить о загадочном исчезновении Азраилу де Грею, который, впрочем, тоже исчез.
— Мне кажется, что на телевидении Вице-Президент выглядел очень неплохо. Столько людей кругом… — пальцы Вам Дама опять застучали по ящику.
— В Нью-Йорке, О.К. и кое-где в Калифорнии наших людей еще не убивают, — сказал Уэнтворт. — Пока. Городские центры. Слава богу, что есть контроль над оружием! Вооружены только торговцы наркотиками, но они знают, от кого получают очередной чек. Но остальные штаты, как они осмелились сражаться? Хар-хар! В наше время пистолеты — обычные игрушки. Ничего, мы им покажем, что такое настоящее оружие!
Пока Уэнтворт говорил, Ван Дам резко сбросил руку с ящика, как если бы тот обжег ему пальцы. Потом уставился на ящик расширившимися глазами и тяжело задышал.
— А вы уверены в этом, сэр? — опять спросил он.
— Ты сходишь с ума! Засунь свои опасения себе в…!
— Но мы никогда даже не предполагали, что эта штука окажется у нас! Только Президент и Вице- Президент могут носить белый ящик!
— Мы оба знаем коды доступа, — успокоительно сказал Уэнтворт. — Мы можем перепрограммировать ракеты на новые цели и открыть огонь прямо отсюда, спасибо компьютерам. Персоналу стартовой шахты приказано быть наготове и помогать в запуске. КВК на уровне готовности Один. Другие страны напуганы и едва ли осмелятся вмешаться. Никто не захочет вмешаться в первую атомную войну в истории.
— А… а персонал шахты подчинится приказу?
Уэнтворт странно рассмеялся.
— Там есть один, который сделает это с удовольствием, и мои матросы… хм. У нас есть по меньшей мере одна точка с преданным персоналом. Им приказано соблюдать полное радиомолчание. Никаких дополнительных приказов, никаких изменений кодов. Только сигнал из этого ящика.
Ван Дам содрогнулся.
— Прошлой ночью мне приснился странный сон: по улицам бегало кошмарное чудовище, с его клыков капала кровь. И там, где оно появлялось, люди сбивались в толпы, вооружались и поджигали собственные дома…
Агент казначейства повернулся и постучал в стеклянную перегородку, отделяющую передние сиденья от задних. Уэнтворт опустил стекло.
— Сэр, я потерял контакт с блокпостом 235-12, — сказал агент. — Может быть, что-то случилось с радио, но не похоже. Я бы ничего не сказал, но несколько минут назад мы потеряли связь с 235-11.
— Может быть совпадение? — спросил Ван Дам.
— Одиннадцать, потом двенадцать? Значит кто-то позади нас… — предположил Уэнтворт.
Агент с сомнение покачал головой.
— Может быть, но тогда они едут чертовски быстро. Десять, пятнадцать минут? Между блокпостами двадцать миль. Значит их скорость где-то сто миль в час. И спутник не видит на дороге никаких фар.
Уэнтворт и Ван Дам дружно повернулись и поглядели в заднее стекло.
За седаном простиралась длинная лента хайвэя, темная, пустая, быстро убегающая во тьму. И ни единого огонька.
— Быть может, стоит отправить одного из мотоциклистов назад, пускай посмотрит? — предложил Уэнтворт.
— Это не слишком мудро, сэр, — ответил Ван Дам. — Быть может лучше вызвать подкрепление?
— Подкрепление! — недовольно отозвался Уэнтворт. — Вспомните, что никто не знает, что мы едем в этом направлении. Азраил вообще запретил нам и мечтать об Эвернессе! Как вы думаете, почему мы не взяли Борт Номер Один?
Агент поговорил по радио с одним из мотоциклистов эскорта. Ван Дам со странной опустошенностью смотрел, как один из мотоциклистов отстал, развернулся и поехал обратно по встречной полосе. Синие мигающие огни постепенно растаяли вдали.
Поползли медленные минуты.
Внезапно агент прижал руку к уху.
— Я не получаю ответа по радио, сэр. Похоже мы потеряли его, — сказал он, поднял пистолет- пулемет и вставил обойму.
Уэнтворт наклонился вперед.
— Гони! Как можно быстрее!
Ван Дам во все глаза глядел через заднее стекло.
— Но за нами ничего нет. Дорога пуста…
Человек, одетый полицейским и ехавший впереди, вытащил гладкоствольное ружье из длинной кожаной кобуры, прикрепленной к мотоциклу, пригнулся к рулю и, управляя одной рукой, посмотрел через плечо, налево и налево. Мотоцикл слегка вильнул.
— Шофер! Я же сказал! Как можно быстрее! — крикнул Уэнтворт.
Мотор взревел. Отдача вдавила их в кресла. Они поравнялись с мотоциклом и начали обгонять его.
Агент в ужасе вырвал наушник из уха.
— Что случилось? — проскрипел Уэнтворт.
— Сэр, н-нас засекли. Он — он влез на нашу волну — и он сказал — он назвал меня по имени…
— Что? Что! — крикнул Уэнтворт, наклонивший вперед.
— Он сказал, чтобы мы сдавались…
