Но сообразил он неверно. Магическая тьма есть отрицание света, в отличие от естественной, каковая есть просто отсутствие света, и факелы, как любой огонь естественного происхождения, зажечься не могли. По всему лагерю вскипели драки, неслись грохот, треск, звон и прочие звуки, сопутствующие разбою и грабежу. И было бы странно, учитывая состав воинства Мордальона, если бы одна половина его, воспользовавшись замешательством, не кинулась грабить другую. А другая активно возражала.
Первоначально я решила, что подобную диверсию учинили осажденные.
Надо полагать, то же подумал Мордальон. С той стороны, откуда направился он со своей свитой, донеслось:
– Это провокация! Без паники! Отступаем в правильном порядке!
Но правильным получился только беспорядок. Всадники и пехотинцы сталкивались друг с другом, спотыкались, летели на землю, кони и люди смешались в кучу.
Пора было, наконец, воспользоваться заклинанием ночного зрения и осмотреться. Хотя что-то часто я стала пользоваться этим заклинанием, как бы не подсесть на него… И тем не менее я прочитала нужный текст и сразу увидела кое-что интересное.
Треск поблизости объяснялся тем, что славный конунг Грабли с пеной на губах рубил боевым топором столы и фургон маркитанта. Беда с ними, с этими берсерками – никогда не знаешь, в какой момент их поведет. Лонгдринк тщетно пытался его остановить – меч рыцаря отскакивал от топора конунга. Фон Зайдниц, только что сидевший рядом, исчез. То ли присоединился к грабиловке, то ли заполз куда подальше.
Но еще более интересное зрелище предстало мне посредь потрясаемого побоищами и паникой лагеря. Там вполне целеустремленно двигалось несколько всадников в плащах с эмблемой гидры! Выходит, всю заваруху и впрямь подстроили гидранты? Но они направлялись не прочь от крепости, а прямо к ней! Я вгляделась, и…
Пора было завязывать с созерцанием. Но путь к коновязи мне преграждали Гоблинсон и Лонгдринк. Останавливать конунга с помощью колющего и режущего оружия – бесполезно, боли берсерк не чувствует, рубить его – долго… Пожалуй, рубить все же придется, только не Гоблинсона.
– Сюда! Ко мне! – заорала я, вскакивая на ноги.
Лонгдринк замер в недоумении, а конунг, размахивая топором, устремился ко мне. Вернее, туда, где я только что стояла. Я тем временем успела подрубить опоры, на которых держался навес, и все сооружение рухнуло на голову конунга. Вряд ли это могло вывести его из строя надолго, но мне много времени и не требовалось. Я бросилась к коновязи, едва не споткнувшись о Грабли, чьи ноги торчали из-под сломанных досок, отвязала Мрака и вскочила в седло, выкрикивая: «Мэтр Халигали! Подождите! Это я, Этель!»
Гидранты, сопровождавшие советника великого магистра, обернулись, держа оружие наизготовку, но доктор жестом предупредил их агрессивные намерения. Несомненно, все они так же видели происходящее с помощью магического зрения.
Я повернула коня к ним, и лишь подъехав вплотную, обнаружила, что за мной на своей кляче тащится Лонгдринк.
– Ты зачем здесь? – вымолвила я.
– Ты же сама кричала: «Сюда! Ко мне!» – удивился он.
– Разве ты меня видишь?
– Нет, но слышать-то я могу?
Гидранты взяли нас с Лонгдринком в кольцо, и мы поскакали по направлению к крепости.
– Быстрее! – подгонял их доктор Халигали. – Нужно успеть до ворот, пока тьма не рассеялась!
Затем он обернулся ко мне.
– Что вы здесь делаете, дитя мое?
– Исполняю ваше поручение, доктор.
Объясняться был некогда. Тьма исчезла столь же внезапно, как и наступила, когда мы еще не миновали нейтральную полосу. Лагерь Мордальона являл собою зрелище воистину прежалостное, и лишь это помешало армии вторжения открыть по нам массированный огонь. Однако нашлось несколько смельчаков, быстро опамятовавшихся и устремившихся за нами в погоню. Но тут ударили камнеметы со стен крепости, отсекая от нас преследователей. Это было эффектно, но на месте осажденных я бы так снарядами не разбрасывалась. Хотя о чем я? Как раз сейчас я и окажусь на их месте.
Ворота крепости приоткрылись, решетка была уже поднята, и мы спешно въехали в Балдино. Защитники салютовали нам мечами.
– Что это было, а? – Лонгдринк ошеломленно вертел головой. – То потухнет, то погаснет.
– Это шкатулка с темнотой, – пояснил доктор Халигали.
– Слышала я о таких штуках, но видеть не приходилось. А вы, доктор, еще утверждаете, что не маг.
– Увы, это так. Шкатулка была из запасов Анофелеса, к сожалению, последняя. Но кто ваш спутник?
– Это рыцарь Лонгдринк. Герой. Именно он должен был оказаться вместо меня на том сборище в Динас-Атасе.
Больше я ничего не успела объяснить. С лестницы сторожевой башни спустилось несколько гидрантов. Их предводителем был пожилой дядька с квадратной фигурой и квадратным лицом, рассеченном шрамами. Но мое внимание больше привлек его спутник, не потому, что он был так привлекателен, а потому, что им оказался дон Херес. Этого-то как с севера на юг занесло?
– Командор ордена фон Штепсель, – обозначил квадратного доктор. Имя тому никак не подходило. Возможно, оттого у командора был раздражительный характер.
