Чем дальше я вчитывался в текст, тем, наверное, сильнее вытягивалось мое лицо.
— Скажите, юная леди, а вы любите плавать? — спросил я, наконец, чтобы не затягивать молчание.
— Обожаю! — искренне воскликнула она. — Больше всего на свете!
— Согласись, Питер, случай, можно сказать, единичный… — начал Родни, но я тут же фыркнул, а он приподнял бровь.
— Ошибаешься, Родни. Далеко не единичный. Вы, конечно, слышали о Гордоне Лэндсхилле?
— А кто о нем не слышал?! — хмыкнула девчушка, но тут же нахмурилась. — Но я уверена, что могу быть даже лучше него!
— Не сомневаюсь, юная леди, — улыбнулся я, — но дело в том, что у него проблема аналогичная. Он тоже задыхается вдали от моря.
— Откуда вы знаете?! — воскликнула миссис Уотерленд.
— Он сам мне сказал, — пожал я плечами и полностью завоевал доверие и преданность новой пациентки. — Если не верите, можете сами у него спросить, — я обращался непосредственно к Диане. — Сейчас он в Лондоне, но долго здесь, разумеется, не продержится, как и вы. И все же, полагаю, пара дней у нас есть, чтобы организовать вашу встречу. Если, конечно, вы не против.
— Ой, что вы!
В этом ее восклицании было столько непосредственности и искреннего желания, что я полностью растерял все собственные обиды, которые нес в кабинет Родни. А еще я чувствовал, что это тот случай, когда я смогу помочь. Правда, пока совершенно не понимал, как именно.
Родни тоже одарил меня тем взглядом, который я так ненавижу. Взглядом, достойным чудотворца. Интересно, он действительно считает меня хорошим вложением капитала, или все же не смог отказать человеку, которого уважает?
— Итак, юная леди, — я старался не смотреть на Этлери, чтобы не видеть торжество в его взгляде, — как на счет завтра? Я позвоню мистеру Лэндсхиллу и узнаю, какие у него планы. И помните, время у него ограничено так же, как и у вас.
— Конечно, доктор Уитлрок, как скажите!
— Доктор Питер, дорогая. И я сообщу вам время сегодня вечером, если вы не против.
— Я не против, доктор Питер! — восторг в ее глазах стоил любых усилий. А если Гордон заартачится, ему придется иметь дело со мной.
Нет, честное слово, мне нравилась эта девочка!
— Кстати, господа, у меня к вам вопрос, — я повернулся к явно расслабившейся паре. — В вашей семье кто-нибудь еще страдал от подобных симптомов?
Они переглянулись, некоторое время что-то старательно вспоминали. Потом мистер Уотерленд, пожал плечами.
— На счет симптомов я не уверен, но моя тетушка жила на побережье южного Уэльса и категорически отказывалась выезжать куда-либо из своей деревушки.
— Даже на нашу свадьбу не приехала, — обиженно поджала губы миссис Уотерленд.
— Вообще, моя семья из Южного Уэльса, мои предки всегда жили на побережье, так что, если подобные симптомы и были, о них просто могли не знать.
— Что ж, благодарю вас. Надеюсь, эта информация мне поможет, — я постарался улыбнуться как можно приветливей, но что-то мне подсказывало, что эти люди совершенно не в состоянии понять собственную дочь. Да и не пытаются этого сделать. — Я позвоню вам вечером и сообщу, когда мы встретимся завтра с Дианой, я снова подмигнул девчушке так, чтобы ее родители этого не заметили. — А заодно решим, как будет проходить лечение. Она же не выдержит в Лондоне слишком долго, а я не так часто покидаю город.
Когда дверь кабинета закрылась за гостями, Родни сразу взял быка за рога.
— Питер, что случилось?
— О чем ты Род? — не сразу понял я.
— Я слишком хорошо тебя знаю и видел, в каком состоянии ты ворвался в мой кабинет. Будь я один, ты бы, пожалуй разнес здесь все к чертовой матери.
Я на мгновение задумался. Злость на таинственного благодетеля куда-то испарилась. Как ни странно, все дело было в девушке. Именно потому, что я попал на работу к Родни, я получил возможность помогать таким, как она. Какие бы цели ни преследовал неизвестный доброжелатель, мне они принесли только чистые плюсы. К тому же, зная Родни, я был готов поверить в то, что этот человек действительно достоин уважения.
— Питер? — Родни явно устал ждать ответа.
— Забудь, Род, все уже прошло, — постарался я уйти от темы.
— Ну уж нет! — возмутился Этлери. — Ты заявляешь, что твой отец жив, берешь полдня на решение личных проблем, а потом врываешься ко мне озверевшим. Могу я хотя бы узнать, в чем я-то провинился?!
— Хорошо, — я вдруг подумал, что не помешало бы узнать еще одно мнение о таинственно мистере Дебритеанна. — Расскажи мне, что он из себя представляет?
— Кто? — не понял Родни, помотал головой и почему-то спросил: — Ты имеешь в виду отца?
— А ты его знаешь? — насторожился я.
— Нет, — Этлери пожал плечами, — но у меня создалось впечатление, что ты думаешь иначе.
— Я имел в виду не отца. Я хочу знать, что из себя представляет Вел Дебритеанна.
— А кто это? — совершенно равнодушно поинтересовался он.
Я опешил. Либо Лакруа соврал, и никто ничего Родни не рекомендовал, либо с ним имел дело кто-то другой. А может, я просто никогда не замечал, какой Этлери великолепный актер.
— А разве не он посоветовал тебе взять меня на работу? — задал я провокационный вопрос.
— Посоветовал? — Родни явно смутился.
— Колись, — прорычал я. — Я точно знаю, что была некая рекомендация присмотреться к молодому ординатору. Я хочу знать, от кого она исходила.
Родни вздохнул. Отвел глаза. Хмыкнул. Покосился на меня. Снова вздохнул. Потом перевел на мое лицо жалобный взгляд.
— Эта история не добавит мне твоего уважения, — с тоской произнес он.
— Мне все равно, — я пожал плечами. — Мое уважение к тебе не зависит от давних историй. Я в любом случае благодарен тебе за предоставленный тогда шанс.
— Самое интересное, что я тоже ни разу не пожалел об этом, — хмыкнул Этлери. — Знал бы, чем все закончится, специально проиграл бы.
— Проиграл? — не понял я.
— Угу, — Родни снова тяжело вздохнул. — Я проиграл в покер твое назначение.
— Не понял, — я тяжело опустился в кресло.
— Была какая-то вечеринка, довольно большая и шумная, — Этлери не смотрел на меня, и я кожей чувствовал, как ему стыдно, и не хочется говорить об этом. Но он уже успел заинтриговать меня, поэтому я уточнил:
— Что за вечеринка?
— Кажется какой-то корпоратив. Врачи, производители медтехники и торговцы. В общем, довольно разношерстная публика. Много выпивки, немного журналистов, танцы и прочие развлечения. Как оказался за карточным столом, честно говоря, не помню. Проиграл. Понял, что не хочу больше впустую транжирить деньги. Но там царила такая веселая атмосфера… Уходить не хотелось, — признаться, я удивился. Тот Этлери, которого я знал без малого шесть лет, ни за что не подписался бы на авантюрную азартную игру. — И тогда русский то ли торговец, то ли производитель… не врач точно… В общем, он предложил сыграть на желание. И я снова проиграл, — он развел руками. — Вот собственно и вся история. Потом мы встретились утром и поехали в госпиталь, где ты тогда работал, и мне указали на тебя.
— Так, давай подробней. Что за русский? Как он выглядел? Как его звали, помнишь?
— Звали… — Этлери задумался. — Павел. Его звали Павел. А вот фамилию не помню, хоть убей. Мы как-то очень быстро стали обращаться друг к другу по имени. Я же говорю, вся атмосфера была такая…
