Когда за Эваном закрылась дверь, Роззи подошла к окну и замерла, уставившись в одну точку. Неизвестно, сколько она так простояла, но из задумчивости ее вывел едва слышный настойчивый стук. Роззи приблизила лицо к стеклу и, увидев Девлина, вздрогнула и прижала ладонь ко рту, чтобы не закричать.
Девлин жестами велел ей выйти на улицу. Роззи отчаянно замотала головой, представив, что подумает Эван, если вдруг спустится за стаканом воды и увидит ее в столь поздний час выходящей из дома или, наоборот, входящей с улицы. Но Девлин продолжал настойчиво жестикулировать, и Роззи поняла, что ей придется подчиниться его требованиям. Она прислушалась: в доме тишина, Эван и Мэри, судя по всему, крепко спят в своих спальнях. Осторожно отомкнув замки, Роззи открыла дверь и вышла во двор.
– Ну наконец-то! – воскликнул Девлин.
– Почему ты утаил от меня, что некоторые ваши теракты стали причиной смерти невинных людей? – выпалила Роззи.
Девлин изменился в лице, но быстро взял себя в руки и совершенно спокойно ответил:
– Неправда! Мы тщательно планируем свои акции. А те, где погибли люди, англичане сами устроили. В целях провокации, чтобы опорочить наше правое дело!
Роззи покачала головой.
– Ты не веришь мне? – удивился Девлин.
– Ну как в это можно поверить? – недоуменно спросила Роззи. – Разве может государство жертвовать жизнями своих граждан? Это противоестественно!
– А как же война?
– Война – совсем другое дело, – отрезала Роззи. – А тут погибли дети!
– Неужели ты думаешь, что в Белфасте, ирландском городе, не было ирландцев? – Девлин горько усмехнулся. – Насколько я знаю, там ирландцев погибло больше, чем англичан.
– Это ужасно… – прошептала Роззи и всхлипнула. – Ну почему кто-то должен погибать, чтобы остальным было хорошо?!
– Не плачь, маленькая! – Девлин нежно обнял ее. – Мы ведь стараемся сделать так, чтобы никто не страдал. Ты уже говорила с Адамсоном о субботе?
Роззи помотала головой, радуясь, что выступивший на щеках румянец надежно скрывает темнота. Она и думать забыла о поручении Девлина!
– Почему? – строго спросил он, сразу же отодвигаясь от Роззи. Между ними словно выросла стена.
– Не было подходящего момента, – пробормотала она.
– Постарайся найти этот момент, – посоветовал Девлин. – У тебя осталось всего два дня. Если ты не поговоришь с ним, труды многих людей пойдут насмарку. А ведь они еще и рисковали своими жизнями!
– Да, я понимаю, – прошептала Роззи.
– Надеюсь, ты действительно поняла. Ты же не хочешь подвести меня, не так ли, Роззи?
– Конечно нет!
– Вот и отлично. Главное, помни: надо любой ценой задержать Адамсона дома. Любой.
Девлин взял двумя пальцами подбородок Роззи и повернул ее голову так, чтобы свет от садового фонаря падал ей на лицо.
– Надеюсь, ты все же справишься с поставленной задачей. Мне бы очень не хотелось терять тебя, Роззи, – многозначительно добавил он.
Она вздрогнула и кивнула, не желая уточнять, что имеет в виду Девлин.
– Телефон ты помнишь. Пока.
Неожиданно для Роззи Девлин прильнул к ее губам страстным поцелуем. Роззи даже застонала тихонько от удовольствия и боли: напор Девлина слишком сильным. Но вот он отпрянул, и Роззи покачнулась, словно пьяная.
Девлин больше не сказал ни слова, лишь улыбнулся и растворился в ночной темноте.
Роззи еще немного постояла на улице, зябко обнимая себя руками, а потом вернулась в дом. Она вдруг поймала себя на том, что потирает подбородок – будто пальцы Девлина оставили несмываемый отпечаток.
Роззи брела по какому-то мрачному и сырому подземелью. Длинные коридоры путались, словно клубок змей, и переходили один в другой. Роззи была совершенно одна в кромешной темноте. Под рукой она ощущала каменную кладку, покрытую чем-то осклизлым. Она чувствовала запах разложения, а под ногами хрустели чьи-то косточки.
Где-то вдалеке капала вода, и Роззи решила идти на этот звук. Но, как только она приближалась, коридор резко сворачивал и звук воды в который раз удалялся.
Роззи выбилась из сил, в горле у нее пересохло, перед глазами расцветали яркие круги, но она упорно шла вперед, боясь остановиться хоть на минутку. Вдруг звук воды стал близким, и где-то далеко впереди забрезжил чуть зеленоватый свет, какой иногда испускают гнилушки.
Чем ближе Роззи подходила к источнику, тем сильнее становился запах гнили и разложения. Роззи уже не была уверена в том, что ей следует идти дальше, но что-то толкало ее в спину, и на негнущихся ногах она шла к гнилостному свету и отвратительному запаху.
И вот она в огромном сводчатом зале с озером посередине. Роззи почувствовала, что это сердце страшного лабиринта, именно сюда вели все ходы, и у нее просто не было шанса выйти куда-нибудь, кроме этого огромного, освещенного зеленоватым светом гнилушек зала.
Роззи несмело приблизилась к черной глади озера, по которой мерно расходились круги, и отшатнулась от ударившего в нос ужасного запаха разложившегося трупа. Но все та же зловещая сила заставила ее наклониться к воде.
Она хотела закричать, но не было сил. В воде отражалось ее распухшее, покрытое язвами лицо. Роззи принялась ощупывать его и почувствовала, как под пальцами лопаются гнойные пузыри. Она хотела отступить от озера, чтобы больше не видеть своего лица, но не смогла сделать и шагу.
И вдруг ее черты начали расплываться, и на их месте проступали новые. Еще секунда – и Роззи узнает этот высокий открытый лоб, эти холодные серые глаза, смотрящие так надменно, эти узкие губы, сложившиеся в язвительную усмешку…
Неожиданно вода вспенилась, и чьи-то сильные руки схватили Роззи за шею.
Бледный словно утопленник, Девлин тянул ее к себе, на дно. Роззи сопротивлялась, но черная гладь воды была все ближе и ближе. Обессиленная, Роззи могла лишь тихо скулить от ужаса.
Чьи-то теплые нежные руки уже схватили ее с другой стороны и медленно поднимали из темного лабиринта – к свету, к теплу, к жизни.
Роззи проснулась и рывком села на постели.
Рядом сидел Эван и обеспокоенно смотрел на нее. Теплая и ласковая рука Эвана лежала на ее плече. Роззи тяжело дышала и не слишком хорошо понимала, где она находится. Но как хорошо, что рядом Эван!
Она закрыла глаза и расплакалась. Эван осторожно обнял ее и прижал к себе.
– Не плачь, тебе просто приснился кошмар, – ласково обнимая Роззи, приговаривал Эван. – Ничего страшного нет, это сон, просто сон, и, как и всякий сон, уже через пару дней ты его забудешь. Не нужно плакать.
Роззи всхлипнула и отстранилась от Эвана. Она смотрела в его теплые карие глаза и видела в них солнце, нежное майское солнце. Роззи забыла о кошмаре, она видела только эти чудесные глаза – такие манящие, такие притягательные, такие родные.
Медленно, очень медленно Эван приблизился к ней и осторожно прикоснулся губами к ее губам. Роззи вздрогнула, но не отстранилась. Губы ее мелко подрагивали, а на ресницах еще не высохли слезинки.
Сладость клевера и свежесть морского ветра были в этом поцелуе, тепло солнца и нежное прикосновение прохладного ручья. В этом поцелуе было все, что Роззи так долго искала и чего так долго ждала.
Рука Эвана скользнула по шелку ночной сорочки и коснулась напряженного соска. Роззи чуть слышно выдохнула и подалась навстречу этой ласке. Губы их разъединились, и Эван покрыл поцелуями шею Роззи. Она прошептала что-то невнятное и откинулась на мягкие подушки.
Его нежные руки были везде, его губы ласкали каждый сантиметр ее трепетного тела. Они сплетались в
