многолюдном заведении прямо на пляже у самой окраины городка.
Весь день я провел на берегу, пытаясь выяснить, закроется в связи с забастовкой газета или нет. Перед тем как отбыть, я сказал Шварцу, что весь следующий день меня не будет; якобы я чувствовал, что заболеваю.
– О Господи, – пробормотал Шварц. – Вы, парни, совсем как крысы на тонущем корабле. Сала весь день занимался в темной комнате своей халтурой, а Вакдервица я застукал, когда он по международной в Вашингтон звонил. – Он покачал головой. – Ни в коем случае нельзя устраивать панику; почему бы вам, парни, не успокоиться?
– Я спокоен как индейский вождь, – отозвался я. – Просто мне нужен день, чтобы поправить делишки.
– Ладно, – устало выговорил Шварц. – В конце концов, это не мое дело. Поступайте как знаете.
Я подъехал к Элу и в одиночестве пообедал, а затем отправился домой и написал статью, которую Сандерсон хотел послать в «Таймс». Работа была несложная, и я в основном использовал тот материал, который он мне подбросил, – летнее снижение цен, больше молодых людей в отпусках, различные отдаленные места, которые неплохо бы навестить. Статья отняла у меня около двух часов, и когда я закончил, то решил сразу же отвезти ее к Сандерсону и немного выпить, прежде чем ложиться в постель. На следующее утро мне требовалось встать в шесть, но было еще слишком рано, и спать мне не хотелось.
Когда я прибыл к Сандерсону, там никого не оказалось, так что я забрел на кухню и сделал себе выпивку, а потом вышел на веранду и уселся в одно из кресел. Включив вентилятор, я положил на фонограф пластинку с популярными мелодиями.
Я решил, что, когда обзаведусь деньгами, непременно подыщу себе подобное местечко. Квартира, которую я снял только что, была хороша лишь для начала. Там не было ни веранды, ни сада, ни пляжа, а я не видел причины, почему бы мне все это не заиметь.
Сандерсон прибыл, когда я провел там уже добрый час. С ним был мужчина, который заявил, что он брат знаменитого трубача. Мы сделали свежую выпивку, а затем Сандерсон прочел мою статью и нашел ее превосходной.
– Надеюсь, прямо сейчас тебе деньги не нужны, – сказал он. – Может уйти неделя или около того. – Он развел руками. – Да много и так не выйдет – скажем, долларов пятьдесят.
– Годится, – отозвался я, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Посмотрю, чем бы еще тебя занять, – продолжил Сандерсон. – Прямо сейчас мы перегружены. Загляни, когда вернешься с Сент-Томаса.
– Славная работенка, – сказал я. – А то в газете дело совсем табак. Возможно, очень скоро придется от этого материала зависеть.
Сандерсон кивнул.
– Табак – это точно. Впрочем, насколько все плохо, выяснишь в понедельник.
– А что должно случиться в понедельник? – поинтересовался я.
– Пока не могу сказать, – ответил Сандерсон и тут же улыбнулся. – Впрочем, даже если б ты об этом знал, ничего бы не изменилось. Не бери в голову – с голодухи ты не умрешь.
Брат знаменитого брата по имени Тед молча пялился на берег. Затем он повернулся к Сандерсону и скучающим голосом спросил:
– Как там насчет понырять?
– Не очень, – ответил Сандерсон. – Чертовски много уже выловили.
Мы немного поговорили о погружении с аквалангом. Сандерсон авторитетно рассказывал про кессонную болезнь и погружение на рифе Паланкар. Тед два года прожил на юге Франции и однажды работал с Жаком Кусто.
Вскоре после полуночи я понял, что начинаю напиваться, и встал.
– Все, пойду, – сказал я. – У меня на рассвете встреча с Зимбургером – лучше немного поспать.
На следующее утро я встал поздновато. Времени на завтрак уже не оставалось, так что я торопливо оделся и схватил апельсин, который проглотил по дороге в аэропорт. Зимбургер в компании двух мужчин ждал у небольшого ангара в конце взлетно-посадочной полосы. Увидев, как я выбираюсь из машины, он кивнул. Я поспешил к ним присоединиться.
– Это Кемп, – представил меня Зимбургер своим спутникам. – Он наш писатель – между прочим, в «Нью-Йорк Таймс» работает. – Ухмыляясь, он наблюдал, как мы пожимаем друг другу руки.
Один из мужчин оказался ресторатором, а другой архитектором. Предполагалось вернуться в конце дня, как сказал мне Зимбургер, потому что мистеру Роббису, ресторатору, нужно было отправляться на вечеринку с коктейлями.
Мы полетели в небольшом «апаче», пилот которого походил на беглеца из «Летучих тигров».
Он всю дорогу молчал как рыба и словно бы не осознавал нашего присутствия. После невыразительного тридцатиминутного полета над облаками мы наконец устремились носом вниз к Вьекесу и с шумом пронеслись по небольшому коровьему выгону, который служил там аэропортом. Уверенный в том, что самолетик вот-вот треснет по швам, я ухватился за сиденье, но после нескольких бешеных скачков мы благополучно остановились.
Затем мы выбрались наружу, и Зимбургер представил нас дюжему мужчине по имени Мартин, который напоминал профессионального охотника на акул. На нем была аккуратно выглаженная униформа цвета хаки и мотоциклетные очки, а волосы его почти до белизны выгорели на солнце.
Общий план заключался в том, чтобы взять в баре у Мартина немного пива и сандвичей, а затем отправиться на другую сторону острова, чтобы взглянуть на земельный участок. Мартин отвез нас в городок на своем микроавтобусе марки «фольксваген», однако аборигены, которые должны были приготовить нам сандвичи, куда-то испарились. Мартину пришлось делать сандвичи самому; оставив нас в пустом баре, он в