В котомку укладывал нищий, Я видел соленые брызги, Где ветер пронзительно свищет. Вкусившие крови и плоти, Нас бритты загнали в болото, Их было четырнадцать сотен — Нас было три сотни всего-то.[10] Нас было три сотни всего-то, Их — толпы баронов и сквайров, Я был самурай Минамото, Что бился под знаменем Тайра.[11] Я бился у края вселенной, Там диск закруглялся планеты, Что скажет божественный тэнно,[12] Когда не узнает об этом? Был мой господин похоронен, Казнен по навету в доносе, Я бедный изгнанник и ронин,[13] Но кто-то меня переносит![14] Никто не ударился в поиск, Никто обо мне не заплачет, Вступил в императора войско — Назвался солдатом удачи. Прекрасен, как солнечный Будда,[15] Высок, словно башни Ангкора![16] Я имя его не забуду, Он был Imperator Scottorum.[17] Разбивший вечерние страны, Где трупы повисли на кольях, Он мог заменить Ханумана[18] На светлом небесном престоле. И даже античные боги Ему отбивали поклоны! Убийца — убивший немногих, Но он-то убил миллионы… Держава становится шире, Но где-то исчезла Свобода… Я помню все двадцать четыре[19] Войною пропитанных года. Который страшнее и хуже В истории той многоглавой Из двух переполненных дюжин — Слезами и потом кровавым? Я к битве готовился честной, Но кто-то меня переносит! Вам что, до сих пор не известно?! В ХОЛОДНОЙ ИРЛАНДИИ ОСЕНЬ!!! Интерлюдия-5. Год Деревянной Обезьяны
— Как ты сказал, «маузер»? — переспросил Пусянь, доставая пистолет из деревянной кобуры. — Какой тонкий и нежный механизм. Но мои китайские мастера и не на такое способны. Вот только этот рычажок я попрошу сделать покрупнее…
«Боги и демоны Патруля!» — ужаснулся связанный по рукам и ногам Эверард. — «Что я натворил! Теперь Пусянь, оснащенный нашим оружием, повернет назад, легко одолеет монголов и снова станет императором Китая! Через триста лет Колумб откроет Америку и обнаружит здесь…»
Прогремел выстрел. Пуля угодила в котелок, мирно качавшийся над костром, и расплескала кипящую воду.
— Ага, понял, — кивнул Пусянь. — А если повернуть вот здесь…
«Меня сошлют на отдаленную планету!»
Грянула целая очередь. В конце концов, это был «маузер» 712-й модели.
— Ничего себе, — удивился Пусянь.
«И на отдаленной планете меня будет встречать наместник Пусяня, первого Императора
