притащив все это к нашему кизячному костерку, я обнаружила, что нашего полку убыло. Уха-нойон исчез, а рожа у Кирдыка была чрезвычайно довольная.
– Пустынный демон Ишак-Мамэ! Не мог подождать немного, сожрал-таки пленника, урукхай проклятый!
– Выбирай выражения, женщина! Никто твоего нойона не кушал. Тут караванщики проходили, ну, и продал я его. Оптом.
– Это как?
– Очень просто – отдельно нойона, отдельно халат, отдельно ичиги, отдельно саблю. Хотел коня продать, да вот этот клещ, – он указал на Ласкавого, – шум поднял, не дал.
– Зачем продавать? – вступил есаул. – У меня заводного нету.
– Так зачем же ты бросил коня?
– Я не бросал!
Они уже готовы были порубить друг друга, но я это дело быстро прекратила.
– Ша, орки! О чем спор? Это мой конь, я его захватила. И пленник был мой, и никто не давал тебе права им распоряжаться. – По правде говоря, я была рада избавиться от пленного, но Кирдыку незачем было об этом знать. – Или ты думаешь, что ты по-прежнему – сотник ОНО и можешь распоряжаться людьми? Ошибаешься, голубчик. Ты – такой же бродяга как мы, и даже хуже. Потому что до нас в Оркостане никому дела нет, а ты в розыске.
Кирдык оскорбленно засопел.
– А потому займитесь-ка бараном, а я думать буду.
Пока каждый из нас предавался вышеуказанным занятиям, мужчины продолжали переругиваться. Их можно понять – свежевание и разделка туши после целого дня в седле не способствует умиротворению.
– Думаешь, я не догадался, что никакой ты не купец? Да я шпиона из Суржика с завязанными глазами узнаю! Носом учую!
– Что ж ты меня не повязал, если чуткий такой?
– Не твое дело! Эх, шакалы и дети шакалов! Какую вы мне комбинацию поломали! Сложную, многоходовую, с вербовкой двойных агентов и сбросом дезинформации в Суржик через Поволчье…
Мне это постепенно начало надоедать.
– Эй, батыры невидимого фронта! Что это – в какую страну не приедешь, в спецслужбах – сплошные чистки. У вас всегда так?
– Довольно часто, – хором ответили бывшие контрразведчики.
Это признание, а также запах жарившегося мяса, положили конец склокам.
Но не моим размышлениям.
– Расскажи-ка ты мне еще об Ик Бен Банге и о Золотом Фазане, – попросила я Кирдыка.
Тому, может, и не хотелось рассказывать, но заклинания, убыстряющего процесс приготовления пищи, никто из нас не знал, а просто пялиться в огонь в ожидании жаркого тоже не слишком приятно.
– Сначала про Фазана. Привезли его из Гонории. Лет сто назад. Тогдашний Бабай собрал такую орду, которая огнем и саблей прошла по Суржику, Гонории и пошла бы дальше, но дальше было море, а кони, как выяснилось опытным путем, не умеют плавать. То есть умеют, но недалеко.
– Странно, а гонорийцы о нашествии орков ничего не рассказывают.
– Еще бы! Когда это вы, западники, признавались, что орки вас побили? Короче, Золотой Фазан был захвачен с прочей военной добычей, и его бы расплавили, но мудрый Олгой-Хорхой, советник Верховного Бабая, распознал в фигурке работу кудесников с Балалайских гор. Он уверял, что в Фазане заключены таинственные могущественные силы. Однако применить их Олгой-Хорхой не успел. Опился на пиру кумысом и умер. И с тех пор Золотой Фазан стоял у трона Верховных Бабаев, как символ их непоколебимости. Ну, а год назад появился у нас Ик Бен Банг…
Кирдык умолк; несомненно, говорить о том, кого еще вчера почитал, как о предателе, было непросто. Потом махнул рукой.
– Да что там! Провел он нас всех! Я теперь даже сомневаюсь, впрямь ли он родом из Северного Хорея. Страна-то закрытая, проверить невозможно. Но колдуном он был, клык даю.
– Это он в Червоной Руте явление Каменного Хозяина устроил? – мрачно осведомился Ласкавый.
– Он, кто ж еще? Я вообще-то не слишком разбираюсь в магии, но кое-какое представление имею. И мне казалось, что колдун он, скажем так, необычный…
– Что значит «необычный»? – меня не смущало, что Кирдык называет Ик Бен Банга то колдуном, то магом. Многие считают, что это разные специализации, но я давно пришла к выводу, что разница – лишь в терминологии. Однако мне, знакомой лишь с практическими проявлениями магии, было интересно, что Кирдык определит как необычное.
– Он считал, что магия должна опираться на науку, а наука – достигать магического результата. Вот взять учение апчхе – не выдумал же он его! – ведь ничего в нем нет сверхъестественного, а действует сильнее всякого заклятия.
– В таком разе любой надсмотрщик с плеткой за колдуна сойдет.
– А явление Каменного Хозяина суржикам тоже любой устроить может? – на миг в Кирдыке проснулась былая гордость за придворного мага. – Он утверждал, что использование чужих страхов… даже тех страхов, которые люди сами не осознают… может служить самым лучшим и самым мощным оружием… способным поражать на любом расстоянии.
