знаю, Макс или Ася — куда-то выходил. А близнецы все рассказывали и рассказывали, сменяя друг друга. Шарль, так же как и я, старался не пропустить ни слова из этого захватывающего и такого невероятного рассказа. Я узнал о крестной серьезной девушки Аси, о прекрасной Серебряной леди, о влюбленной чете вервольфов, о том, как ушел мой отец, и какие скелеты на самом деле хранятся в шкафу Лэндсхиллов. Узнал и о самоотверженном Веле, точнее Велкалионе, эльфе, добровольно обрекшим себя на изгнание в нашем мире ради таких, как я.
Во все это хотелось верить. Но я не мог. Мне привели в доказательство совсем не человеческие уши гостей, вполне логичное объяснение странному синдрому Гордона и юной Дианы, предложили даже убить кого-нибудь из близнецов. От последнего я отказался.
Они были очень убедительны. Лакруа косился на меня со странным сочувствием. Наконец, я не выдержал и повернулся к нему.
— Почему вы во все это верите, Шарль? Как вообще в такое можно верить?
Он усмехнулся. Покачал головой.
— Я видел чешую на теле Уме. И Дэн видел трансформацию. А еще я знаком с леди Маргаритой. Это все невозможно просто объяснить, Питер. Это нужно видеть.
Близнецы переглянулись.
— Попробуем? — спросил один из них у другого.
— Конечно. Марта же, наверное, места себе не находит, — кивнул тот.
И тогда они прикрепили к стене рисунок.
Я неверяще смотрел на это ослепительное сияние. Минуты сползали в вечность, а я застыл, не в силах ни сказать что-то, ни сделать шаг. Я действительно не мог ни поверить, ни принять того, что должно было произойти. Я — кентавр? Я стану получеловеком, полуконем? Весь мой лишний вес — это лошадиное тело, и жир никогда не станет мне больше мешать? Это было заманчиво. Слишком заманчиво. Я — маг? Мои прозрения не что иное, как прорицательские прозрения кентавра? Но скольких я смогу вылечить здесь теперь, зная о своих способностях, а там я стану лишь одним из многих. Так стоит ли оно того? Там, за гранью был новый мир с новыми возможностями, было неизведанное. Здесь оставался привычный уклад жизни, любимая работа. Я подумал, что мне даже попрощаться не с кем, кроме, разве что Этлери и пациентов. Долги перед ними мешали сделать шаг больше всего. Но в то же время я давно понял, что незаменимых нет нигде. Незаменимым можно стать только для кого-то, а здесь, в этом мире, я этого не нажил.
Все столпились у меня за спиной, ожидая моего решения. Пауза затянулась.
— Идите, Питер, — негромко сказал Шарль, — уверен, вы никогда об этом не пожалеете.
Остальные молчали, ожидая моего решения. И тут в портале возникло движение, а спустя мгновение оттуда повалили люди. Нет, нелюди. Две ослепительно прекрасные женщины, одна — коренастая и некрасивая и… Я не мог поверить своим глазам. Кентавр. Нет, кентаврица… Юная. Трогательная. С по- детски широко распахнутыми глазами и каким-то странным крошечным смеющимся существом на крупе. За ней шел еще кто-то, но я смотрел только на девушку-лошадь. Я стану таким же. В ней было столько грации, изящества и детской непосредственности, что что-то словно оборвалось у меня внутри. Я невольно сделал шаг навстречу.
— Питер! — завопил кто-то. — Ох, Питер!
У меня на шее повисло миниатюрная девушка. Не человек. Смешная. Ушастая, но совсем не по- эльфийски. Почему-то возникло ощущение, что я откуда-то ее знаю.
— Здравствуйте, — растерянно ответил я.
— Ты совсем меня не узнаешь, малыш? — засмеялась она, и я окончательно обалдел от этого заявления. Малыш? Да я ж ее одной рукой поднять могу! — Я — Джесси, Питер. Когда-то я катала тебя на Годзилле. Не помнишь?
Джесси? Годзилла? Я помнил девушку, которая часто возилась со мной, когда я приезжал на завод к Марку. Она была совсем молоденькой и казалась мне волшебницей. Лица я ее не помнил, но странное ощущение, наконец, получило свое объяснение. Стоп! Она казалась мне волшебницей?!
— Джесси? — выдохнул я. — Так ты…
— Как видишь, — она задорно улыбнулась. Все такая же юная, такая же маленькая и быстрая. — Я гоблин. Точнее, хобгоблин, а это значит, большая шишка! — засмеялась она, но вдруг стала серьезной. — Если бы не Марк, я бы никогда не смогла узнать, кто я, Питер. Ты не поймешь, как я благодарна ему, пока не почувствуешь сам. Мы можем быть счастливы только в своем родном мире, — ее серьезный взгляд наконец заставил чашу весов склониться в сторону перемен. Я был готов предложить ей руку, чтобы шагнуть в портал. Но тут Джесси снова просияла. — Пойдем, я тебя со всеми познакомлю, а потом уведу детей. Им совсем не место в этом мире.
— Детей? — не понял я.
— Мою Ахрукму и Шету. Конечно, Шета не ребенок, но… — на ее личике проскользнула вдруг такая боль, что я невольно прикусил язык и не стал задавать вопросов.
— Питер, я знаю, у вас должно было накопиться много претензий к отцу, — она отвела меня в сторону и села напротив. Я сразу понял, что называть ее можно только по имени и только Мартой. Другого она от друзей не потерпит. А стать ее другом хотелось. Очень хотелось. На каком-то инстинктивном, подсознательном уровне. Еще ее можно было называть фейри. Но я не стал этого делать, потому что так поступал мой отец. — Я хочу, чтобы вы знали, это я уговорила его не забирать вас сразу. Точнее, когда Марк, спасая Шету, шагнул в наш мир и потом уже не смог вернуться, я пообещала ему, что приведу вас, похищу, если он захочет. Но сама же объяснила, почему вам нужно дать время. И Марк со мной согласился.
— Согласился… — мне не хотелось с ней спорить. Ничто не могло заставить меня поверить, что она могла действовать во вред. Наверняка было что-то важное, раз она не стала забирать меня. Но Марк просто согласился. Впрочем, я вдруг понял, что и сам готов соглашаться с ней во всем.
— Очень скоро вы поймете, Питер, как поможет вам полученное в этом мире образование адаптироваться в том. И какие способности накопились в вас за годы, проведенные здесь. Я не учла только, что портала придется ждать так долго. Мы ведь рассчитывали забрать вас до того, как проявится сущность кентавра, — она помолчала. — Скажите, Питер, вам будет очень трудно простить его?
Простить… Я не был готов прощать. Открывать для себя новый мир, собственную сущность? Пожалуй, да и то не до конца. История Шеты потрясла меня. Мне захотелось ей помочь. Но там была только Шета, а здесь у меня были десятки пациентов. Мгновенная убежденность, возникшая при встречи с Джесси, снова куда-то улетучилась.
— Марта… — начал я и замолчал.
— Что, Питер?
— Я еще не уверен, что хочу уйти с вами, — честно признался я.
— Клянусь, Питер, если бы я не боялась, что портал закроется, я затолкала бы вас туда силой! — неизвестно откуда появившаяся рядом с нами гномка решительно ткнула рукой в сияние.
Я огляделся. Все внимание снова было сосредоточено на мне. Ну, почти все. Ася прижималась плечом к гномке, словно боялась хоть на мгновение разорвать контакт, и все время косилась на нее. Один из близнецов, казалось, не видел вообще никого и ничего, кроме сестры Макса, юной Гретхен. Джесси с мужем уже вернулись в тот мир, уведя Шету и свою маленькую дочь. На мгновение я пожалел, что их нет сейчас. Джесси и Шета реально могли склонить меня к нужному всем решению. Молодая на вид пара — вервольфы, как мне объяснили — смотрела на меня умоляюще. Восточный красавец — я так и не понял, к какой расе он принадлежит — с любопытством.
— Он не закроется, — сообщил вдруг Лакруа, выводя меня из размышлений.
— С чего вы взяли, Шарль? — насторожилась Рената, а остальные разом повернулись к нему.
— Во-первых, вы можете оставить здесь Серебряную леди, и тогда он точно будет открываться в любой момент.
— Но я не могу! — вспыхнула беловолосая красавица.
— Раньше могли, а теперь боитесь? — усмехнулся адвокат.
Эльфийка на мгновение задумалась, а потом просияла и бросилась ему на шею.
