Лиза тоже потеряла родителей совсем маленькой. Но благодаря Мэри детство ее прошло весело.
— А была ли у вас любимая тетя или… кто-то из вашего окружения, кто жалел бы вас, когда вы разбивали себе коленку или возвращались домой с синяком под глазом?
Он отрицательно потряс головой.
— Нет. Вокруг были только слуги-мужчины, а родственникам было не до меня. Но… Только не смотрите на меня так. У меня была чертовски замечательная жизнь. Безо всяких драк. С братом Чаком, хоть он и старше меня на два года, мы прекрасно ладили. И с отцом тоже, когда он бывал дома. Мы хорошо веселились, на самом деле… гольф, теннис, работа.
— И вам никогда не хотелось… — Лиза остановилась, не зная, как выразить то, что она чувствовала, — женской заботы?
— Может быть, Чаку очень хотелось, — произнес Скотт с улыбкой. — И поэтому он три раза женился.
— Так вот почему вы боитесь даже смотреть на… — размышляла она почти про себя. — Ой, уже так поздно! — Лиза поспешно встала, испугавшись за свои слова. Это совсем разные вещи — просто задушевно беседовать с человеком или совать нос в чужие дела. — Я лучше пойду, а то завтра просплю, — сказала она и исчезла.
Скотт смотрел, как она уходила. Он ненавидел себя за то, что отпустил ее.
Удивительно! Какую чушь он молол? Чак искал, а он боялся!.. Вот уж действительно чушь!
Господи! Да у него было столько женской заботы, сколько он хотел. А когда ее становилось слишком много, он мог всегда дать задний ход.
Даже от Лизы. Она для него была двойным табу. Не только потому, что была деловым партнером, но и потому, что охотилась за мужем. А он не желал выставляться на рынке мужей в качестве товара.
Прекрасная, возбуждающая, живая Лиза. Что в запыленной машине под палящим солнцем, что в ночном баре в интимной беседе, она все равно прекрасна и желанна. Ему показалось, что они достигли какой-то близости, какого-то духовного родства.
И чего-то еще. Он здесь не попытался поцеловать ее. И не важно, как часто он хотел сделать это.
А значит, теперь нет нужды беспокоиться, что он не сможет работать рядом с ней или путешествовать вместе.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
По возвращении в Уилмингтон дела пошли как обычно: быстро и интенсивно. Скотт был неутомим, и Лиза едва успевала за ним. Она даже стала беспокоиться за него. Он был так напряжен. Так въедливо занимался каждым проектом. Беспокоился буквально обо всем. Как будто весь «Сейфтех» вымер и проблемы компании легли только на его плечи.
Ее раздражало, что все стремились перекинуть на него свои дела, за исполнение которых им хорошо платили. Лиза пыталась защищать его как могла. Но иногда ситуация выходила из-под ее контроля. Особенно из-за Ребы: «Мне нужно кое-что обсудить со Скоттом. Я смогу с ним пообедать?»
Ее двусмысленные замечания, типа «только мы вдвоем», удивляли Лизу. Однако она пыталась не обращать на это внимания. Ведь это ее не касалось.
Но Скотт относился к Ребе как к деловому партнеру. В этом было что-то примиряющее. Приглашал ее на ланч, если был свободен. А почему бы и нет? Реба занимала ответственную должность в отделе по найму иностранных рабочих. Она была умна, высококомпетентна. У них было много общих тем для разговора. Интересно, а о чем Реба разговаривает с другими людьми?
Но все равно, Лиза всегда выходила из себя, когда Реба врывалась в его кабинет по нескольку раз в день. Однажды Лиза осталась после работы со Скоттом, чтобы пересмотреть кое-какие бумаги.
— О, извините. Я думала… — Реба едва взглянула на Лизу. Потом повернулась к Скотту: — Я думала, что вы один. Мне нужно поговорить с вами.
— Да?
Реба даже отступила под его проницательном взглядом, но пришла в себя и улыбнулась.
— Я могу подождать, пока вы закончите. А потом… можно я угощу вас ужином? Мне нужно обсудить с вами проблему… интернирования.
Пальцы Лизы с силой сжали карандаш.
Скотт с неудовольствием спросил:
— Ну что у вас там случилось? Выкладывайте!
— Ничего не случилось. Пока еще. Но… — она снова взглянула на Лизу, — но это немного обидно.
— Господи, Реба! А что такого обидного в найме нескольких студентов?
Это прозвучало так резко, что Реба стала извиняться:
— Скотт, я не рискнула бы вам докучать. Но сегодня мне позвонил мистер Гловер. Завтра он приведет того мальчика, которого вы обещали взять на работу.
— Гловер? Ах, да. Помню. Он заботится об этом мальчике. Я пообещал ему, что ты все сделаешь.
— А вы знали, что мальчика выгнали из школы? К тому же он выпущен под честное слово из колонии для несовершеннолетних преступников.
— Допустим.
— Скотт, у нас и так слишком много подростков. Больше, чем мы запланировали, — сказала Реба. — Очень трудно найти для каждого свободное рабочее место.
— Честное слово, Реба, я не ожидаю многого от этих ребят. Но для них есть специальная программа. И это удобный случай понаблюдать за ними и кое-чему их научить.
— А чему вы хотите научить юного преступника?
— Надо показать ему, что в жизни есть много прекрасного и много разных путей достичь успеха, не занимаясь мелкими кражами.
— О, Скотт, ради Бога. Ведь вы не думаете всерьез, что мы сможем взять его на работу? Я смогу сослаться на перегруженность и…
— Наймите его. Гловер говорит, что мальчик переводился из одного детского дома в другой и это не принесло ему счастья. А у ребенка светлая голова. И если сделать усилие в правильном направлении… Да, наймите его, Реба! Мы сумеем уделить внимание и ему. — Он встал и открыл ей дверь. — Пожалуйста, извините меня. Я действительно очень занят.
Лизе на память пришли его слова, которые он сказал, открывая новую программу: «Наша молодежь — это наше будущее, для каждого из нас и для всей страны в целом. И она нуждается в том, чтобы мы показали ей, что мир состоит не только из зла, но и из добра».
Когда Реба ушла, Скотт сказал, что думает прежде всего о бизнесе. Лиза улыбнулась. Она могла бы назвать это, скорее, состраданием.
Да, Скотт Гардинг был настоящим мужчиной. Мужчиной, который нуждается в нежной любовной заботе, подумала Лиза, когда он подошел к окну и потянулся. Он чересчур много работает. Только вчера вернулся из командировки в Дэнвер, а вечером уже успел побывать на собрании, забыв пообедать.
— Нам нужен перерыв, — сказала она. — Предлагаю пойти ко мне. Я что-нибудь быстренько приготовлю перекусить, и мы закончим работу.
— Хорошая идея, — ответил он. — Но может быть, нам лучше куда-нибудь пойти или заказать обед сюда? Пожалуй, вам, не стоит беспокоиться.
— А я не беспокоюсь. В ресторане будет много народу, шум, гам. Но если мы пойдем ко мне домой, то сможем практически не прекращать работу. Пока я буду готовить, вы сможете отдохнуть.
На этот раз ее квартира сияла чистотой и порядком. Во всем чувствуется настоящий дом, подумал Скотт, рассматривая журналы, лежавшие на диване, и красивую вазу со свежими длинноногими розами, стоявшую на журнальном столике. Интересно, она купила их сама или кто-то подарил?
— Я сейчас, — сказала Лиза. — Почему бы вам не растянуться на диване и не отдохнуть, пока я буду
