ничего не светит: ведь даже в случае смерти Берты ее состояние перейдет к государству. А тогда Лоуренс никак не сможет захватить его. Отлично, с его причинами мы разобрались. Теперь дальше. Он умело влюбил в себя Берту. Еще бы! Он такой блистательный, привлекательный и загадочный. А она всегда считала себя дурнушкой. Свадьбы не избежать, да и история получилась хоть для романа! — иронично улыбнувшись, подумал Холден. Но не от счастья же она сошла с ума?! Выйдя замуж за Лоуренса, Берта нарожает ему наследников, и все будет как надо. Лоуренс на каждом углу кричит, что он хочет восстановить свой род. Да он должен Берту на руках носить! Умная, милая, добрая, тихая, она точно никогда скандал не устроит, да еще и такая красивая — что еще может быть нужно мужчине? И честь рода будет хранить. Нет, Лоуренс ничего такого ей заявить не мог. Кто тогда? Ханна? Нет, сразу же отпадает. Она просто влюбилась в свою «молодую хозяйку».
Холден вскочил с кресла и принялся широкими шагами мерить комнату. Он подошел к окну и внимательно посмотрел на левое крыло. Его окна как раз выходили на картинную галерею.
А может… — подумал он, но тут же покачал головой. Ну вот, этот дом странно и на меня влияет. А еще один сумасшедший нам тут не нужен. Откуда взялась эта чертова истерия Берты?! — уже в сотый раз спросил себя Холден, и в сотый раз не смог дать вразумительного ответа.
— Кажется, мне нужна помощь, — вслух сказал он и усмехнулся. Действительно стоит обратиться к врачу, раз он принялся беседовать с собой.
Холден решительно направился к Ханне в кабинет, чтобы сделать один очень важный звонок.
— Мистер Макгилтон! — приветствовала его экономка. — Каким ветром вас ко мне занесло?
— Мне нужно позвонить, это очень важно, — ответил Холден, мило улыбаясь Ханне.
— Ой, у меня есть срочное дело на кухне! — воскликнула очень тактичная и сообразительная экономка. — Вы тут уж без меня как-нибудь!
Она вышла из-за конторки и направилась к двери. Уже держась за ручку, обернулась и спросила напряженным голосом, глядя прямо в глаза Холдену:
— Этот звонок связан с состоянием мисс Джойнс?
— Да, — честно ответил он.
— Мистер Макгилтон, я прошу вас об одном: помните, что вы можете разрушить жизнь Берте. Мне кажется, что вам не безразлична ее судьба?
— Вы правы, Ханна, мне действительно не безразлична ее судьба. Но вы должны также понимать, что происходящее с ней — ненормально. Я должен разобраться в этом.
— Да. — Хана, немного подумав, согласно кивнула. — Но помните, о том, что я вам сказала. Она ведь может возненавидеть вас на всю жизнь.
— Ханна, я боюсь, что эта жизнь не будет счастливой. А еще я боюсь, что она будет слишком короткой.
— Дай Бог, чтобы ваши слова не были пророческими. Мисс Джойнс нужна этому дому. Даже больше, чем мистер Мэллори.
Экономка бросила на Холдена еще один умоляющий взгляд и вышла из комнаты. Она понимала, что и так сказала слишком много.
Он не стал сразу же звонить. Холден раздумывал над тем, что сказала ему Ханна. Ведь сейчас своими действиями он мог сломать Берте жизнь. Она любила Лоуренса, и не важно, что тот никогда не сможет полюбить никого, кроме себя. Ведь она будет рядом с любимым. И это ее выбор. А если он сейчас заявит о сумасшествии Берты… Или о том, что ее жених оказался подлецом… Она никогда не простит этого прежде всего мне, подумал Холден, и не согласится принять мою любовь. Она отвергнет меня, прогонит прочь. Если она выйдет за Лоуренса, у меня есть шанс остаться при ней телохранителем. Видеть ее каждый день, говорить с ней, касаться украдкой ее волос…
Он не знал, как долго еще сможет выдерживать эту пытку: знать, что она рядом, но принадлежит другому мужчине. Не знал он и как будет жить вдали от нее. В его душе бушевала страшная буря, и поцелуй, который он взял у Берты силой, только распалил его чувства.
Может, стоит оставить все так, как есть? — подумал Холден. Кажется, Берта начинает поправляться… Но вдруг это будет повторяться? Вдруг ее состояние ухудшится? Нет, я должен понять, из-за чего это с ней произошло. К тому же в следующий раз, когда у нее начнется приступ, меня может просто не быть рядом. Холден невесело усмехнулся. В любом случае, совершенно серьезно подумал он, никто не мешает мне выяснить, действительно ли у Берты истерия. Может быть, это что-то более серьезное и ее нужно срочно госпитализировать. А может, она просто устала. И потом, если все так, как я думаю, надо выяснить, из-за чего это началось и что может спровоцировать новый приступ.
Холден снял трубку и набрал номер. Ему сразу же ответили.
— Частная психиатрическая клиника мистера Дойльчи, — произнесла заученно-приятным голосом секретарь. — Чем мы можем вам помочь?
— Я бы хотел поговорить с мистером Дойльчи. Скажите, что его беспокоит Холден Макгилтон.
— Одну минутку, мистер Макгилтон, — попросила девушка. В трубке заиграла приятная музыка, которая через несколько секунд сменилась глубоким басом главного врача и владельца одной из лучших психиатрических клиник Лондона.
— Холден! Неужели ты понял, что все мы ненормальны, и решил полечиться у меня?! Но учти, денег на лучшую палату у тебя все равно не хватит!
— Марк, ты же мой друг! Неужели ты мне этого не устроишь?! — смеясь, спросил Холден.
— Это называется злоупотреблением служебным положением, — наставительно сказал Дойльчи. — Но, если у тебя проблемы, я всегда буду рад тебе помочь. С твоей-то работой!..
— Спасибо, Марк, но пока со мной все в порядке.
— Шизофреники мне тоже это говорят. Один при этом ест бумагу пачками, а другой уверяет меня, что он призван спасти Землю от огромного метеорита. Есть еще господин, уверенный, что он должен остановить нашествие злобных монстров. Вообще, у меня много народу, помешавшегося на космической теме. Если хочешь, расскажу пару веселых случаев.
— Спасибо, Марк, но как-нибудь в другой раз. Ты мне только объясни, если, как ты говоришь, мы все больны, как же ты можешь лечить людей?
— А я их и не лечу! — легко ответил Дойльчи. — Я просто помогаю им стать такими же ненормальными, как и подавляющее большинство. Кстати, не уверен, что это лучше. И, если честно, я часто завидую своим пациентам. У них более интересная жизнь.
— Чтобы прошла твоя хандра, предлагаю тебе решить одну задачку по твоему профилю.
— Значит, тебе все же нужна помощь?
— Марк! Помощь нужна не мне, а одной молодой леди.
— Я тебя внимательно слушаю. Закрой глаза и расскажи мне о своем самом первом воспоминании…
— Марк! Не придуривайся! — строго попросил его Холден. — У меня тут все серьезно. Может быть, у девушки просто истерия, а может быть, шизофрения. Есть еще вариант — что она просто очень устала.
— Какие симптомы? — уже совершенно другим тоном спросил Дойльчи.
— Бред, судороги, уход в свой собственный мир, галлюцинации. А еще она общается в последнее время только с портретами. И ей тоже очень нравится такая жизнь.
— Да-а, — протянул Дойльчи.
— Как мне кажется, у нее прошлой ночью было обострение. Я нашел ее на полу в картинной галерее, она кричала, ее тело били судороги. Меня она не узнала. Но утром пришла в себя, вот только очень слаба.
— Как ты думаешь, с чем это может быть связано? Были у нее потрясения?
— Кажется, нет, — сказал Холден.
— Подожди-ка, — остановил его Дойльчи, — речь идет о той девушке, которой старая графиня Мэллори завещала наследство?
— Да, Марк.
— И ты говоришь, что у нее не было потрясений! А если бы ты сам был девушкой и получил в наследство, причем неожиданно, ползамка и астрономическую сумму, блистательный наследник древней фамилии сделал бы тебе предложение, да и сама атмосфера замка… как бы ты себя чувствовал?
