– Да что я такого сделал?
– Две минуты назад я бы знал, какого черта это означает!
– Не слушай ее! – ухнул филин, дрожавший от холода на ветке облетевшего дерева. – Жми вперед, Мэллори! Только вперед!
– Замечательно, – проворчал Мэллори.
– И что вы собираетесь предпринять, Джон Джастин? – поинтересовался Мюргенштюрм.
– Идти дальше.
– И какой же фактор склонил вас в пользу этого решения? – спросил эльф.
– Тут слишком холодно, чтобы торчать на месте, ломая голову, что делать дальше, – отрезал Мэллори, наконец-то вспомнив, что надо затянуть пояс на вторую дырочку, и сразу почувствовал себя поуютнее, когда накидка начала излучать тепло.
Они прошли еще пятьдесят ярдов, и Мюргенштюрм потянул детектива за рукав.
– Ну, что еще? – спросил детектив.
– Как по-вашему, вы сможете справиться без меня… э-э… минут пятнадцать?
– Зачем?
– Видите вон тот многоквартирный дом напротив? – Эльф указал на разваливающееся здание со шпилями и башенкой, которому вряд ли нашлось бы место в параллельном Манхэттене.
– Вид такой, будто там в подвале какой-то сумасшедший ученый разводит монстров, – заметил детектив.
– Не знаю, что там творится в подвале, хотя, пожалуй, все может быть, – согласился Мюргенштюрм.
– Ближе к делу.
– У меня… э… дружба с домоправительницей, если вы разумеете, что я имею в виду.
– Через семь часов тебе грозит неминуемая гибель, если ты не найдешь единорога, а ты хочешь урывать время от поисков ради того, чтобы запрыгнуть в постель? – поразился Мэллори.
– До меня дошло, Джон Джастин, – вздохнул Мюргенштюрм. – Предложение покинуть вас – недомыслие и эгоизм с моей стороны. – Вдруг его невзрачное личико просияло. – Я могу выяснить, нет ли у нее подружки.
– Выбрось это из головы.
– Вы абсолютно правы, Джон Джастин, – покаянно согласился эльф. – Я должен научиться держать свои страсти в узде. Урывать пятнадцать минут из нашего ограниченного остатка времени бесчувственно и неблагоразумно. – Он искоса поглядел на Мэллори и едва слышно предложил:
– А как насчет десяти минут?
Мэллори резко развернулся к нему:
– А как насчет пинка в пах, если ты не выбросишь посторонние мысли из головы?!
– О-о-ох! – простонал Мюргенштюрм, словно от настоящей боли, сжав колени и прикрыв ладонями упомянутую область. – Даже не предлагайте! Что вы за чудовище!
– Ужасно хладнокровное, – ответил Мэллори, жалея, что накидка не снабжена капюшоном. – Ну, ты готов тронуться в путь?
– Ладно, – согласился эльф, все еще храня на лице страдальческое выражение. – Но только без пинков.
– И без дезертирства, – откликнулся детектив.
– О дезертирстве и речи не было, – запротестовал Мюргенштюрм. – Речь шла скорей о физическом и нравственном обновлении. – Он помолчал. – А вы абсолютно решительно уверены, что мы не можем уделить даже пяток минуточек?
Мэллори схватил эльфа за тощую шею и яростно прошипел:
– Послушай, ты…
– Прочь с дороги! – прокричал кто-то. – Освободите дорожку!
Разжав руки, детектив отпрыгнул в сторону, и в это самое время сухопарый субъект, одетый только в кроссовки, спортивные трусы и майку с номером 897 на груди, с разбегу врезался в Мюргенштюрма. Эльф отлетел в снег, толстым слоем лежавший вдоль дорожки, но субъект сумел удержать равновесие и перешел к бегу на месте.
– Тысяча извинений, – произнес он, когда Мюргенштюрм выбрался из снега. – Но преимущество было у меня.
– А я и не знал, что преимущество бывает и на ездовых дорожках, – заметил Мэллори.
– На ездовых дорожках? – озадаченно спросил субъект. – Вы хотите сказать, что это не шоссе А-98? – Мэллори покачал головой. – Тогда я могу заключить, что мерцающие вдали огни находятся не на Виа- Венето? – несчастным голосом спросил субъект, указывая на Пятую авеню и не пропуская ни шага.
– Это огни Манхэттена, – поведал Мэллори.
– Манхэттена? – удивился субъект. – Вы вполне уверены?
