Высокий, широкоплечий, плотный мужчина, седые волосы, аккуратно подстриженные усы. Темно-синие глаза, прямой нос, квадратный подбородок. Элегантный костюм, совсем недавно вышедший из моды на Делуросе VIII.
– Очень красивая. – Вера поставила кубик на место.
– Благодарю вас. Обязательно передам ей ваши слова. – Он коснулся скрытой панели на стене. Мгновенно часть ковра исчезла, из пола выдвинулся небольшой, но укомплектованный всем необходимым бар. – Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
– Почему нет?
– Чего желаете?
– А что бы вы порекомендовали?
Он взял бутылку необычной формы:
– Сигнианский коньяк. Подарок друга, недавно вернувшегося с Альтаира.
– Вроде бы вы сказали, что коньяк сигнианский. – Вера насторожилась при упоминании Альтаира.
– Все так. Сигнианский коньяк повсюду пользуется спросом. – Он помолчал, улыбнулся. – Если б вы хоть раз попробовали альтаирские напитки, то поняли бы, почему он остановил свой выбор на сигнианском коньяке.
Он налил коньяк в два бокала, один протянул Вере.
Она пригубила коньяк:
– Очень хороший.
– Не хотите ли присесть? – Сокол подвел ее к креслу, подождал, пока она сядет, сам опустился в кресло напротив. – Вы не будете возражать, если я закурю?
– Отнюдь.
– Сигары с Земли, – гордо сообщил он, закурив. – Нынче достать их не так-то просто.
– Могу себе представить.
– И все же они стоят затраченных усилий. – Он выпустил струю дыма. – А где ваши операторы?
– Они мне не нужны. – Она открыла сумку, достала что-то маленькое и металлическое, поблескивающее объективами, положила на столик между ними. – Тут два широкоугольных трехмерных объектива, которые заснимут все происходящее в комнате, и высокочувствительный микрофон. Он не пропустит ни одного вашего слова. – Вера нажала кнопку, включающую голокамеру. – Качество, конечна, не студийное, но никогда не знаешь, в каких условиях придется брать интервью, так что камера эта очень удобная.
– Фантастика! – восхищенно воскликнул Сокол. – Значит, эта штуковина, просто лежа на столе, обеспечивает круговую съемку?
Вера кивнула:
– Совершенно верно. То есть я тоже попаду в кадр. Но в лаборатории фильм смонтируют и уберут лишнее. То есть получится стандартное интервью: вопрос – ответ. И кроме нас с вами да техников, никто и знать не будет, что мы обошлись без операторов.
– Интервью будет показано на Делуросе Восемь? – Сокол и не пытался скрыть своей заинтересованности.
– И еще на полдюжине планет.
– Смогу я получить копию окончательного варианта?
– Конечно. Но для просмотра понадобится специальное оборудование.
– Я его достану.
– Отлично. Будем начинать?
– Я готов.
Следующие тридцать минут ушли на обстоятельное, профессионально взятое интервью: она рассчитывала продать его если не информационному агентству, в котором работал Линдер Смайт, то его пегасским конкурентам или на Лодине XI, если Сокол таки станет послом.
– Что ж, – она выключила голокамеру, – с этим покончено.
– С вами очень приятно работать, – улыбнулся Сокол. – Вы дадите мне знать, когда подготовите передачу к показу?
– Обязательно. Все, однако, будет зависеть от вашего ответа на следующий вопрос.
– Простите?
– Я хочу задать вам еще один вопрос.
– А свой агрегат вы включать не будете?
Вера покачала головой:
– Пусть это останется между нами.
– Хорошо. – Сокол откинулся на спинку кресла. – Спрашивайте.
– Я хочу, чтобы вы крепко подумали, прежде чем отвечать.
– Я, между прочим, привык к каверзным вопросам, – широко улыбнулся Сокол.
