над вами за то, что вы подсунули мне бокал с отравой! И так будет всякий раз, как только вам захочется устроить мне какую-нибудь проверку!
Выпалив это, она громко рассмеялась, стараясь подражать Ракел. Виржилиу, не ожидавший такого сильного хода от Рут, только и смог вымолвить:
— Ничего, я все равно выведу тебя на чистую воду!
Вандерлей уже понял, что долго шантажировать Андреа и Виржилиу он не сможет, а потому решил поживиться там, где для него не было практически никаких препятствий, — у Донату.
— Я тут обзавелся кое-какими деньгами, — сказал он Донату, — и хотел бы использовать их с выгодой. Знаю, что у тебя сейчас трудные времена — Маркус нанес тебе непоправимый ущерб…
— Да уж, — подхватил Донату. — Мне пришлось снизить цену за аренду лодок и нанять новых рыбаков, приезжих. Я собирал их по всему Рио. А ты хотел вернуть мне долг?
— Нет, наоборот, — усмехнулся Вандерлей. — Я хотел купить на эти деньги несколько лодок и стать твоим компаньоном!
— Ты совсем обнаглел! — возмутился Донату. — Сначала верни долг!
— Я вовсе не чувствую себя должником, — возразил Вандерлей. — И вообще мне хотелось бы положить конец подобным разговорам. Прежде я жалел тебя, не выкладывал всех доказательств, но сегодня ты меня вынудил. Хочешь взглянуть? — и он показал Донату фотографию, запечатлевшую момент убийства.
— Узнаешь себя? А это — несчастный отец Лунатика.
— Подлец!. Подонок! — закричал Донату, пытаясь выхватить фотографию из рук Вандерлея.
— Зря суетишься, — спокойно заявил тот. — У меня еще такие имеются. А эту можешь взять себе на память. Но сначала скажи, подхожу ли я тебе как компаньон?
— Подходишь, — выдавил из себя Донату. — Только тебе недолго придется тешиться своей победой, потому что сегодня ты подписал собственный приговор.
— Ладно, угомонись, — сказал ему Вандерлей. — Не боюсь я твоих угроз!
Отправившись в Рио за лодками, он на всякий случай заглянул к Андреа, хотя и не слишком рассчитывал на успех. Предчувствие не обмануло его: Андреа наотрез отказалась выписывать очередной чек, а кроме того, грубо оскорбила его, назвав дешевым мошенником, которого надо гнать из приличного дома пинками.
Разгневанный Вандерлей, не сдержавшись, ударил Андреа. Она истошно закричала, и на шум прибежал встревоженный Сампайу.
— Папа, избавь меня от этого бандита! — бросилась к отцу Андреа. — Он поднял, на меня руку!
— Ах так?! — вынужден был защищаться Вандерлей. — Тогда я расскажу сеньору Сампайу, в какую грязную игру ты втянула меня вместе со своим покровителем!
И он без утайки поведал обо всех интригах Виржилиу и Андреа. Сампайу слушал его, держась за сердце, а потом вдруг побледнел и стал тяжело оседать на пол…
Глава 16
Став виновником сердечного приступа Сампайу, Вандерлей поспешил убраться обратно в Понтал, но там его ждало очередное потрясение — встреча с настоящей Ракел, живой и невредимой.
Она вышла к нему из-за кустов, росших вблизи дома Андреа, и Вандерлей в то же мгновение узнал в ней ту, прежнюю Ракел, которую любил когда-то.
— Т-ты?.. — вымолвил он и огляделся по сторонам, ища свидетелей происходящему.
— Что? Испугался призрака? — расхохоталась она. — Не того боишься, мой милый! С призраком было бы легче справиться, нежели со мной. Да, я не скрываю, что намерена отомстить тебе за предательство.
— Ракел! Ты жива? Какое счастье! — бросился к ней Вандерлей, не принимая всерьез ее угрозы.
— Стой на месте! — осадила она его. — Не то я расправлюсь с тобой немедленно.
— Что же ты от меня хочешь? — спросил он, совсем сбитый с толку. — Я думал, что нужен тебе…
— Да, ты мне нужен, Вандерлей, — язвительно молвила Ракел. — Я хочу услышать, за сколько сребреников ты продался Виржилиу и Андреа. Ведь они тебя подкупили? Ну, говори правду!
— Прости, Ракел! — пал перед ней на колени Вандерлей. — Я пошел на это лишь потому, что тоже хотел разлучить тебя с Маркусом.
— Врешь, негодяй! Сколько тебе заплатили?
— Мне обещали ферму Арлет, но так и не дали. Виржилиу обманул меня…
— И правильно сделал! — удовлетворенно заявила Ракел. — Будешь знать, как предавать любимых!
— Ракел, прости!..
— А твоя невеста? Она тоже прогнала тебя?
— Да…
— Этого следовало ожидать. Андреа использовала тебя, чтобы вернуть Маркуса, но у нее тоже ничего не получится.
— Постой, постой!.. — вдруг начал соображать Вандерлей. — А почему ты оттолкнула меня в прошлый раз? Или… то была… не ты?
— Оставь свои догадки при себе, — оборвала его Ракел. — И не вздумай болтать кому-нибудь о нашей встрече!
— Ракел, любимая, ты уже уходишь? — Вандерлей, поспешно вскочив на ноги, попытался обнять ее.
— Убери руки! — строго сказала она. — Я позвоню тебе на следующей неделе.
* * *
«Она любит меня! — ликовал Вандерлей. — Теперь мы все начнем сначала и будем счастливы!»
А Ракел покидала его с двойственным чувством: с одной стороны, в ней кипела злоба и желание отомстить предателю, а с другой — хотелось броситься в его объятия и забыть обо всем на свете, как это бывало прежде. «Нет, я не должна расслабляться!» — приказала она себе и, чтобы окончательно избавиться от сомнений, решила искупаться.
Наплававшись вдоволь и вновь ощутив в себе силы для беспощадной борьбы с обидчиками, она вышла на берег. Издали увидела Тоньу, лепившего песчаную скульптуру, и не удержалась от искушения напутать его.
— Привет! — сказала она, подкравшись к нему сзади.
Тоньу вздрогнул, услышав ее голос.
— Говорят, ты победил на конкурсе и тебя даже взяли на работу инструктором? Будешь обучать лепке других сумасшедших?
Тоньу несколько секунд смотрел на нее, пребывая в шоке, а затем, с криком сорвавшись с места, помчался к рыбакам.
— Я знаю, что это ты надел мое кольцо Рут, и накажу тебя! — крикнула ему вдогонку Ракел.
Тоньу же, прибежав на причал, вымолвил: «Я видел живую Ракел!» и тотчас же упал без сознания.
Рыбаки решили, что Тоньу привиделся призрак Ракел, но когда парень очнулся, то повторил свое утверждение:
— Она была в том же самом купальнике, в котором утонула. И голос у нее был тот же — противный. И она знает все, что случилось после ее смерти.
— Ну правильно: тебе померещился ее призрак, — заключил Титу.
Однако Флориану не разделил его уверенности, припомнив, как странно вела себя в последнее время Изаура: куда-то уходила с тяжелой сумкой, в которой он однажды обнаружил судки с горячей пищей и чистые простыни. Тогда Изаура сказала, что несет все это заболевшей приятельнице, но теперь Флориану в
