— Я думала, ты меня хочешь.
— А чего ты пришла ко мне, если обе каюты заняты?
— Ты думаешь, нам для этого нужна каюта? В каюте ничего нет, кроме кровати. — Она встала, сняла полотенце. — Все, что нам нужно, мы найдем и здесь. — Ты хмуришься? — В ее голосе зазвучала притворная обида. — Тебе не нравится то, что ты видишь?
— Нравится.
Мелисенд медленно двинулась к нему, держась подальше от Ролика, который устроился на обзорном экране в нескольких футах от Найтхаука.
— Да, я вижу, что нравится. — Она смотрела на его вздувшиеся в промежности штаны.
Найтхаук схватил ее за руку, рывком усадил на колени, жадно поцеловал.
— Осторожнее. — Она поерзала. — Ты меня проткнешь.
— Этого я и хочу.
— А если Маркиз проснется и прямо сейчас выйдет в коридор?
— Придется его, убить.
— Но как ты это сделаешь, если я окажусь между вами?
— Хватит болтать.
— Может, мне лучше проверить, спит ли он?
— Незачем.
— Нет. — Она поднялась. — Лучше проверю. Не хочу очутиться между двух огней.
И прежде чем он успел остановить ее, Мелисенд прошла на камбуз, завернулась в полотенце, а потом исчезла в капитанской каюте. Выскользнула несколько минут спустя, прошептала: «Спит крепко».
И уже приблизилась к Найтхауку, когда раздался сонный голос Рождественского Пастыря: «Что здесь, черт побери, происходит?» В следующую секунду он вышел из каюты, удивленно уставился на Мелисенд.
— Не хватило времени, чтобы одеться?
— Я вышла за чашечкой кофе.
— Камбуз, два кофе, — скомандовал Рождественский Пастырь. Мгновение спустя две чашки кофе дымились на столе. Жемчужина Маракаибо повернулась к Найтхауку и беспомощно пожала плечами, вновь едва не выскользнув из полотенца.
— Долго я спал? — спросил Рождественский Пастырь.
— Четыре или пять часов, — ответил Найтхаук.
— Жаль, что не проспал еще часок. — Он посмотрел на Найтхаука. — Ты мог бы чего-нибудь добиться от этой дамочки.
— Как бы не так, — ответила Мелисенд. — Для меня существует только один мужчина — Маркиз.
— А я — дух Рамзеса Второго.
Мелисенд взглянула на Найтхаука.
— Ты позволишь ему говорить со мной в таком тоне?
— Твой мужчина — Маркиз. Пусть он и защищает твою честь.
— Хорош герой, — фыркнула Мелисенд.
Маркиз высунулся в коридор, — оглядел камбуз.
— Что за шум?
— Ничего. Мы разговариваем.
— Вы разбудили меня.
— Мы не хотели. Спи.
— Возвращайся в постель. Я не люблю спать один.
— Как скажешь.
— Вот я и говорю!
Мелисенд поднялась, прижимая к груди полотенце, бросила взгляд на Найтхаука.
— Мы еще продолжим нашу дискуссию.
— Возможно, — пробурчал тот.
— Быстро сюда, — Маркиз скрылся в каюте. Несколько мгновений спустя Мелисенд присоединилась к нему.
— Ты еще слишком молод для жажды смерти, — Рождественский Пастырь заговорил, как только за Мелисенд закрылась дверь. — Надеюсь, дело шло не к тому, о чем я думаю?
— Я не хочу говорить об этом.
— Естественно, не хочешь. Интересно, сколько домашних зверушек замучила она в детстве?
— Замолчите!
— Будь по-твоему. — Рождественский Пастырь отпил кофе. — Далеко нам до Олигархии?
Найтхаук взглянул на экран.
— Мы пересекли границу два часа назад.
— А когда войдем в систему Делурос?
— На такой скорости часов через тридцать.
— Еще тридцать часов. У нее достаточно времени, чтобы спровоцировать убийство.
— Я не хочу говорить о Мелисенд, — отчеканил Найтхаук.
— Наша тень по-прежнему с нами?
— Мэллой? Да, болтается в паре миллионов миль.
— Вроде бы далеко, если забыть, что мы пролетаем их за… десять секунд?
— Даже быстрее.
— Хочешь поспать? — спросил Рождественский Пастырь. — Могу пока похозяйничать.
Найтхаук качнул головой.
— Ты слишком долго бодрствуешь. Я не хочу, чтобы тебя тянуло в сон, когда мы прибудем на место, Иди и поспи.
— Как я могу спать, зная, что в двадцати футах она лежит с ним в кровати! — раздраженно бросил Найтхаук.
— Ах вот, значит, в чем дело. Ты думаешь, он не будет ее трахать, если ты останешься в рубке?
— Они не трахаются, а спят. Во всяком случае, он.
— Но тебя это тоже не устраивает.
— Нет, не устраивает.
— Ладно, у меня к тебе одно предложение.
— Какое?
— Оно тебе не понравится, но я хотел бы, чтобы ты его выслушал.
— Говорите.
— Эта женщина кружит тебе голову, сынок. Завязывает тебя узлом. Ты можешь думать только о ней, а это смертельно опасно.
— Вы предлагаете убить Маркиза?
— Ты не можешь, убить Маркиза… пока. Не забывай о своем задании: он нужен тебе, чтобы указать на убийцу губернатора.
— Так чего вы хотите?
— Убей ее.
— Вы сошли с ума? — рявкнул Найтхаук.
— Отнюдь. Каждый раз, когда Маркиз ложится спать или отворачивается, она начинает крутить «динамо». Можешь не отрицать, я все вижу по твоим глазам. Если оставить ее в живых, стычка с Маркизом состоится прежде, чем ты успеешь подготовиться.
— Но ведь цель этого путешествия — убить Маркиза, чтобы Мелисенд наконец-то стала моей.
— Она того не стоит, сын мой, — покачал головой Рождественский Пастырь. — Я буду грабить церкви, пока ты расправишься с Вдоводелом, а потом давай оставим эту жизнь и улетим туда, где нас не достанут ни хорошие парни, ни плохиши.
— Мне нравится.
— Значит, договорились?
