рукавах зипуна греет. Увидела его – в ноги бросилась. Оказалось, это за нее Невзор под саблю подставился.

– Я же, говорит, каждый день хожу, пособить чем, помочь, а меня Велена да брат ее гонят. – Невзор покачал головой. – Я и сам заметил: знахарка ко мне так и тянется, хоть виду не кажет. Она добрая, только уж очень ругается, если не по ее выходит. Стал я гулять помаленьку. С Малушей, с девахой этой, встречаемся. Они всей деревней в амбаре жили – от изб одни головешки остались. Стали строиться помаленьку, я, хоть и непривычен избы ладить, тоже помогать взялся. А жил покамест у Велены с братом. Она поняла уже, что потерян я для нее, но виду не подавала, только ночью часто плакала. А брат – так просто змеей шипел. Ты, говорит, уже в земле бы лежал, если бы не сестра. Весной, на Травень уже, прискакал дядька Часлав за мной. Пора, говорит, и на службу. Попрощался я с Малушей… Ты чего ухмыляешься?

– Нет, нет, – ведун поднял руки, – это я так, свое вспомнил.

– А-а. Ну, вот, хорошо попрощался, не обидел. Уговорились, что приезжать стану, как день свободный – деревня-то от Чернигова недалече. За день-ночь обернуться можно, ежели конь хороший. Вот и стал я наезжать к ней. Дядька Часлав все смеялся: чего ты, говорит, молодой, хомут на шею ладишь. Возьми девку, да и гуляй. А я не могу так. Только на Русальной неделе, перед Купалой, стала она моей. Сама захотела, я не торопил. Осенью думали свадьбу играть, да когда провожал я ее, перешел нам колдун дорогу. Велена еще по весне в чужие края подалась – горько ей было на наше счастье смотреть, – а братец ее меня не простил. Мы и опомниться не успели, как оборотил он и меня, и Малушу, а сам сгинул невесть куда. В деревню дороги нет – подались мы к дядьке. Ох, и серчал он, а что поделаешь. Так и сказал мне: ищи колдуна или сестру его, пущай порчу снимают. Малушу твою я спрячу, а ты ступай. В таком обличье не жить вам – камнями забьют…

– И ты пошел искать колдуна? – спросил Середин.

– Не будет он помогать, – вздохнул Невзор, – надо Велену искать. Сказывали, где-то под Туровом она.

– А чего ж к Днепру идешь?

– Думал, на ладью наняться. Что ж мне, как волку, по лесу пробираться, что ли?

– А на кровь не тянет?

– Бывает, – задумчиво сказал Невзор, – в полную луну сильно тянет. Но если раз попробую – все! Считай, съест меня тот волк, что внутри сидит.

– Да-а, – протянул Олег, – попал ты, Невзор. Хочешь, до Днепра с нами пойдешь, ежели крови нет на тебе? Но уговор: коли людской крови отведаешь – лучше уходи сам. Не пожалею.

– Не пугай, мне терять почти что и нечего. С вами не пойду – лошади меня бояться стали. Я потому к вам с подветра и подбирался. Пойду рядом, лесом. Если что, вы мне поможете, а то и я вам пригожусь.

– Договорились, – одобрил Середин, поднимаясь, – ну, пойдем, Невзор. Рыбки тебе так и не довелось отведать, а жрать-то хочется, поди. Только купцу не рассказывай, кто ты. У него брата оборотни всего неделю как заели.

– А сам он как вывернулся? Я ведь видел, как они его встретили, с собой повели.

– Я помог, – коротко объяснил Середин.

Вторуша без порток, в одной рубахе, едва прикрывавшей чресла, стоял в воде и бросал сеть. Широко размахиваясь, он профессионально закидывал невод, ждал, пока тот затонет, и споро вытягивал на берег добычу. Брал он не всю рыбу: по песку прыгали два огромных сазана и щука размером с молодого крокодила.

– Эй, купец, смотри, откусит щучка чего не надо! – крикнул Олег.

– Я ему откушу, – проворчал Вторуша, – чай, сгодится еще. Давай, рыбу доедай, и в дорогу. По холодку пойдем.

– Слышь, парень с нами пойдет, – добавил Олег, – по пути ему.

– Да пусть идет, мне-то что, – буркнул занятый делом купец.

Олег и Невзор присели на берегу и, прямо пальцами доставая из горшка рыбу, позавтракали.

Время было едва ли больше пяти часов. Над рекой еще слоился туман, рыба прыгала, гоняя малька – утренний жор. Середин любил раньше посидеть вот так, на заре, с удочкой, на прикормленном месте. Затемно он приходил на пруд возле бабкиного дома в деревне, налаживал снасть, забрасывал удочку и ждал. Над водой стелился туман, птицы еще молчали, ветер спал в березовой роще. Но стоило показаться солнцу – даже не показаться, а обозначить свой восход, – как разом, будто по взмаху дирижера, заливались птицы, и туман поднимался и пропадал, разгоняемый ветерком. Все осталось дома – за тысячу лет отсюда: и углепластиковое удилище, и японская леска-хамелеон, и острейшие крючки…

– Олег, запрягай пока.

– А? – опомнился Середин. – Рыбу-то не будешь готовить? Пропадет ведь на жаре.

– Ништо, – отозвался Вторуша, выбрасывая на берег еще пару рыбин, – не пропадет. – Ты, мил человек, скажи, как звать тебя? – обратился он к Невзору.

– Невзором кличут, – сказал тот.

– Вот, давай-ка ты рыбку успокой, да холстину принеси. Пожалуй, хватит ловить.

Невзор оглушил рыбу поленом, принес от телеги кусок грубой материи и, смочив его в реке, подал купцу.

– Вот, правильно. – Вторуша натянул порты и принялся рвать траву на откосе.

Разложив ее на холсте, он пристроил сверху рыбу, снова закидал травой и скатал материю в тугой сверток:

– Теперь не пропадет.

Олег вернул Невзору нож, тот прицепил его к поясу и исчез в лесу.

– Чего он? – удивился Вторуша.

– Не любит дорогой ходить.

– Да? А я подумал, коней пугать не хочет. – Купец внимательно поглядел на Середина: – Смотри сам, Олег.

– Ладно. Больно зоркий ты, – буркнул тот. – Хороший человек, не повезло ему. Вот, тебя провожу, а потом с его бедой разберемся.

Глава 3

До полудня ехали вдоль реки, что проглядывала иногда справа сквозь деревья. Раз дорогу впереди перебежали косули – метнулись, как тени, только белые хвостики мелькнули, пропадая в лесу. Вожак, правда, остановился на обочине, настороженно поглядывая на приближавшиеся телеги, но потом тоже исчез среди стволов.

– Твой Невзор шуганул, – сказал Вторуша, – эх, кабы лук да стрелы – так мясом, глядишь, разжились.

Река свернула к югу, отсекая сосны на крутом берегу от холмистых полей. Чуть подальше, затаившись меж двух пологих взгорков, виднелась деревня. Вторуша повеселел, подхлестнул кобылу: к людям вышли. Увязая в песке, телеги скатились к броду. Невзор, стоя по колено в воде на середине реки, махнул рукой: давай, двигай. Лошадей взяли под уздцы, чтобы не взбрыкнули от бегучей воды. Сивка, привязанная к последней телеге, заартачилась было, но Середин огрел ее плетью – давно напрашивалась, – и лошадь послушно вошла в реку.

Навстречу, от деревни, к реке спускалось стадо коров голов с десяток. Пастушок, мальчишка лет семи, бежал рядом, подгоняя отставших ивовым прутом.

– Слышь, малой, – окликнул его Вторуша, – что за деревня?

– Наша деревня, – буркнул парнишка.

– Понятно, что ваша, – проворчал купец, – что, может станем на ночь, аль как?

– Тебе виднее, – пожал плечами ведун, – мне не к спеху.

Через сжатое поле подъехали к околице. В огородах возле крайних домов копошились бабы. Завидев приезжих, женщины некоторое время вглядывались в их лица, приложив руки к глазам, и снова принимались за работу.

– Вот и у нас так, – прокомментировал Вторуша, – пока ведро – все в поле, или морковку-капусту рядят. Знамо дело – день год кормит. Вы пока посидите тут, я пойду, харчей спрошу и насчет ночлега.

Вы читаете Душа оборотня
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×