– Гримуар Логистиллы! Единственный существующий экземпляр! С ума сойти…
Я тем временем сняла с черепа очки, и протерла их рукавом. Окуляры были выточены из цельных кусков черного хрусталя.
– Нехорошо как-то, – поморщился фон Штепсель. – Похоже на ограбление покойника.
– Вы думаете, очки ему еще понадобятся?
Вопрос был чист риторический, и фон Штепсель не затруднился ответом.
– Как вы догадались, что книга здесь?
– Малагис умер, читая книгу, и его положили в пустую гробницу. А Кончино сказал, что от книги избавились. Напрашивается вывод, что от книги и от тела избавились одним и тем же способом.
– Как же нам быть?
– Прежде всего – закрыть саркофаг и оставить Малагиса покоиться в мире.
– Согласен, – сказал фон Штепсель. – У меня есть дела поважнее, чем ваши страшилки. Эй, парни, закрывай! И пошли отсюда.
На сей раз ему подчинились с явной охотой. Когда мы выходили из подземелья, командор обернулся ко мне.
– Книга – это я еще понимаю. Но очки-то вы зачем с собой потащили?
– Послушайте, командор, чем вам очки мешают? Пригодятся еще.
– Темные очки ночью? Совсем женщина спятила.
– Они для тьмы и созданы.
Но командор не слушал меня, отдавая приказы своим подчиненным. Видно, пробил час ночной смены караула.
– Вы как хотите, доктор, – сказала я, – но я пойду вздремну. Завтра с утра Мордальон двинется на приступ, чует мое сердце. Если же нет – поговорим о том, что делать с книгой. Да, возьмите очки, только перед тем как надевать, протрите их аквавитой.
Доктор не стал возражать, очевидно, ему не терпелось очутиться с книгой наедине.
Я точно поднялась раньше, чем генералиссимус Мордальон. Потому что солнечные лучи уже проникали сквозь бойницы, а шума атаки не было слышно. Поэтому пришлось решать проблему: идти искать чего- нибудь поесть, или проведать доктора, чья комната была напротив моей. Остановилась я на последнем. Заодно, может, там и позавтракаю, доктор в глазах местного начальства персона позначительнее моей, ему еду обязаны приносить…
На стук в дверь никто не отозвался. Я постучала еще раз, и, не дождавшись ответа, толкнула дверь.
Жилище доктора было попросторнее моей клетушки, а постель поудобнее моей лежанки. Но он ею не воспользовался. Похоже, доктор Халигали вообще не ложился спать. Он сидел в кресле, откинувшись на спину. А перед ним на столе лежала раскрытая книга.
Та самая книга, что лежала вчера на груди мертвого Малагиса.
Ядрена Вошь и Край Неминуемый! Неужели книга обладает способностью убивать? И я, вытащив ее из гробницы, оказалась пособницей гибели доброго доктора?
В этот момент Халигали завозился в кресле и чихнул.
– Мэтр, вы живы?
– Что, уже утро? – сонно спросил он. И тут же встряхнулся и потянулся. – Извините, задремал…
– Скажите лучше, вы читали книгу?
– Нет. Я был остановлен вот этим. – Он ткнул в раскрытую страницу.
– Что, какое-нибудь заклятье?
– Все гораздо проще.
Я склонилась над книгой. Оказалось, мэтр не продвинулся дальше титульного листа, который пересекала надпись выцветшими чернилами:
«Если ты храбр, переверни».
– Вот именно, – вздохнул Халигали. – Я прочел предупреждение и задумался: а храбр ли я? Малагис, величайший маг своего времени, умер, читая этот фолиант – смею ли я равняться с ним? Пусть я пытался изучить основы волшебства, но магическими способностями не обладаю. Пока я размышлял над этим, меня сморил сон. И теперь, при свете утра, я не могу сказать, что уверен в своей храбрости.
– Бросьте, мэтр. Тот фокус, что вы вчера проделали, чтобы пробраться в крепость, трус не совершит. Но вы правы. Вам рисковать не стоит. Дайте книгу мне.
– Не смейте, Этель! Я не могу подвергать женщину опасности!
– Успокойтесь, мэтр. Вы только что навели меня на интересную мысль. Возможно, Малагис погиб не вопреки, а благодаря тому, что он был великим магом. А я даже основ волшебства не изучала. Так, знаю пару-тройку заклинаний. И потому опасность мне не угрожает. Кроме того, вы меня подстрахуете. Как увидите какой-то непорядок – действуйте. Чертите руну «Абзац», читайте заклинания, или бейте меня по голове чем-нибудь тяжелым.
Я уселась напротив доктора, придвинула книгу и перевернула страницу.
