— А вот теперь пойдем, — произнес Юкенна и взял Кенета за руку.
Кэссин не владел искусством мгновенных шагов. Им не владеет ни один ученик, пока не найдет своего места средоточия и не станет магом. Это искусство снисходит на мага в момент обретения им средоточия, как и способность на любом расстоянии чувствовать, что какой-то другой маг взялся за свое дело. Поэтому Кэссину было всегда интересно полюбоваться, как маги приходят и уходят. Гобэй его этим зрелищем не избаловал: хоть он и был настоящим магом — пусть и с придурью, — но способом мгновенного перемещения пользовался редко. Кэйри поставил дело таким образом, что не он идет куда-то, а к нему приходят просители. Тем же, кто пытался вызвать мага к себе, Гобэй неизменно отвечал пословицей: «Королевская корона к тебе не прибежит и сама на голову не прыгнет. Тебе она нужна — вот сам за ней и иди». И когда смирившийся проситель приходил к нему, Гобэй назначал ему плату за свои услуги вдвое против обычной, чтоб впредь неповадно было, Кэссин только дважды видел, как Гобэй за один шаг преодолевает долгий путь, и теперь он во все глаза смотрел, как Кенет берет Юкенну за руку, делает шаг и вместе с принцем растворяется в воздухе еще раньше, чем его нога коснулась земли.
Вернулся Кенет через несколько мгновений, ступив на то же место, с которого ушел.
— Здорово! — восторженно выдохнул Кэссин.
— А ты зря наладился попасть в город тем же способом, — несколько охладил его восторг Кенет. — Мы с тобой пойдем, как все добрые люди ходят.
— Жалость какая! — искренне вздохнул Кэссин. — А почему?
— А потому, что это небезопасно. Я ведь Гобэю так и попался.
Когда я переходил границу за один шаг, он меня учуял. Сейчас я шагнул не так далеко, сил на это понадобилось меньше, и для прочих магов это было не особенно заметно, но если мы будем шастать туда- сюда с помощью магии, нас не смогут не заметить. Хотя поблизости настоящих магов вроде нет, а бывшие ученики бывшего Гобэя вряд ли сумеют нас почуять, рисковать понапрасну все-таки не стоит.
— Согласен, — вздохнул Кэссин. — А все-таки жалко.
— Ничего, — утешил его Кенет. — Вот как покончим с этим безобразием, обязательно пройдемся так, как ты хочешь.
Обещание его было несколько невнятным и туманным, но Кэссина оно устраивало.
Распрощавшись с Кенетом у дверей посольства, Юкенна призадумался. Он уже выработал весь свой дальнейший план до мелочей... за исключением самого первого шага — он не знал, как ему проникнуть внутрь посольства. А между тем проникнуть нужно было быстро и незаметно. Несколько лишних минут ожидания грозили обернуться для Юкенны непоправимой бедой.
Судьба обычно покровительствует тем, кто относится к ней с доверием. Юкенна не придумал заранее, как ему попасть в посольство, положась в этом трудном деле на удачу, и благосклонная судьба не замедлила послать своему любимцу ту толику удачи, в которой он так нуждался.
Из посольства вперевалочку вышел охранник. Юкенна уже собрался было окликнуть его, когда взгляд охранника упал на странного оборванца с поистине королевской осанкой. Не успел Юкенна произнести ни звука, как охранник схватил его и зашвырнул в посольство.
— Тише, ваше высочество, — прошелестел охранник одними губами у самого уха Юкенны.
Тот кивнул. Конечно, он не предполагал, что охранник принял его за подозрительного субъекта, вынашивающего коварные планы, хотя... кто его знает, какие мысли могут прийти в голову охраннику посольской резиденции, когда один посол уже исчез таинственным и необъяснимым образом? Зато теперь Юкенна был уверен: подобные мысли не посещали бдительного стража. Тот попросту узнал его — и приступил к действию мгновенно. Ничего не скажешь, отменный служака. Хорошую охрану держит в своем дворце господин Хакарай, полномочный посол князя-короля Юкайгина при дворе короля Югиты.
— Где посол? — тоже еле слышно прошептал Юкенна. — Он мне срочно нужен.
— Вам повезло, ваше высочество, — ответил охранник. — Его светлость господин Хакарай только что изволили окончить завтрак и из своих покоев еще не выходили. Прикажете позвать или сообщить?
— Ни то, ни другое, — покачан головой Юкенна. — Веди меня к нему.
Охранник кивнул и повел Юкенну по коридорам посольского дворца с таким невозмутимым видом, словно сопровождать облаченных в лохмотья принцев ему приходится не меньше трех раз на дню. Его невозмутимость изрядно позабавила Юкенну: у себя в посольстве он охрану не держал, благо за его безопасность головой отвечали молодые расторопные отпрыски самых знатных семей Загорья и он еще не успел познакомиться с нравами и обычаями этого странного племени — дворцовой охраны.
Возле входа в личные покои посла Юкенна жестом отпустил бдительного стража, помедлил немного, покуда тот не удалится, а потом тихо отворил дверь и вошел.
Хакарай при виде Юкенны не сплоховал. Он не поднял шум, он даже не вскрикнул. Только губы его вытянулись трубочкой, и с них сорвался не то тихий свист, не то шипение — звук, столь памятный Юкенне еще по тем временам, когда они вместе с Хакараем распутывали заговор против князя-короля. И точно так же, как вчера, когда Кенет уничтожил наговорный перстень, Юкенна ощутил такое облегчение, что едва не заснул стоя. Это ведь не первый встречный стоял, опираясь на край стола, — друг детства, хитроумный Хакарай, Хакарай-кобра, прозванный так именно за шипящий свист, которым тот отчего-то привык выражать самые сильные чувства. Этот с малолетства знакомый звук вселил в Юкенну непонятную уверенность. Все должно получиться. Нет, не просто должно — все и получится, как задумано.
— Где ты был? — вполголоса спросил Хакарай — ну и замечательно: значит, здесь можно разговаривать, не опасаясь быть подслушанным. — Где тебя носило?
— Носило — это точно подмечено, — ответил Юкенна, усаживаясь поудобнее. — Сейчас все расскажу.
И он рассказал все — или почти все. Он ни единым словом не упомянул Кэссина и его неведомых друзей в городе и едва обмолвился о том, как на самом деле произошла его встреча с Кенетом и о чем они говорили: если у посла нет никаких секретов, пусть даже и от друга детства, какой же он тогда посол? Хакараю Юкенна доверял почти безгранично... но если бы не это самое «почти», переступить через которое он дозволял лишь очень немногим, едва ли Юкенна дожил бы до своих нынешних лет. Опасное это дело — расстраивать замыслы его благолепия господина Главного министра Тагино, и привычки оно навязывает неприятные.
— Но зачем ему это нужно? — изумился Хакарай. — Если уж ему так необходима война, почему он послал наговорный перстень не мне, а тебе? Я ведь гораздо ближе и с таким подарком нипочем бы не разобрался.
— Я о нем кое-что знаю, — ответил Юкенна. — И он об этом догадывается. Ему нужен не только повод для войны — ему необходимо сначала уничтожить человека, который знает, зачем ему нужен этот повод. Он не может быть уверен наверняка, знаю я точно или нет, но предпочитает не рисковать... и правильно делает. Потому что я и в самом деле знаю.
— И что же ты узнал о нем, сидя у себя в Загорье, такого, что я здесь рядом с ним ведать не ведаю? — Хакарай не язвил, не ехидничал.
Никогда на его памяти Юкенна подобными заверениями попусту не бросался, и потому Хакарай и на сей раз поверил ему безоговорочно. Просто ему было обидно, что Юкенна издали может сделать то, на что он сам не способен вблизи.
— Ты ничего не слышал о якобы полностью истребленном роде Хадаэ? — почти шепотом спросил Юкенна.
— Так он — Хадаэ? — Хакарай вновь издал свой знаменитый шипящий свист.
— Тише, — предостерег его Юкенна. — Именно так. Сам понимаешь, он метит на престол и никак не меньше.
— Тогда тебе надо исчезнуть! — встревоженно воскликнул Хакарай.
— Наоборот, мне надо появиться, — возразил Юкенна. — Мне надоело годами сидеть и мучительно соображать, что он еще учудит. Я собираюсь покончить с ним раз и навсегда.
— Ты хочешь вынудить его к действиям? — сообразил Хакарай.
— Верно, — ухмыльнулся Юкенна. — И не просто к действиям...
При воспоминании о недавней беседе с молодым магом Юкенна зажмурился от удовольствия, и его ухмылка превратилась в мечтательную улыбку.
— Я хочу, — медленно произнес Юкенна, — чтоб он очень старательно думал только об одном: как
