отвлекать Тину от невеселых дум, но знала, что, как только она остается одна, тоска и терзания совести возвращаются и одолевают ее. С одной стороны, конечно, хорошо, что она в Выглядовке, вдали от места, где произошла трагедия, возможно разрушившая ее жизнь. С другой – неизбежный разговор с Максимом только отсрочился, и, значит, впереди Тину ждало тяжелое испытание.
Но судьба, видимо, решила, что и так дала девушке слишком длинную передышку. Тем же вечером, когда Александра с мужем отправились в спальню, Тина сказала, что хочет посмотреть телевизор. На самом деле она делала все, чтобы заморочить себе голову и в изнеможении свалиться на кровать и уснуть без дум и сновидений.
Она бесцельно переключала каналы, как вдруг палец на телевизионном пульте словно свело судорогой и он потерял способность двигаться. Только жал и жал на одну и ту же кнопку. Сама же Тина, подавшись вперед, немигающе уставилась на экран. Там Роберт Редфорд как раз ворвался в квартиру к какой-то молодой женщине и пытался втолковать ей, что за ним гонятся недруги и что он нуждается в ее поддержке. А эта дура – иначе не назовешь! – все порывалась позвать на помощь или позвонить в полицию. Идиотка несчастная! Разве с первого взгляда не было ясно, какой мужчина перед ней! Такой благородный, такой отважный, такой умный… Такой… такой, каких просто не бывает на свете, вот какой!
Эти светлые пушистые ресницы, еле заметные веснушки, чуть вьющиеся волосы. А этот взгляд светло- карих глаз – то трогательно-беззащитный, то насмешливо-ироничный, то волевой и твердый…
Тина на одном дыхании просмотрела фильм до конца, видя перед собой совсем другого человека и переживая за него так, как если бы все происходило на самом деле и с ним. К началу двенадцатого с Робертом Редфордом все было в полном порядке. Он избежал беды неминучей и обрел свое счастье в объятиях наконец-то прозревшей красавицы тугодумки. Но тот, другой, так похожий на него, наверняка продолжал страдать.
Во-первых, из-за того, что она так жестоко обошлась с ним в вечер их судьбоносного свидания – не пришла и даже не предупредила, что не придет. Хорошо еще, если ему не стало известно о ее «приключении» в приемной. Хотя это навряд ли. А во-вторых, он же переживает из-за того, что она переживает, застав его с Бинкой. Может, ничего такого у них и не было. Мало ли по какой причине секретарша могла оказаться в его постели. Ей неожиданно стало дурно, например. А то, что на Максиме было лишь полотенце, так это потому, что он находился в ванной, когда она, Тина, позвонила в дверь. Вот если бы они лежали на диване обнявшись, тогда другое дело.
На ум невольно пришла сцена в приемной фирмы, но Тина отчаянным усилием воли прогнала ее прочь. Как это произошло, она и сама не понимала, так что не ей осуждать кого-либо.
И еще Тина поняла: если постараться – точнее, если очень хочется, – можно объяснить и оправдать все и вся. А раз так… Значит, вот она, настоящая любовь, которая превыше подозрений. Сердце чует правду, сердце не обманешь. Так почему же и ее не могут любить безоглядно, вопреки всему? Нет, Александра права: чудеса еще случаются на этом свете. Скоро, скоро ее терзаниям придет конец, и впервые за последние две недели она уснет со счастливой улыбкой на устах. А завтра чуть свет она отправится на станцию – хоть верхом на сером Романовом жеребце Волхине, хоть на новенькой «тойоте» Александры, хоть на битых Генкиных «жигулях», хоть пешком на своих двоих!
Тина порывисто вскочила с дивана и на цыпочках, чтобы не скрипнули половицы, поспешно поскакала в свою комнату. Сейчас она откопает в сумочке и включит сотовый, а затем позвонит Максимчику. Сейчас…
В коротком полутемном коридорчике что-то прокатилось по полу всего в шаге перед ней. Махонькое, мохнатенькое, как комочек пыли. Может, действительно пыль, а может, клочок собачьей шерсти. «Все, что угодно, только бы не паук», – взмолилась Тина, даже мысленно произнося последнее слово еле слышно.
Летние каникулы, проведенные в детстве и отрочестве в деревне у бабы Дуни, не смогли примирить Тину с существованием таких ужасных тварей, как пауки. Даже то, что соседский парень Колька запросто доставал прямо из паутины этих лохматых чудовищ диаметром сантиметра полтора, а с ногами и того больше, и преспокойненько держал их на ладони, не убедило ее, что бояться нечего. Это было превыше Тининых возможностей, и разум тут служить ей наотрез отказывался.
Увидев живой кругляшок с множеством корявых лапок, торчащих в разные стороны, она ударялась в панику и издавала душераздирающий вопль. С возрастом Тина научилась сдерживаться и теперь лишь замирала на месте, тяжело дыша открытым ртом. Затем, не сводя с паука выпученных от ужаса глаз, она старалась удалиться, не попав в поле его зрения.
Но чтобы сделать это, нужно было точно знать, кто стоит на твоем пути. И Тина осторожно протянула руку к выключателю. Ее худшие подозрения подтвердились. Паук от неожиданной вспышки света скукожился и подтянул лапки под себя. «Ага, – поняла Тина, – прикидывается негодяй мертвым. А как только я подойду, мгновенно оживет и кинется на меня!»
Она невольно зажмурилась, представив, как множество лап, покрытых жесткой шерстью, обхватывают ее. А затем чудовище, увеличившись в воображении Тины до размеров большой собаки, начинает оплетать ее липкой серой паутиной. Заставив себя открыть глаза, чтобы следить за недругом и пуститься наутек в случае его атаки, Тина увидела, что паука и след простыл. Вроде бы…
Однако она была стреляный воробей и все уловки этих мерзких созданий хорошо знала. Пошарив взглядом по полу и нижней части стен, девушка углядела две лапки, торчащие из-за плинтуса. Словно догадавшись, что ненароком выдал свое местонахождение, паук подтянул конечности и стал полностью невидим.
– Притаился в засаде, гад, – еле слышно обратилась к нему Тина. – Поджидаешь, когда я пройду мимо, да? И тогда как выскочишь, как выпрыгнешь. Даже не надейся!
Мысленным взором она видела свой миленький розовый мобильничек, засунутый в серебряную сумочку, упрятанную подальше с глаз под кровать. Но пройти мимо притаившегося паука Тина не смогла бы ни за какие коврижки. Сердце громко бухало в груди, заглушая любые мысли, руки стали липкими от волнения, ноги словно приросли к полу.
Неимоверным усилием воли отодрав их от деревянных половиц, девушка попятилась. Когда от паука ее уже отделяло метра полтора, она дотянулась до швабры, стоящей в углу коридорчика, и ею нажала на выключатель. Раздался легкий щелчок, и свет погас. Затем в два прыжка она оказалась на диване перед камином. Подобрав под себя ноги, Тина накрылась пледом и почувствовала себя, как моряк с потонувшего судна в крошечной шлюпке посреди моря, кишащего кровожадными акулами.
– Значит, не судьба мне позвонить сегодня Максимчику, – вздохнула она и закрыла глаза.
Несколько минут спустя крошечный черный паучок осторожно выбрался из-за плинтуса и пополз по своим паучьим делам, перебирая всеми восьмью – а может, и десятью – лапками.
Она стояла на другой стороне реки и, улыбаясь, махала ему рукой. На голубом небе ярко светило солнце, заставляя водную рябь переливаться сверкающими искрами. Сейчас, сейчас она переправится на его берег и они воссоединятся! Переправиться должна была именно она. Почему – неизвестно. Но во снах многие нелепицы воспринимаются как должное. Итак, он ждал, вне себя от нетерпения.
Вот она подошла к самой кромке воды – и в ужасе замерла, уставившись прямо перед собой. На его взгляд, пугаться было абсолютно нечего. Но она вдруг попятилась, прижав руки к груди, а потом, резко повернувшись, бросилась наутек и вскоре скрылась из вида…
Максим открыл глаза и не сразу понял, где находится. Оказывается, он задремал у себя дома перед телевизором. Часы показывали половину двенадцатого ночи. В кухне кто-то тихонько гремел посудой, лилась вода в раковину. Тина?! Он уж было вскочил, но тут вспомнил, что это Альбина. Просто обрывки приснившегося сна еще туманили ему сознание.
Конечно, в кухне была Альбина, которая так выручала его все эти две недели. Точнее, они вместе выручали друг друга. Родственные души, товарищи по несчастью, как и сказала Бина в тот злополучный воскресный вечер. Их обоих предали и бросили. Но Альбине было чуть проще, если, конечно, можно так выразиться.
В тот самый вторник, когда местонахождение Тины было выяснено, Венчик как ни в чем не бывало заявился вечером к Бине домой. Она даже поначалу дара речи лишилась от подобной наглости, а затем приперла нежданного гостя к стенке. Он не стал отнекиваться, как-то оправдываться. Да, было, признался
