— Садись. Пиво будешь? — спросил Костя.
Алик критически оглядел оставшуюся бутылку, подозвал бармена и заказал ещё четыре.
— Отдыхаешь? — спросил Алик.
— Только я прошу тебя, — скорбно произнёс Костя. — Не говори со мной о моих книгах, творческих планах и жаре! Хорошо?
Алик усмехнулся. Его пышные кавказские усы всколыхнулись, словно морской вал. Он по-своему понял просьбу Кости.
— Тебя она тоже достала? — Алик кивком указал на дверь, куда недавно исчезла Лариса. — Понятно… Она кого хочешь достанет! Так? Приходит к нам в кабак, садится, сидит… Так? А я сижу за столиком, отдыхаю, пока ребята аппаратуру настраивают. Так? И брата своего жду — в гости приехал, на три дня, погостить… Так? — Алик начинал сердиться и его акцент становился всё заметнее. — А когда брат пришёл, она к нему стала липнуть! А он ей говорит: «Жена есть, дети есть…» Отстань, да! Так? А когда брат пришёл, я его обнял и поцеловал. Потому что это мой брат, и я — его старший брат! Так? А эта дура теперь всем говорит, что мой брат — голубой! Ах, с-с-сучка! Я что, своего брата не могу обнять и поцеловать?! А, Костя? Скажи, да! Это значит голубой? Если мой брат её трахнуть не захотел, значит — голубой?
— Успокойся, Алик, — рассмеялся Костя. — Что ты на эту дуру обижаешься?!
— Говоришь, не обижайся! А она всем ходит и говорит: «у Алика брат голубой!» — Алик злобно шевельнул усами.
— Ты думаешь, её кто-то воспринимает серьёзно?! — удивился Костя. — Ну, Алик! Ну, ты даёшь!
— Что ей мой брат сделал?! — грустно опустил усы Алик. — Молодой парень, красивый, порядочный… Так? Русский язык лучше меня знает. Так? В Москве учился… Работает… Жена есть, двое детей…
— Машина есть? — поинтересовался Костя.
— Есть! Вольва!
— Круто! — кивнул Костя. — Она, наверное, подумала, что он важный человек! Начальник!
— Какой начальник?! — усы у Алика встали чуть ли не торчком. — Он водителем работает! Так? Банкира возит! Машину ему банкир дал!
Костя захохотал. Алик непонимающе уставился на него.
— Чего? — осторожно спросил он.
— Нет, ничего, — ответил Костя. — Это я так… Не обращай внимания… И на Лариску не обращай внимания! Дура она! Она про всех что-то болтает. Характер у неё такой.
— Характер… — Алик опять опустил усы. — Когда такой характер у маленькой девочки — понятно. Так? Маленький, глупый ещё, не понимает, что говорит… Так? А эта дура? Она что, тоже маленькая?
— Ладно, Алик! Брось, не переживай! Ты сегодня вечером работаешь? Костя постарался отвлечь его от мыслей о Ларисе.
— Нет, Костя. Сегодня работаю в другом месте. Ресторан знаешь? Загородный! Так? У него — юбилей. Так? Сегодня мы там играть будем.
— Ну?! — удивился Костя. — Тогда мы ещё там увидимся!
— Да?! — обрадовался Алик. — Слушай, это хорошо! Я для тебя так сыграю — пальчики оближешь! Так?
Костя хотел было сообщить Алику, что Лариса там тоже будет, но потом решил не расстраивать человека. Он сидел, смотрел на Алика и думал — как, всё-таки, странно! Посмотришь на человека — ни за что не скажешь, что он гитару в руках держать умеет. Ему бы на рынке фруктами торговать! А как зайдёшь к ним в бар, как он тронет струны, как начнёт… Здорово играет! Особенно классику в рок-обработке! Заслушаешься…
— Пойду я, Костя, — Алик успокоил свои усы и поднялся с места. — Надо уже ехать мне. Ты поедешь? Подвезти тебя?
— Попозже, — отказался Костя. — Спасибо.
Костя проводил взглядом Алика, допил пиво и посмотрел на часы. Было уже семь. Ещё полчасика есть, подумал Костя. Посижу ещё немного… Один…
12
Город Виденьск, как и любой другой провинциальный городок, не был избалован событиями такого масштаба, как десятилетний юбилей крупного ресторана. Естественно, что сам владелец ресторана тоже воспринимал это событие, как самый настоящий праздник. Поэтому он счёл возможным устроить бесплатную вечеринку для видных людей города (то есть, своих основных клиентов) и представителей прессы (тех, от кого зависела реклама заведения).
Ресторан этот был особенным. Начать с того, что располагался он за городом, а точнее — у самого шоссе, ведущего в город (или из города, как угодно). Роща, окружавшая ресторан, сравнима была по площади с небольшим лесом, а по аккуратности и ухоженности — с парком. Эта роща занимала всё пространство между рестораном и морским побережьем. Могучие деревья подступали почти к самому морю, тихо дышащему в прибрежный песок. Густая листва спасала от палящего солнца, а мягкая трава давала возможность плюхнуться на землю с блаженным стоном. Что особенно бывает приятно в жару.
Наличие этой рощи позволяло сделать самый обычный обед очень похожим на загородный пикник — в тени деревьев, недалеко от моря. Костя считал это главным достоинством ресторана. К недостатком же Костя относил один очень странный для него факт — заведение не имело названия. На стеклянном фасаде синели огромные буквы, складывающиеся в одно слово: «РЕСТОРАН». И всё. Народная молва окрестила его: «Загородным». Так он и известен большинству жителей Виденьска и туристам, слетавшимся сюда на курорт каждый год.
Костя немного опоздал к началу вечеринки, но на это никто не обратил внимания. Первые полчаса пребывания в ресторане ушли у него на то, чтобы перездороваться со всеми знакомыми, и только потом Костя смог присесть за столик. Рядом расположился Сергей Ольхов с какой-то девушкой. Молодая, симпатичная, с излучающими восторг глазками — в общем, всё, как обычно, продумал Костя. Сергей совершенно не меняется! Костя хотел его подковырнуть и спросить, а где же прежняя подруга? Но потом он вспомнил — где.
— Вино, водку, коньяк? — спросил Сергей.
— Тебе бы в баре работать, а не в газете! — пошутил Костя. — Пиво есть?
— Только пиво?! — огорчился Сергей.
— Да, — подтвердил Костя. — Жарко очень…
— Ну, дело хозяйское, — рассудил Сергей и, спохватившись, вдруг принялся знакомить Костю с девушкой.
Девушка оказалась очередным юным журналистским дарованием по имени Наташа. С сегодняшнего дня работает вместе с Сергеем в «Виденьских новостях». Обилие в ресторане столь известных в городе личностей повергало её в благоговейный трепет.
— А вы правда писатель? — зачарованно спросила Наташа.
— Правда.
— Прозаик? — не совсем понятно спросил Наташа, но Костя на всякий случай кивнул.
— Прозаик! — хихикнул Сергей. — А я тогда прокролик!..
Костя улыбнулся. Это была старая шутка Сергея. Дело в том, что Ольхов писал стихи и даже выпустил книгу. Но поэтом он себя категорически называть отказывался. Стихи Косте понравились, и он долгое время был погружён в размышления относительно того, почему Сергей валяет дурака вместо того, чтобы писать? Но Костя так и не пришёл к окончательному выводу.
— Что нового слышно в мире? — поинтересовался Костя, наливая себе пива.
В мире были слышны три новости. Ну, во-первых — история с Диной. Но об этом Костя говорить не захотел.
Вторая же новость касалась уже его самого и заключалась в том, что Самарский, опасаясь летать на самолёте, вынужден каждый раз отправляться по делам в Петербург на такси.
