Возле бара, держа в руке полупустой бокал, стоял высокий, холеный мужчина, в отлично сшитом дорогом костюме, с волосами цвета выжженных равнин Океаны и раскосыми зелеными глазами чуть сероватого оттенка. Я сразу узнал в нем Валентина Хита.
— Входите, устраивайтесь, — произнес он непринужденно. — Сожалею, что не смог выбраться в космопорт, но я бы вас все равно не узнал. Мне сказали, что вы бъйорнн.
— Я и есть бъйорнн, — ответил я.
Он, похоже, удивился.
— Я встречал раньше пару бъйорннов, — сказал он, — но они явно на вас не похожи.
— Они, наверное, были из другого Дома, — ответил я.
— Они были черно-зеленые, с бесконечным узором из концентрических кругов по коже, или что-то вроде того.
— Это, должно быть, из Дома Илстхни, — сказал я. — Они ювелиры.
— Верно, — сказал он с улыбкой. — Как бы там ни было, я рад вас видеть, Леонардо. Я — Валентин Хит.
— Можно задать вам один вопрос, мистер Хит? — спросил я, чуть не назвав его «друг Валентин», но решив не торопиться с диалектом дружбы и симпатии, пока не узнаю, как и почему он оказался в моем номере.
— Разумеется. Зовите меня Валентин.
— Как вы оказались здесь, мистер Хит?
— Валентин, — поправил он. — Я подумал, что вам трудно будет разыскать меня по адресу. Насколько я понимаю, вы в первый раз на Шарлемане, а в Океане весьма запутанная сеть улиц и совершенно нелепая нумерация домов.
— Я, кажется, не совсем правильно выразился, мистер Хит, — сказал я. — Почему вы здесь, как вы оказались в моем номере?
— Надеюсь, вы не сочтете это грубостью с моей стороны, Леонардо. В отеле четыре входа, я боялся, что выберу не тот и не встречу вас.
— Но замок закодирован на мою голосограмму. Как вы вошли?
— Не доверяйте закодированным замкам, Леонардо, — улыбнулся он. — Любая горничная или портье могут сюда войти. На вашем месте я бы оставил ценности в сейфе отеля.
Он помолчал.
— Сделать вам коктейль?
— Нет, спасибо.
— Может, что-нибудь из еды? Здесь большой выбор, и вас обслужат за десять минут.
— Нет, спасибо.
— Ну, тогда чувствуйте себя как дома, и мы прекрасно проведем время.
— Я не устал, — сказал я. — Нельзя ли сразу посмотреть картину?
— Попозже, — сказал он. — Сначала давайте ближе познакомимся.
Неожиданно мне стало очень не по себе в присутствии этого человека, который так легко проник в мой номер, невзирая на замок, и похоже, вовсе не был заинтересован в том, чтобы я увидел картину, ради оценки которой проделал такой дальний путь.
— Давайте познакомимся ближе, прогуливаясь по городу, — предложил я. — Из окна машины он показался мне очаровательным.
— По-настоящему он оживает, когда стемнеет, — ответил он. — Если хотите увидеть Океану, подождите, пока сядет солнце.
Я не хотел настораживать его, выдавая свой страх, но мне показалось, что просто необходимо выйти из номера и оказаться среди свидетелей. Кто знает, какую участь он мне готовит.
— На космическом лайнере с Дальнего Лондона, друг Валентин, — начал я, подчеркивая обращение, — я прочитал, что в Океане есть знаменитый художественный музей. Если он открыт, не могли бы мы пойти туда?
Он покачал головой.
— Не хочу вас разочаровывать, Леонардо, но музей закрыт на ремонт.
— Как? — удивился я. — В статье говорилось, что его построили только два года назад.
— Кажется, на прошлой неделе его ограбили. Сейчас они монтируют более современную систему охраны, — он подошел к креслу и сел. — А почему бы не провести остаток дня здесь?
Я внимательно посмотрел на него, пытаясь заметить предательские выпуклости под одеждой, которые выдают спрятанное оружие. Ничего не заметил, но сообразил, что это совершенно не важно: он и так был намного сильней и больше меня.
Собрав все свое мужество, я снова заговорил:
— Друг Валентин, мой багаж еще не доставлен. Мне кажется, я должен спуститься в холл и проверить, не попал ли он в другое место.
— Носильщик принесет его сюда с минуты на минуту, — уверил он. — Его, наверное, погрузили на тележку вместе с другими чемоданами и развозят по номерам.
— Но все же, — настаивал я. — У меня там есть личные вещи, которые мне очень дороги.
Он показал на панель внутренней связи.
— Если вы действительно волнуетесь, позвоните в холл и проверьте, куда они направили ваш багаж.
— Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы сходил туда сам, — честно признался я, подвигаясь к двери.
Он пожал плечами.
— Ну, если вы так беспокоитесь, идите.
— Вы не собираетесь меня задерживать? — вырвалось у меня.
Мои слова его, кажется, позабавили.
— Зачем мне вас задерживать?
— Я думал… то есть мне казалось… — от волнения и замешательства я не смог сформулировать убедительную фразу.
— С вами все в порядке? — спросил он. — Вы изменили цвет.
— Это оттенок униженности, — объяснил я. — Мне почему-то подумалось, что вы захотите меня здесь удержать.
Хит хохотнул.
— Можете свободно идти, куда хотите, — и добавил после паузы:
— Это мне, кажется, придется злоупотребить вашим гостеприимством до вечера.
— Не понимаю.
— Все очень просто, — сказал он. — Меня ищет полиция.
— Вы скрываетесь от правосудия? — воскликнул я, и мои страхи вернулись.
— Нет, я всего лишь подозреваемый.
— Тогда зачем вам прятаться от полиции? — спросил я. — Наверняка лучший выход — явиться к ним и честно ответить на все вопросы.
— Это лучший выход, если вы невиновны, — ответил он, улыбаясь. — Увы, я сделал именно то, в чем меня подозревают.
Он сделал паузу.
— Мне в самом деле очень не хочется причинять вам такие неудобства, Леонардо, но это всего на несколько часов. Как только снаружи стемнеет, я от них без труда ускользну.
— Вы кого-нибудь убили? — спросил я, отодвигаясь от него.
— Ну что вы, нет! Я не убийца, я всего лишь предприимчивый человек.
Неожиданно мне в голову пришла новая мысль.
— А картина — она краденая?
— Никогда не стал бы красть такую ординарную вещь, — ответил он. — Весьма банально написана, знаете ли.
— Но вы крадете картины?
