— Может, зайдешь попозже потереть мне спинку? — Мелисенд улеглась на кровать.
Найтхаук надулся и ретировался в рубку.
— Добро пожаловать, — приветствовал его Маркиз, развалившийся в капитанском кресле. — Что тебя задержало?
— Это мое кресло.
— Уже нет.
— Корабль принадлежит мне.
— А ты — мне, — усмехнулся Маркиз. — Так что садись.
— Я должен проложить курс на Делурос.
— Курс уже проложен. С секунды на секунду мы перейдем на сверхсветовую скорость. — Маркиз повернулся к Рождественскому Пастырю. — Ну, старик, ты уже наметил нужные тебе церкви?
— Естественно. Осталось сократить список до разумного предела.
— Держу пари, ты собрал по ним обширный материал.
— Я занимался этим всю сознательную жизнь, — ответил Рождественский Пастырь. — В церквях Олимпа много золота. Думаю, часть я возьму с собой.
— Олимпа? Это что… город?
— Континент, — со смешком ответил Рождественский Пастырь.
— Да кому же под силу знать географию тысячи миров? — пожал плечами Маркиз.
— Тому, кто хочет богатеть за их счет, — ответил Рождественский Пастырь, и в следующий момент корабль дернулся, переходя на сверхсветовую скорость.
— Touche*5, — рассмеялся Маркиз и повернулся к Найтхауку. — А как насчет тебя, Джефферсон Найтхаук. Ты тоже планируешь разбогатеть на Делуросе?
— Нет, — покачал головой молодой человек. — На Делуросе я планирую обрести свободу.
— Свободу от кого?
— От многих.
— Например?
— Главным образом от призраков.
— Людей, которых ты убил?
Найтхаук покачал головой.
— Человека, которым я был… или которым должен стать.
— Выгоды в этом никакой, — в голосе Маркиза слышались нотки неодобрения.
— Наоборот, выгода очень даже есть.
Маркиз пожал плечами.
— Чем бы дитя ни тешилось, — он глянул в коридор, в сторону каюты Мелисенд, и добавил. — В разумных пределах, конечно.
Найтхаук вновь напрягся, на что Святой Ролик отреагировал мгновенно. Перестал мурлыкать, начал посвистывать. Найтхаук поднял его с пола, положил на ладонь, погладил.
— Тебе следует избавиться от этой твари, — бросил Маркиз.
— Мне он нравится.
— Насколько мне известно, пользы от него никакой… только занимает место.
— Не так много, как Мелисенд.
— У нее есть преимущества, которые с лихвой компенсируют этот недостаток.
Найтхаук заставил себя расслабиться, не думать о синекожей женщине, развалившейся на его кровати. Когда Святой Ролик вновь замурлыкал, он понял, что ему это удалось.
— Ты должен научиться контролировать горячую молодую кровь. — Маркиз изучающе смотрел на него. — И должен наконец понять, кто здесь отдает приказы.
— Мы стараемся, — вставил Рождественский Пастырь, прежде чем с губ Найтхаука сорвался резкий ответ.
— Вот слова, которые я и хотел услышать.
Внезапно в коридоре возникла Мелисенд.
— Я голодна, — пожаловалась она. — Что у нас из еды?
— Спрашивай не меня, а корабль, — холодно ответил Найтхаук.
Он прошел на камбуз, приказал ему включиться. Вокруг тут же засияли огни, в воздухе загорелось голографическое меню. Трехмерные изображения блюд закружились перед пассажирами звездолета.
— Это действительно бифштекс? — спросила Мелисенд.
— Нет, соевый заменитель, — ответил Найтхаук. — Но по вкусу отличить невозможно.
— Меня устраивает, — кивнул Маркиз. — Если он выглядит как бифштекс и неотличим по вкусу, какая разница, из чего он приготовлен?
А если кто-то выглядит, как Вдоводел, думает, как Вдоводел, и убивает, как Вдоводел, подумал Найтхаук, не стоит выводить его из себя, захватывая корабль и выставляя перед ним свою женщину.
— А что съешь ты, любовь моя? — спросил Маркиз.
— Ничего, — ответила Мелисенд.
— Может, передумаешь?
— Я не ем заменители, — она запнулась. — Кроме того, то, что мне сейчас хочется, на камбузе не найти.
И она поплыла к каюте, по пути одарив Маркиза сексуальной улыбкой.
— Вы можете подождать его и в рубке, — предложил Рождественский Пастырь.
Мелисенд, не дойдя до коридора, повернула, покружила по рубке. Остановилась в нескольких футах от Найтхаука.
— Тут только три кресла.
— Совершенно верно, — кивнул Найтхаук.
— Господи, какая же у нее походка! — воскликнул Маркиз. — Сразу забываешь о еде, — он поднялся. — Пожалуй, мы ненадолго вас покинем. — И направился к капитанской каюте. Мелисенд последовала за ним, нарочито вихляя бедрами.
Найтхаук проводил их взглядом, его лицо закаменело. Ролик спрыгнул на пол, вновь начал посвистывать. И тут на плечо Найтхаука легла тяжелая рука.
— Только без глупостей, сынок.
— Я должен позволить ему трахать Мелисенд на моей кровати? — вырвалось у Найтхаука.
— Это ее выбор.
— Нет. Маркиз убил бы ее, скажи она «нет»!
— Не хочу разочаровывать тебя, сынок, но, поверь мне на слово, она не говорила «нет» лет с двенадцати.
— Замолчите! — рявкнул Найтхаук, и Ролик, все также посвистывая, запрыгнул ему на другое плечо.
— Я тебе не враг. — Рождественский Пастырь попятился и понизил голос. — Старайся помнить об этом. Цель у меня одна — не дать тебе умереть раньше положенного срока.
— Ладно, — после долгой паузы выдохнул Найтхаук. — Будем придерживаться плана. Маркиз будет жить, пока вы не ограбите ваши церкви, а я не убью Вдоводела. Но потом… — Он поднял руку, рассеянно погладил Ролика, который пару раз пискнул и вновь умиротворенно замурлыкал.
— Только не надо его недооценивать, — предупредил Рождественский Пастырь.
— Я смогу с ним разобраться, — мрачно бросил Найтхаук.
— Очень уж ты уверен в себе.
— Я не напрашивался на титул лучшего убийцы галактики. Но таким меня сотворили. — Внезапно через закрытую дверь донеслись сладострастные стоны Мелисенд. Найтхаук еще больше помрачнел. — У них были на то причины, а теперь они есть и у меня.
Из динамиков громкой связи раздался механический голос.
— Зафиксирован звездолет-преследователь. Две минуты и три секунды по левому борту.
Найтхаук нахмурился, приказал кораблю изменить курс. Через несколько мгновений голос повторил сообщение, чуть изменив координаты.
