– Погоди-ка, – взял его за плечо Невзор, – не чуешь?
– Что?
– Вроде, дымком потянуло.
Середин втянул холодный влажный воздух.
– Может, показалось?
– Нет, и сейчас чую. Должно быть, топь кончается. Селение. А может, охотник костер жжет. Еще мясом пахнет.
– Направление сможешь определить? – Середин сглотнул слюну.
Невзор встал, скрылся в темноте, походил по островку.
– Вроде, вот там, на закате, куда мы и шли. Огня не вижу – или в ямке костер, или в доме печь, – но дымок оттуда тянет. Утром разберемся, – пообещал он, снова присаживаясь рядом с Олегом.
Всю ночь Середин ерзал в мокрой одежде, стуча зубами от холода. Невзор сопел рядом, ни на что не обращая внимания, и под утро Олег ему уже завидовал.
За ночь облака поредели. Едва солнце позолотило верхушки сосен, Невзор был уже на ногах, свежий, отдохнувший, словно и не было изнурительного перехода. Даже опухоль на плече спала, и дружинник вполне свободно им двигал. Пока Середин, кряхтя, поднимался, махал руками, пытаясь разогнать кровь, он сходил к воде, намочил голову. Подойдя к ведуну, протянул нож.
– Брей, – коротко велел он и наклонил голову, подставляя ее под лезвие. – Шапку-то потерял, так теперь не то что лошади – люди шарахаться станут.
Волчья шерсть скрипела под ножом, неохотно уступая сверкающей стали. Невзор провел ладонью по обритой голове, усмехнулся.
– Чудно. Я раньше совсем никогда не брился. А теперь будто голый. Ну, что, идем, посмотрим, кто там костры по ночам жжет? Мы с тобой чуть-чуть вчера не дошли – во-он он, берег, – показал Невзор рукой на зубчатую стену леса, до которой было меньше полета стрелы.
На этот раз он зашагал впереди, ловко перепрыгивая с кочки на кочку. Невзор перелетал через проплешины ржавой воды, упираясь слегой, словно прыгун с шестом. В движениях его была такая животная грация, что Середин опять, как и ночью, позавидовал ему. Волкодлак уже выбрался на твердую почву и исчез в подлеске, а Середин еще прыгал по болоте. Наконец ведун вышел на берег и с облегчением отбросил слегу.
– Иди сюда, – услышал он справа голос Невзора.
Олег пробрался через кусты. Здесь, на небольшом языке песка, вдававшемся в болото, он увидел Невзора. Тот сидел на корточках и ел что-то из деревянной миски.
– Угощайся!
– Откуда это? – присел рядом Середин.
– Местные оставили лоскотухам или трясовицам. А может, игошкам. Задабривают, чтобы к жилью не ходили, не баловали.
– Ты что, с ума сошел, берегинь да духов без лакомства оставлять? А ну, обидятся?
– Да я чуток токмо взял, – смутился волкодлак. – Они больше хлеб да молоко любят. Так я его оставил.
В миске был рассыпчатый творог и разваренное пшено. Олег поел, вытер руки о траву.
– Стало быть, кто-то печь топил?
– Нет, – покачал головой Невзор, – так близко к болоту жилье не ставят. Тут другое, – он поманил Олега за собой.
Раздвинув кусты, они очутились на небольшой поляне. Вокруг вкопанного в землю каменного очага стояли вырубленные из стволов идолы. Местный скульптор был явно не специалистом, поэтому все боги походили один на другого: едва намеченные головы, сложенные на животе руки, узкие прорези глаз, рта. Впрочем, Перуна Олег опознал по усам, на которые, судя по тщательности исполнения, у художника ушла львиная доля времени.
В очаге чернел пепел, зола, погасшие угли. Несколько обгорелых костей указывали, что чутье Невзора не обмануло – здесь сожгли жертвенного козленка или птицу.
– Дорогу найдем? – усомнился Олег.
– В дальних выселках к богам одной дорогой не ходят, так что тропинку вряд ли сыщем. Но раз здесь были только вчера, то следы должны остаться.
Невзор обогнул поляну по кругу, вглядываясь в землю и раздвигая кусты. В одном месте задержался, кивнул и, жестом позвав Середина, шагнул сквозь заросли. Изредка нагибаясь к земле, он быстро шел вперед, настороженно поглядывая по сторонам, указывая Олегу на сломанную ветку или след, отпечатавшийся во мху. Видимо, человек, принесший богам жертву, не очень таился – значит, знал, что чужих здесь не бывает и выследить дорогу к его дому вряд ли кто сможет.
Почти час они шли по едва заметным следам, наконец Невзор остановился и поднял руку. Середин приблизился к нему. Впереди открылось небольшое поле, распаханное под озимые; по краям торчали обгорелые пеньки – поле отвоевали у леса, срубив и спалив деревья. Впереди, за полем, виднелись три избы, хозяйственные пристройки: хлев, овин. Еще не потемневший от времени журавль склонил над колодцем длинную тощую шею. Над двумя домами курился дымок. Невзор, раздувая ноздри, втянул воздух.
– Похлебку варят, – сообщил он, – мясную.
Из избы вышел мужик в домотканой рубахе, перепоясанной кушаком, в холщовых портах, босой. Он подошел к хлеву, приоткрыл дверь. Оттуда выступил молодой парень в такой же одежде, они заспорили… Вдруг мужик обернулся к лесу и посмотрел, как показалось, Середину, прямо на него.
Невзор выругался сквозь зубы.
– Что такое?
– Сороки, – пояснил Невзор, – мать иху так. Слышишь, разорались.
Две черно-белые горластые птицы кружились над полем недалеко от них, оглашая воздух пронзительным стрекотанием.
Мужик и парень бросились в избу, из хлева выбежал еще один, почти подросток и кинулся за ними вслед. Из-за домов, видно с огорода, прибежали две девки и женщина постарше. Одна девка была явно на сносях – она тяжело переваливалась на бегу, придерживая руками живот.
– Пойдем, что ли, – проворчал Невзор, – пока кобелей не спустили.
Они вышли из леса и по пашне двинулись к избам. Навстречу им выскочили трое мужчин: парни натягивали на бегу луки, мужик в ржавом шлеме и коротковатой кольчуге нес на плече боевой топор с длинным топорищем. У парней на боку Середин приметил короткие мечи.
Невзор замедлил шаг, поднял руку:
– Мир вам, добрые люди!
Парни остановились, наложили стрелы и взяли пришельцев на прицел. Мужик неспешно выступил вперед, цепко глядя из-под косматых бровей. Ему было лет сорок, широкая лопатистая борода серебрилась сединой.
– И вам мир, – прогудел он.
– Лодку нашу разбило, целый день через болото шли. Приютите на день да на ночь – мы заплатим, – стараясь смягчить голос, сказал Невзор, покосившись на Середина.
– Заплатим, – подтвердил Олег.
Мужик придирчиво осмотрел их помятую, заляпанную тиной и ряской одежду, глаза его скользнули по рукояти сабли за плечом Середина.
– Дружинники? – спросил он, не скрывая неприязни.
– Просто путники.
– Что ж, вы и ночью по болоту шли?
– На островке пересидели, там, – Невзор махнул рукой, – возле капища.
Из сруба показались женщины.
– Нам бы только ночь скоротать и поесть чего, а там мы сразу уйдем, – повторил Невзор.
Мужик подумал, повернулся к спутникам, что-то сказал негромко. Луки опустились, лица парней расслабились. Видно, те привыкли доверять старшему.
