своими развалинами, что его еще полчаса точно нельзя будет оторвать от карандаша!
Она указала рукой на вытесанную из цельного камня скамью. Подруги переглянулись и сели на нагретый средиземноморским солнцем камень.
Джулс чуть помолчала, собираясь с мыслями и думая, в какой форме лучше изложить события, последовавшие за отбытием двух оскорбленных особ!
– Ну? – поторопила ее Оливия.
– Значит, так: когда вы, незаслуженно оскорбленные и такие добродетельные, удалились…
Эстель и Оливия возмущенно переглянулись. Им явно был не по душе язвительный тон подруги. Но Джулс их чувства были уже совершенно безразличны: сколько же можно издеваться над ней! Сейчас у нее была возможность отыграться за все шуточки.
Джулс мстительно улыбнулась и как ни в чем не бывало продолжила:
– …ненавистные вам блондинки оставались рядом с Ником и Джеком всего-то секунд двадцать. Джек не выдержал первым. Я даже и не знаю, Оливия, может быть, ты и права, он показал себя хамом и грубияном: сбросил с плеча руку сопровождавшей его дамы и в грубой форме попросил ее удалиться. Девушки конечно же обиделись и ушли с не менее надменным видом, чем это сделали двадцатью секундами раньше вы.
– Боже, какая прелесть! – восторженно воскликнула Оливия. – Джек просто душка!
Джулс посмотрела на подругу, как на умалишенную, и покачала головой.
– Рада, что ты не начала хлопать в ладоши! – фыркнула Джулс. – Все, ты уже простила Джека?
– Вот еще! – возмутилась Оливия. – После того что он выкинул, я не знаю, смогу ли вообще когда- нибудь его простить!
Джулс закатила глаза и призвала на помощь всю свою выдержку.
– А откуда взялись эти девицы, они не рассказывали? – спросила более подозрительная Эстель.
– Джек и Ник валялись у бассейна, думая, чем бы себя занять, пока вы коллективно сходите с ума, к ним подошли эти милые девушки и навязали свое общество. Чтобы избавиться от назойливых дам, они отправились на ваши поиски. Надеялись, что девушки поймут: они прочно заняты и не собираются заводить романы в предпоследний день круиза. На свою голову они завели эти романы во второй день!
– Но Джек с ней целовался! – вдруг заупрямилась Оливия.
– Ты же тридцать секунд назад была готова его простить! – возмутилась Джулс непостоянству подруги.
– Мало ли что я была готова сделать! В свое время я была готова прыгнуть с парашютом. В последний момент отказалась. И ты знаешь, что случилось?
– Что? – Этой историей заинтересовалась не Джулс, которой она была предназначена, а почему-то Эстель.
– Девушка, что прыгала с моим парашютом, повредила позвоночник! Я даже послала ей цветы в больницу.
Джулс уже порядком надоело закатывать глаза, но ничего нового она придумать не смогла.
– Я это рассказала только для того, чтобы дать вам понять: если бы вы не глупили, вы бы спокойно сегодня весь день провели с ними, и не было бы никаких блондинок!
– Но ведь это ты предложила провести день порознь.
– Только для того, чтобы вы наконец определились, кто с кем собирается крутить роман. А то нам со Стенли уже порядком надоело смотреть, как вы меняетесь ими, словно перчатками!
– Джулс, ты же мастер слова! Мужчин можно менять, как перчатки, но вот меняться ими, словно перчатками, нельзя, – попеняла подруге Эстель.
– Не важно! – отмахнулась Джулс. – Вы чувствуете свою вину во всем произошедшем?
Оливия честно сказала:
– Нет.
Эстель же опустила глаза и отвернулась.
– Ну хоть кто-то что-то понял! – Джулс вздохнула с облегчением. – Объяснишь ей? А я пока схожу проведаю Стенли. Нужно ему напомнить, что до возвращения на лайнер осталось всего-то полчаса.
Джулс встала и отошла, надеясь, что за время ее отсутствия Эстель удастся объяснить Оливии то, что сама она втолковать упрямой подруге никак не могла.
– Ну и что она имела в виду? – спросила Оливия, когда Джулс удалилась на достаточное расстояние.
– Если бы мы с тобой сразу же начали встречаться так, как хотим встречаться сейчас, мы бы не потеряли столько времени и не потратили столько нервов, – растолковала Эстель.
– Ты думаешь, Джулс права? – удивленно спросила Оливия.
– По части времени так уж точно! – усмехнулась Эстель. – Сегодня предпоследний день. Завтра наш лайнер зайдет в Тулон, где сойдет часть пассажиров, а уже послезавтра мы будем в Барселоне. У нас будет еще несколько часов в аэропортах и самолете, но если за это время мы не успеем дать понять Нику и Джеку, как дороги они нам с тобой вдруг стали, мы можем даже не рассчитывать на благополучное завершение наших отношений.
– А ты уверена, что Ник стал тебе дорог?
– Я бы хотела, чтобы в ближайшие несколько лет он был рядом со мной. Я не знаю, любовь это или расчет, но уверена, что это мое желание верное. Так что, Ливи, тебе я Ника ни за что не отдам!
Оливия улыбнулась и покачала головой.
– С ним не так уж интересно! Конечно, он отличный инструктор по дайвингу, но ведь встречаться только ради этого с мужчиной глупо. Да, и не смей называть меня Ливи!
– Но ведь Джек называет.
– Джеку можно почти все, кроме встреч с длинноногими крашеными блондинками.
– Он тебе очень нравится?
Оливия пожала плечами.
– Ну я в этом еще не уверена.
– Что же тебя смущает?
– Это звучит ужасно глупо: усы!
– Да уж, глупо, – легко согласилась Эстель. Она чуть-чуть помолчала. – Что же мы теперь будем делать?
Оливия вновь пожала плечами.
– С одной стороны, можно было бы сделать вид, что ничего не было…
– Нельзя! – тут же решительно отмела Эстель этот вариант.
– Тогда мы могли бы извиниться, вот только нам не за что извиняться.
– Да, извиняться за собственную глупость не менее глупо, чем обладать ею.
Подруги замолчали, пытаясь придумать, как же выпутаться из этой неприятной истории.
– И все же, несмотря на все нервотрепки и сомнительные приключения, мне так хорошо! – вдруг воскликнула Эстель.
Они дружно расхохотались.
Джулс чуть не прослезилась, наблюдая в сторонке эту сцену. Все в их жизни возвращалось на круги своя: Эстель и Оливия вновь не разлей вода, у них вновь появился интерес к жизни, да такой, что за весь круиз ни одна не вспомнила о работе, да и отношения с Ником и Джеком грозили перерасти во что-то более существенное, чем обычный круизный роман. Джулс была уверена, что на берегу подруги скажут ей спасибо.
И только у меня все осталось так же, как и до отъезда, тяжело вздохнув, подумала она. Хотя нет: я поняла, что не могу жить без Фрэнка, но и с ним жить не могу, если он не изменит своего решения. Для того чтобы начать спокойно жить надо всего ничего: решить эту дилемму.
– Все будет хорошо, – тихо сказал ей Стенли.
– Ты удивительно умеешь чувствовать мое настроение.
– Мы с тобой очень похожи. Ты случайно не Близнец по гороскопу?
– Близнец!
– Я сразу же это понял: вместо того чтобы искать обходные пути, ты пошла напролом. Знаешь, что самое удивительное у людей нашего знака?
