Рыбин Гранат и Хэм совместными усилиями совлекли рыцаря с седла, и он растянулся на травке у костра.
– Как же тебя угораздило, а, Лонгдринк? Ты же вроде раньше в эти квесты за Миленой не пускался?
– Я бы и теперь не пустился, прошу прощения, прекрасная леди, но проигрался Эйнстейну до последнего медяка. У, варяжская морда! – Он погрозил в пространство кулаком. – А кредита нет уже ни в одном заведении. А тут этот траханый… то есть святой пророк народ взбутетенил своими проповедями. Про Мать- и-Матрицу никто не понял ни… извините, прекрасные сэры. А вот насчет того, что выручать царевну никто не идет, потому что кишка тонка – это дошло. Зашевелились. А тут как раз объявили награду за голову, то бишь за спасение, потому как в Заволчье демон Лахудра и опасно… А деньги нужны до зарезу. И решился я – доспехи у меня, конечно, не модного фасона, не немильские, но прочные, заразы, в них еще батюшка мой покойный подвиги совершал. Ежели их зашпинить покрепче, ни один демон оттуда не выцарапает. Снарядился я и поехал. Два дня и две ночи из доспехов не вылезал, даже по нужде. И все зря. Хорошо, хоть демона Лахудру не встретил…
– И не встретишь. Мы его уже… того…
– Тогда простите, прекрасные сэры и эти… леди… – с прытью, удивительной для человека, на котором навьючено столько железа, Лонгдринк вскочил на ноги и скрылся в кустах.
Покуда он избавлялся от того, что у него накопилось за двое суток, я спросила.
– Царевна, вы хотите вернуться домой?
– Ну… с вами, правда, не соскучишься. Но не век же мне по лесу мыкаться. Сквозняки здесь… комары кусаются, и муравьи тоже… А что делать? Пешком и в одиночку я не пойду.
– Это вопрос решаемый…
Лонгдринк вылез из кустов, звеня пуще прежнего, поскольку доспехи на нем были полурасстегнуты, и тут же устремился к костру.
– Прекрасный сэр, – укорил его Рыбин Гранат, – вы хватаетесь за еду теми же руками, которыми только что ходили любоваться природой?
– Погоди жрать, Лонгдринк. Сначала о деле.
– Рыцари до еды о деле не говорят!
– А после – тем паче. Но я – не рыцарь. Короче, у меня к тебе предложение. Забирай царевну и вези ее в Волкодавль. Скажешь, что отбил Милену у демона Лахудры, который перед этим прикончил Тугарина. Кстати, последнее – правда.
– А наградные – пополам?
– Наградные возьмешь себе. После сочтемся.
Это было не такое уж великодушное предложение, как может показаться. Волкодавльские деревянные, будь их хоть целый мешок, в дороге были ни к чему. А Лонгдринк, какой он ни есть раздолбай, но все-таки рыцарь, то есть обученный боец, и в будущем мог сослужить мне службу.
– Договорились, – невнятно пробурчал Лонгдринк, вонзая зубы в кусок мяса, протянутый ему Малюткой Шапоруж.
– Вы согласны, царевна?
Лонгдринк чуть не поперхнулся. Действительно, согласия у спасаемой красавицы спрашивать было не принято.
Милена окинула рыцаря критическим взглядом. Обернулась к восточному единоборцу в заштопанных шальварах.
– А ты не возвращаешься?
– Нет, – твердо сказал Рыбин Гранат.
– Жаль. Но ничего, этот тоже сойдет. Только пусть сперва доспехи снимет, а то я все себе отобью!
– Это уж вы сами как-нибудь…
По всему было видно, что вопрос решится положительно. Поскольку Лонгдринк носки Милену стирать не заставит. Ему все равно, есть у него носки или нет.
Так мне удалось избавиться от лишней попутчицы. Как говорят в Волкодавле – «Кобыла с возу – бабе легче». Осталось немного – отсечь еще двоих. Правда, Малютка Шапоруж, или как ее там на самом деле, вряд ли последует за нами в Ля Мой….
До Мочилова мы добрались без приключений, только Хэм долго ныл насчет того, что мы упустили награду за спасение Милены, и славу за убиение Лахудры, и какая это стыдобища. Пришлось прочитать ему краткую лекцию на тему: «Что такое инкогнито, и как ему соответствовать». Не знаю, понял ли он, но бухтеть перестал. Хотя бы потому, что в Мочилове наш приход вылился в настоящий праздник. С появлением Лахудры, как вы помните, наземное сообщение с Кидаловым и Волкодавлем было перекрыто. А то, что мы преодолели этот путь, означало ликвидацию препятствия, что сулило оживление товарообмена. Посему в Мочилове было устроено празднество в честь местной богини Халявы. Поскольку Мочилово находилось на границе владений Иванов-Родства-не-Помнящих, верования здесь несколько отличаются от столичных. Ни о какой Матрице и связанных с ней ересях никто слыхом не слыхал, а Ядрену Мать, разумеется, почитают, но жертвы, выражающиеся в обильной еде и распитии крепких напитков, приносят также и Халяве. Есть еще какие-то таинственные Японские Боги, но о них мне мало что известно. Нас пригласили принять участие в Халявном пиршестве, а заодно истопили для нас баньку. Хэм гордо отказался мыться, заявив, что ни в одном сказании, каковых ему пришлось выслушать немало, не говорилось, чтобы герой в процессе поиска мылся или брился. Я могла бы ему ответить – о том, что герои регулярно справляют нужду, там тоже не упоминается, но не стала. Рыбин Гранат и Малютка Шапоруж, напротив, были не против помыться, но каждый в свою очередь. Мочиловцы очень этому удивлялись и тыкали в нас пальцами, обзывая варварами и еретиками, потому как у них принято париться семьями, а они нас принимали за семью, в чем мы не стали их разубеждать.
